Мессия (СИ) - "Пантелей" - Страница 5

Ещё семеро присутствующих пока не ведали для чего их собрали, хоть уже и догадывались, что это неспроста, судя, хотя бы потому, что Ричард отослал из трапезной всю прислугу, а оруженосцам велел обеспечить периметр, не допускающий подслушивания, это: король Ливана, Хомса и Хамы Ги I, сеньор де Дампьер и де Бурбон, лорд-канцлер Святой земли; король Запада Европы и Африки Роберт I, граф Лестер, сеньор де Бомон, воспитатель Амори Плантагенета, второго сына Принцепса; король Эдессы Томас I Гилсленд; король Антиохии и Алеппо Рауль I Лузиньян; король Бургундии и герцог Карфагена Эд I; король Йемена и Омана и граф де Блуа Людовик I, родной племянник Ричарда; и король Руси Кеннет I Маккинли, Спящий Леопард, командующий Четвёртого крестового похода. Графа Абу Мансура, после продолжительных размышлений, Ричард заменил на Томаса Гилсленда. Бывший походный кастелян, тогда ещё короля Англии, и бывший начальник штаба, большой политики сторонился, предпочитая налаживать жизнь в своём королевстве, но человек он был надёжный, благодарный и преданный до глубины души, а мусульмане всё-таки себе на уме. Другая цивилизация, другой мир. Хоть граф Абу Мансур, хранитель Мекки и Медины, и был вассалом Принципата, и даже поучаствовал в войне на стороне крестоносцев, предсказать последствия включения его в число посвящённых было невозможно. В мусульманском мире постоянно возникали разногласия (читай войны) между шиитами и суннитами, вторых было больше, а граф Абу Мансур возглавлял самую радикальную ветвь шиитского ислама – исмаилитов, и как он решит действовать, получив послезнание – один Аллах знает. Дойдёт когда-нибудь и до него, но не сейчас. Пусть лучше апостолом станет равнодушный к политике Томас Гилсленд, чем такой деятельный и непредсказуемый последователь Пророка. Всем так будет спокойнее – и христианам, и мусульманам, и даже евреям.

Не трудно заметить, что все они были Первыми. Не просто первыми своего имени, все они были основателями и первыми правителями своих королевств и герцогств. Десять лет войны, сначала Третьего крестового похода, а потом европейской бойни, перекроили политическую географию христианского мира полностью, в своих границах осталось, пожалуй, лишь королевство Леон, да и то неизвестно, надолго ли. На него уже точил зубы король Наварры, Арагона и Кастилии Санчо I, шурин Ричарда по первой жене Беренгарии, удалившейся в монастырь в 1193 году. Королевство Франков сильно сократило свои пределы; Священная Римская империя была распущена; Восточная Римская империя, или Византия, покорена Ричардом и разделена на части; Венецианская республика завоёвана и упразднена Ле Брюном, как и королевства Сербии, Боснии и Болгарии; Венгрия стала частью Дунайского королевства, вместе с Баварией, Австрией и древней римской провинцией Дакия; Шотландия присоединила к себе Ирландию, объединив кельтский мир в одно государство; а Дания весь Скандинавский полуостров, Фарерские острова и Исландию. Средневековье в этой истории закончилось. А что началось? Аналогов такому у нас не было. Начались одновременно Ренессанс, эпоха Великих географических открытий, и ранний капитализм, но всё это под контролем монополии всесильного Принципата.

Неведомым образом оказавшийся в теле студента из двадцать первого века, Ричард хоть и не планировал вернуться назад (как тут вообще можно что-то планировать?), но интереса к своей эпохе не терял, внимательно изучив всю доступную информацию по интересующим его людям, которой, благодаря интернету, было немало, хоть и не всегда достоверной. А ещё он мечтал о том, как бы действовал, уже обладая послезнанием. Даже писал фантастический роман, в популярном жанре альтернативная история, правда, только для себя, публиковать он его и не планировал. Мечтал-мечтал, а мечта вдруг взяла и сбылась. Прожив семь лет в двадцать первом веке, он очнулся снова под Яффе, где пробыл в коме всего три дня. Вернулся, под завязку нагруженный знаниями из будущего, инженером-электромехаником, специалистом по эксплуатации подвижного состава железных дорог, старшим сержантом российской армии, замкомвзвода Таджикского погранотряда, и историком самоучкой.

В этот раз, рассказ Ричарда затянулся почти на три часа, готовился он к нему заранее, исписав тезисами целых шесть листов мелким почерком. Разумеется, русским языком будущего, который здесь и сейчас был так же понятен, как и шумерские иероглифы. Даже те, кто уже были в курсе, получили немало новой информации, а уж про вновь посвящаемых и говорить не стоило. Сразу после окончания рассказа, самый темпераментный и непосредственный Рауль де Лузиньян вскочил и начал накручивать вокруг стола круги, пытаясь унять распирающее его чувство. Чувство чего? Да кто же его знает. Чувство причастности к чему-то неординарному, неземному, божественному, если угодно. Спокойнее всех отреагировал Спящий Леопард, он как будто именно чего-то такого и ожидал. Он и задал первый вопрос:

– И какие теперь у вас планы, Сир? Насколько я понял, историю вы уже так изменили, что последствия предугадать и сами не в состоянии.

– Абсолютно точно. Теперь я могу только гадать. Пока готовлю Филиппа послом к Чингисхану, но это посольство затянется года на два, поэтому дополнительные сведения мы получим не скоро.

– Я встречался с вождём племени татар. – так-же хладнокровно продолжил король Русов – К сожалению, на человеческом языке он пока не говорит, а его толмач знает арабский очень плохо, но кое-что понять я всё-таки сумел. Тимуджин, или Чингисхан, объединил орду два года назад, не подчинились ему только татары, откочевавшие на запад, в мои пределы. Среди его ближников бывший султан Конии Кей-Хосров, сельджуки и сарацины, бывшие в его свите, и несколько европейцев. Скорее всего венецианцев. Ещё есть два особо ценных пленника, у которых перерезаны ахиллесовы сухожилия, для того чтобы они не смогли сбежать.

– Вот и нашлись наши пропавшие тамплиеры. – ледяным голосом отметил Ричард – Прав был Ле Брюн, это венецианскую нечисть надо было вырезать гораздо раньше. Что делать дальше, я пока не знаю, братья мои, кроме того, что мы уже делаем. Вот вернётся из посольства Филипп, снова сядем, и все вместе подумаем.

– Вот ведь суки… – коротко прокомментировал Ги де Дампьер.

– А если он не вернётся? – спросил Рауль де Лузиньян, продолжающий возбуждённо расхаживать вокруг стола – А если…

– Не каркай. – оборвал шурина Эд Бургундский – Все под Богом ходим, хоть, похоже, и не под тем, про которого написано в Библии.

– Да ладно вам. – улыбнулся король Чехии и Польши – С чего бы мне вдруг не вернуться? Нет, Эд, конечно, прав, все мы ходим под Богом, но для чего-то ведь Он хранил нас все эти годы. Отвезу подарки, пообщаюсь. Если уж какой-то татар, которого, как я понял, близко к Тимуджину не подпускали, смог столько узнать, но мне, наверняка, удастся больше. А если что… Наследник у меня уже есть. К тому-же «Я никогда не планировал жить вечно» и уверен, что вы за меня достойно отомстите. Сказать по правде, я даже рад. Если честно, я никогда не верил в загробную жизнь, а теперь вот верю. Как будто второй шанс получил. И он будет тем достойнее, чем лучше я закончу эту жизнь. Правы были викинги…

– Так, стоп. – резко оборвал своего бастарда Принцепс – Не вам судить, кто был прав, Сир Филипп. Вам приказано пообщаться с Чингисханом и вернуться. И никакой самодеятельности! Возможно, он нам будет очень полезен. После него, нас в Китае, Корее, Японии и Индокитае будут считать спасителями. Он мой ровесник, так что осталось ему не так уж много.

– Так точно, Сир! – Львиный Коготь встал и почтительно поклонился – Не говорите так, Сир. Святой Джанчито дожил до девяноста трёх лет.

– Слепым. – кивнул Ричард.

– Только в последние два года. – возразил Папа – До девяносто одного он был, на зависть, дееспособным и приемлемо здоровым. Да и ослепнув, рассудка не потерял. До последнего дня диктовал своё исследование устройства Вселенной. Сир Филипп вернётся, мы все будем за него молиться.

– А если что, отомстим так, что восточнее Оби, в живых останутся только звери, птицы и эти, как их, а, насекомые. – король Запада, Роберт де Бомон, говорил голосом, которым выносят приговоры, нисколько не сомневаясь, что их приведут в исполнение.