Мессия (СИ) - "Пантелей" - Страница 34

– Очень романтично. Прямо как в поэмах о рыцарях и их прекрасных дамах. Но увы, жизнь – это не поэма. Мария ваша сестра, поэтому выбросьте эту блажь из головы. Да-да, это никакая не любовь, а именно блажь. Пожалуй, я напишу контр-адмиралу, чтобы он прокатил вас до Никосии и Триполи. Познакомитесь с Бланш и Аделиной и сами сделаете выбор. Это всё, что я готов вам предложить. А Марии, раз она уже такая шустрая, я немедленно начну подыскивать жениха. Теперь, как благородный человек, вы должны немедленно прекратить этот роман в письмах. Наверняка вы сейчас на меня злитесь, однако я на этом настаиваю. Обещайте, Луи.

– Можно мне написать прощальное письмо?

– Нет. Вы не прощаетесь, вы брат и сестра и ещё много раз увидитесь. Вы прекращаете только этот дурацкий роман по переписке. Я жду, Луи.

– Обещаю, Сир.

Посол великой Орды Джэлмэ привёз письмо Чингисхана. Написанное каллиграфическим почерком на листе плотной рисовой бумаги, на русском языке с дореформенными ятями, ижицами, но вполне понятное. Хан выражал готовность принести Принципату оммаж за весь Китай, южнее Великой стены и восточнее великих гор, а за Корею лично Ричарду, при этом обещал крестить всё население, если потребуется, то «огнём и мечом»[62].

Сыновей Угэдая и Толуя просил принять на воспитание и обучение, тонко намекая, что именно они и станут наследниками. Мол война будет долгой и кровопролитной, участвующие в ней Джучи и Чагатай до победы могут и не дожить, слишком уж они безрассудно храбрые и не склонны прислушиваться к мудрым советам старших. Если Принцепс согласен, то Джэлмэ следует отослать обратно с ответным письмом и всей свитой, оставив только сыновей, а с ними по паре нукеров, чтобы они совсем не забыли родной язык.

– Очень интересно. – дочитав письмо пробормотал Ричард, а Принц-Бастард перевёл послу – Вам поручено что-нибудь передать на словах?

– Великий хан сказал, что в оплату за обучение его сыновей и предоставленных ему в найм воинов, подвластные ему джунгары поставят всё необходимое для строительства города Мирный – и работников и провиант.

– Насколько мне известно, воинов ему предоставили только для взятия крепости в Великой стене. – Ричард вопросительно посмотрел на сына, тот чуть заметно кивнул и перевёл.

– Это так, великий владыка, их никто не собирается удерживать дольше. Как только наши тумены вырвутся на равнины Китая, их всех отправят обратно, достойно вознаградив. Кроме тех, у кого закончится срок службы, если они изъявят желание служить моему господину. Ведь ваши воины становятся свободны, честно отслужив определённый срок.

– Свободны. – хмуро кивнул Ричард. Этот хитрый хан напрягал его всё больше. Так он всю Датскую бригаду из Мирного постепенно к себе переманит, ему есть что предложить воинам, кроме жалования – Но свободны только они, всё оружие придётся вернуть.

– Конечно, великий владыка. Твои бывшие воины станут важными людьми, они будут посылать в бой сотни и тысячи, которые сами и обучат. Их оружие заберут с собой возвращающиеся в Мирный.

Мдаа… Красиво, чёрт побери. Яков Кац умеет разыгрывать многоходовки. Наверняка, нет, точно знает, что контракты у всей бригады скоро закончатся. Бригада элитная, обученная и штурму городов, и занятию плацдармов на вражеском берегу. Современное оружие им в Китае и не понадобится, вполне хватит старых бронзовых пушек, чтобы внушить китайцам ужас. Две-три крепости, а дальше всё посыплется по принципу домино. И ничего ведь не сделаешь, другой край земли, дотуда добираться минимум полгода.

– Не буду скрывать, посол. Мне не нравится, что великий хан переманивает моих воинов, но он в праве это делать. Я сам виноват, что не предусмотрел такую возможность. Готовься отправляться обратно через три дня, к тому времени ответное письмо будет готово. Что-нибудь ещё?

– Великий хан просил прислать христианских священников и с ними начальника, Патриарха, который будет крестить Китай и Корею.

– Пришлём, но ты их не жди, они сами доберутся. Прежде чем крестить, Китай и Корею нужно завоевать и привести к покорности. Ещё?

– Побольше книг и напитка под названием «ливиец», но это мы сами купим уже в Белой Веже.

– Своих сыновей он крестить разрешил?

– Ты теперь им вместо отца, великий владыка. Ты в праве их крестить, женить и даже казнить, как своих собственных сыновей.

– Твой господин очень мудр, Джэлмэ. Я очень впечатлён. Это передай на словах, остальное будет в письме.

– Передам, великий владыка.

– В Белой Веже вас будет уже ожидать обоз с книгами и «ливийцем». Соберём и несколько священников. Табун степных лошадей там тоже найдётся. Не хотите отправиться морем, так будет гораздо быстрее?

– Нет, великий владыка. Хан нас не торопил, а бросить своего Салхи[63] я не смогу. Мы пойдём обратно той-же дорогой.

– Да будет так. Передай великому хану, что я хотел бы с ним когда-нибудь увидеться, пусть бережёт себя. Война опасна не только для молодых и горячих, но и для мудрых и осторожных. Для народа великой Орды не будет ничего хорошего, если Джучи, или Чагатай займут место своего отца раньше, чем будут к этому готовы.

– Передам, великий владыка.

– Ступай с Богом, посол Джэлмэ. Готовься выступать через три дня.

Двенадцатого августа 1202 года, войска крестоносцев соединились под Исфаханом, а пятнадцатого заняли город, отрезав Хорезмшаха от районов, прилегающих к Персидскому заливу, откуда, в основном, и подпитывался мятеж.

К Исфахану подходили тремя колоннами. С севера. через Тегеран, шли основные силы крестоносцев: Германская и Шотландская дивизии под командованием Спящего Леопарда, короля Русов, Сира Кеннета I Маккинли, начальником штаба у которого был король Эдессы Томас I Гилсленд, которая отвлекала на себя основные силы сопротивления и с задорным хрустом их перемалывала. С юга, через Шираз, король Омана и Йемена[64], Людовик I Блуа, который, кроме своих вассалов, успел перехватить направляющихся в Индию, шесть тысяч искателей приключений, и перенаправить их на уже начавшуюся войну. Наследный принц Чола-младший возражать не стал, набраться опыта, послужив начальником штаба у самого Геноцида, показалось ему отличной идеей, тем более что и дома, в Индии, воевать тоже придётся против мусульман. И наконец с запада, от Багдада, всех мобилизованных в Святой земле привёл Диктатор Рима, король Антиохии, Алеппо и Киликии, Рауль I Лузиньян, у него начальником штаба был герцог Басры и восточного берега Аравии, Андрей Айюбид, до крещения Гази ал-Захир, младший сын Салах-ад-Дина. Прав был Ричард, когда сказал приёмному сыну, что на войну тот не успеет. Получился классический блицкриг, «ди эрстэ копоннэ марширт, ди цвайтэ копоннэ марширт…» и челюсти сомкнулись, отрывая ещё один кусок.

Спящий Леопард по традиции не стал входить в город, его походный штабной шатёр был установлен северо-восточнее Исфахана, в расположении Германской дивизии, в месте, перекрывающем самое удобное направление для контратаки. Он лично наполнил кубки, прибывшим на совет командующим – Людовику де Блуа и Раулю де Лузиньяну, а также своему начальнику штаба, Томасу Гилсленду.

– Воевать мы ещё не разучились, и это радует. За Победу! – Сир Кеннет Маккинли закинул в рот щепотку соли, глотнул и закусил долькой лимона.

– Что это за гадость? – поморщился Рауль де Лузиньян.

– Лимончиком закуси. – посоветовал ему Спящий Леопард – Эта гадость называется текила, новый напиток королей, твой брат привёз всего две бочки, поэтому мучиться нам с ней не долго.

– Не такая уж гадость. – Людовик де Блуа повторил манипуляции короля Русов – Мне из Китая привозили рисовую ханку, так эта текила, по сравнению с ней, просто настоящая амброзия. А почему за Победу? Мы же ещё только начали.