Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз" - Страница 44

Оказывается, что военные Порты, как и военные других стран мира во все эпохи, добровольно платят втридорога. Ну, естественно, не из своего же кошеля денюжки выкладывать приходится! Так что, появился уникальный одноразовый шанс, получить по три унции золотом за бочку смазки и по семь за баррель "аспиринки". А вот на хвостах губу пришлось закатать: в зависимость от седины и размера цена болталась от одного до двух фунтов золота. Преимущество имели лисы, так как черно-бурый вариант очень редок в природе. Михайла даже задумал со временем организовать питомник для этих красоток, попутно занимаясь их селекцией. Правда, лучше его создать на Севере, а филиал — на Урале, когда руки дойдут.

В самой Москве, этой зимой, почти невозможно было найти чёрных соболей длиной аршин и более — Мальцев заказал таких ещё в прошлом году. А те, какие проскальзывали на торг, тут же нещадно выкупались его представителями. Или стоили совсем уж немеряно! Купеческий народ усиленно чесал цеховую репу, не понимая куда девается гордость Московии? И, вообще, что стало с рынком?

— Ох и везёт тебе, Михайла Алексеич, — восхищался Афанасий, — куда ни плюнь, везде прибыток имеешь и цены хорошие!

— Везёт сильнейшим и разумнейшим, — обьяснял Мишка, — оно же не так просто на свет появляется. Умные люди говорят, что следует быть в нужное время в нужном месте. А везенье здесь ни при чём.

По большому счёту он был прав: торговый договор с османами был возможен лишь в этом году, перед финальным аккордом войны за Европу. Также, как и возможность втюхать католическим монархам средства личной гигиены. Во-первых, сами страны были безумно богаты, во-вторых, папская булла призывала к "чистоте телесной", а не только к "духовной". И своевременные пополнения царской казны защищали от недругов посильнее любых заступников. Гнобить золотую курочку, несущую свои яйца в царский карман, означало сделать государя недругом. Кто в Московии, Гишпании али Персии рискнёт такими вещами заниматься? Да и классный хай-тек нетрудно продавать — купцы сами всё забирают и возят рискуя, не только для выгоды, но и ради доброго расположения власть имущих.

Даже договоренности с герцогом Курляндским и королём Швеции возможны лишь в этот период, когда оба заинтересованы в инвесторах и готовы считать людьми, любого, у кого есть деньги и планы. Якоб фон Кеттлер умер и его сын уже начал тратить накопления! Да куда герцогёныш денется, когда Вяземский ему предложит живые деньги за корабли? Или меховые подарки, вертихвосткам раздавать, в обмен на соучастие в пока ещё действующих мануфактурах. Фридрих Казимир и Митавский порт отдаст в полное владение, коли ему гору ништяков подкинуть!

Так что все разговоры на тему "везёт-не везёт" от лукавого — их и начинают ленивцы и нерасторопы, которым неохота вовремя проснуться и лишние телодвижения сделать. Зато обьяснялок, у вечно опаздывающих то на работу, то к разделу пирога — немеряно и все из области мистики. Сглазили, подставили, развели… Мол, мы люди хорошие, а все вокруг хитрые и наглые. Как будто все должны быть лежачими камнями и тупо ждать, когда вода притечёт сама собой. А как насчёт того, чтобы задницу оторвать и пойти канаву выкопать?

Не только Афоня, но и Иоанн с Нарышкиным и Борей Голицыным лишь внимали, прорвавшемуся из глубины души, монологу. Загадочное, вдруг оказалось обыденным и простым, хотя и с применением не всегда понятных слов.

Время от времени, Вяземский посылал своих лучших дружинников из первой сотни в Москву. Во-первых, отдохнуть и навестить родню, а во-вторых, чуток побалагурить по кабакам, но без пьянки. Там всегда можно наткнуться на полупьяных стрельцов и начистить им рыло, пользуясь преимуществом в силе и рукопашном бою. Рефлекс Павлова удобен даже для людей — пусть московиты считают "тигрят" сверхсильными багатурами древности. А, заодно, и просто послушают рассказы о войне с татями, о новых корнеплодах и любви князя к простым людям. Легенды обходятся дёшево, зато аукаются сторицей, когда подходит время.

И стрельцы, и городские простяки, получив в очередной раз по соплям, выпивали чарку-другую "мировой" за счёт дружинников и делились своими чаяниями, а также бедами и проблемами. Любому приятно, когда тебя понимают, сочувствуют и даже похлопывают по плечу. Так что инфа о тлеющем недовольстве и подготавливаемом бунте собиралась повсюду. Попутно, выявлялись будущие зачинщики, а также действующие шептуны и крикуны. Время от времени, стражники находили трупы тех, кто глаголил исподтишка о том, что "жить стало хуже" и "надо что-то менять". В кошелях у них постоянно находили иноземные монеты, в основном золотые.

Основной стрелецкой проблемой была растущая задолженность казны и засилье старшего командного состава. Особенно злились на полковников Пыжова и Грибоедова, которые оборзели до того, что отбирали у своих стрельцов до половины жалованья. А заодно использовали их в качестве крепостных. Все челобитные переправлялись, после хождения по инстанциям, на рассмотрение самим полковникам — как и положено в любой избе, из которой не выносят сор. Мол, не маленькие, сами разберётесь! Поэтому Хованский и Софья потихоньку обещали всяческую справедливость, ненароком, да между делом. Словечко там, намёк здесь — сарафанная реклама сама всё дополнит и устаканит. И кого стрельцы будут любить и приветствовать в итоге?

Налаженное плановое хозяйство Вяземского прекрасно выявляло недостатки и нехватки. Уже два десятка тульских и московских оружейников вязало и поставляло в Беспутин двухслойные кольчуги, но исполнение было медленным. Качество изготовления требовало времени и классных специалистов, а они всегда в дефиците. Импортные панцири, из-за дороговизны, заказывались понемногу. Со спец. вооружениями тоже не всё ладилось, тех же "хабировских" луков прислали лишь полсотни — не хватило заранее подготовленных материалов. С учётом "игнатовских" — имелась лишь сотня, хорошо хоть наконечников для стрел и болтов было вдоволь. Новый паровой штамп Дмитрия клепал их в достатке.

Ближайший денежный подвоз намечался в июне, так что оставалось лишь залезть в берлогу и обьявить спячку до лета. Забавно, но в Португалии начались два бума. Один, из-за игры "пятнадцать" — простота головоломки и удобство в пользовании вызвали обалденный спрос. Душ Сантуш, по предварительной договоренности с Михайлой, класса "а вдруг", сразу открыл цех по производству игрушки.

Второй бум возник из-за накопившихся непоняток в финансовой сфере. В хождении наблюдалось одновременно несколько видов дублонов, отчеканенных в разные периоды. Причём дублонами называли и монеты весом в полунции, и в четверть унции, и промежуточные варианты. Бардак грозил тем, что скоро разнокалиберным дублонам придётся давать личные имена, а то и нумерацию вводить. Близкие к регенту деловые люди просили позволить им пользоваться русскими мальцами: золотыми и серебряными, чтобы упростить расчёты в торговле. В конце концов, Педру Второй решился и дал добро десяти ведущим компаниям пользоваться "московитскими деньгами". Сразу возникли коллизии — новые монеты ценились дороже разномастных, даже при том же наполнении драгметаллом. Ещё и изобретателю следовало процент отстёгивать, чтобы не вопил о нарушении договоренностей!

Про успех дорогущей срачи и говорить не приходится — она почему-то понадобилась сразу всем транспортникам. Это на мельнице можно поставить хоть три, хоть тридцать бочек дёгтя. А купцы каждый миллиграмм полезного веса почему-то считают! Армия вообще на шею села, хотя и была невелика. Вынь, говорят да положь — хотим, мол, в арсенале все мушкеты новой смазкой смазать, чтобы не ржавели. Флот, понятное дело, даже не просил, а требовал. Адмиралы теперь видели корень всех будущих побед в срачном снабжении. Хорошо хоть дальнобойных пушек не выцыганивали! Потому что не знали о них.