Мессия (СИ) - "Пантелей" - Страница 32

Научно-исследовательские институты Ричард не пока организовывал, но их предтечи уже возникли из кружков, увлечённых общей темой, студентов – металлургический, химический, механический (двигатели паровые и внутреннего сгорания), электротехнический, кораблестроительный, огнестрельный (оружейный) и даже воздухоплавательный. Оказывается, очень многих впечатлил перелёт Раймунда Тулузского из Рима в Ливию, хотя он изначально и планировал лететь совсем в другую сторону. Словом, наука была на подъёме. Через год, когда состоится первый выпуск, и все магистры будут причислены к патрицианскому сословию с выплатой ценза за счёт Принципата, а инженеры к сословию всадников, очень мощный стимул к обучению получат младшие курсы и их последователи. Возможность попасть, буквально, из грязи в князи, а девять десятых студентов набирались из плебейского сословия, сильно подстегнёт талантливых, но ленивых, которые пока не видели разницы в итогах оценки их обучения. К «сохе» они ведь уже в любом случае не вернутся, а значит жизнь удалась. Скоро поймут, что у кого-то она удалась ещё лучше.

Ле Брюн, которого Ричард забрал с собой, весь месяц не вылезал с верфей, а Изабелла с Констанцией посещали некоторые лекции и планировали постройку нового здания для университета. Новые технологии их даже не впечатлили, а потрясли. Оказывается, уже можно строить башни высотой в четыреста футов[58]. Замах, конечно, далеко не Вавилонский, но и цели ходить в гости к Богу, они перед собой не ставили, им хотелось удивить людей и (а кто из нас без греха?) попасть в историю, поэтому строительство университета планировали с большой фантазией, но без оглядки на реальные нужды и финансовые затраты. Пусть. Чем бы дети не тешились…

На ревизию производства у Ричарда времени почти не осталось, заложить правильную систему образования ему было гораздо важнее. Гонки технологий пока не возникло, и в скором будущем не возникнет, а образование – это фундамент, как его заложишь, так вся система и будет стоять. Однако, кругом-бегом, наиболее перспективные разработки он посмотреть успел. Проводной телеграф можно было начинать внедрять хоть завтра, но зачем? Нет пока таких срочных донесений, с доставкой которых не справляются голуби. Проводной телеграф – это медь на столбах, на его охрану не хватит даже шести дивизий Принципата. Каждая буква, переданная по такому телеграфу, получится даже не золотой, а бриллиантовой. Тем более, что беспроводная версия уже активно разрабатывалась кружком студентов-электротехников. Понятие о распространении электромагнитных волн они уже имели, магнитные катушки и проволоку для антенн тоже, вот и пусть занимаются экспериментами. Для связи азбукой Морзе (точка-тире) не требуются сложные изделия (относительно сложные) вроде полупроводников, всё можно построить на уже доступных технологиях. В пределах двух соседних зданий, устойчивую связь беспроводного телеграфа наладить уже удалось, дело осталось за малым – увеличить дальность, а это легко достигалось увеличением мощности сигнала и длиной антенны. Но подсказывать Принцепс ничего не стал, пусть сами додумаются. И не к спеху, и делу больше пользы.

Двигатели внутреннего сгорания пока упёрлись в своём развитии в металлообработку. Низкооборотистый двигатель на спирте, с калильным зажиганием, ещё, худо-бедно, работал на подшипниках скольжения, как и первые электрогенераторы и моторы, но для массового использования они не годились. Это на два корабля круиз-эскадры Принцепса можно было набрать специалистов для их ремонта и обслуживания, но это были практически все доступные в данный момент специалисты. Без хороших, долговечных подшипников качения, эта отрасль развиваться не будет, поэтому больше всех пинков получили станкостроители. Подшипник качения – это даже не механизм, а деталь, в которой нет ничего сложного, кроме точности обработки.

Верфи Ричард посетил в последнюю очередь, их и без того донимал неугомонный адмирал. Первая серия винджаммеров со стальной обшивкой корпуса уже достраивалась, и до конца этого года будет спущена на воду, их Ле Брюн и поведёт в Лузиньянию, после сессии сената. Строился и первый пароход. Даже по самым оптимистичным оценкам он не разовьёт скорость больше восьми узлов[59], да и то при оптимальной форме движущих винтов. А откуда ей с первого раза взяться оптимальной? Ричард в гидродинамике ничего не понимал, оставался метод проб и ошибок, исправления выявленных ошибок и новых проб. Торопиться пароходам некуда, только на организацию угольных станций уйдёт лет пять, и это ещё оптимистичный прогноз, а до того они будут привязаны к Ливерпулю и Кардиффу. Ловить рыбу в двухстах милях от берега, готовить экипажи и выявлять «детские» болезни конструкций. Парус ещё как минимум десяток лет будет главным двигателем, даже для военных кораблей.

В Риме, Ричард первым делом навестил мать. Разумеется, вместе с женой, поэтому свои главные вопросы Железной герцогине пришлось отложить на потом. Пообедали, мило поболтали, Изабелла рассказала о своих впечатлениях от полуторагодичного вояжа. Кто бы мог подумать, но ей, оказывается, ярче всего запомнилась рыбалка на переходе из Мапуто в Кейптаун. Алиенора Аквитанская кратко доложила о делах сенатских, о последствиях мятежа в Саксонии, о позорящем семью Вильгельме Вельфе и… попросилась в отставку. Даже рекомендовала преемника на пост Цензора – короля Запада, Роберта де Бомон, которого, кстати, раньше терпела с большим трудом. Принцепс обещал всё обдумать и через неделю сообщить о принятом решении. Неделя на обдумывание этих вопросов ему была не нужна, всеведущий Ицхак об их возможной постановке предупредил заранее, неделя была нужна на формулировку рассказа о главной тайне. Маман – женщина очень решительная, и, если ей вдруг покажется, что в этом замешан Дьявол, молчать она точно не будет. Нужно, чтобы не показалось. Если его в чём-то таком вдруг обвинит родная мать, списать всё на её сумасшествие точно не получится, слухи обязательно поползут, будут множиться и обрастать подробностями. Ни к чему хорошему это не приведёт. Недовольных Принцепсом не видно, но они есть. Те же расстриженные монахи, которые не приняли объединение орденов, с большим удовольствием будут раздувать скандал, додумывая детали и переворачивая факты. Может ли мать затеять скандал? Сложный вопрос. Лет пять назад, Ричард бы ответил – запросто. Сначала попыталась бы указывать и командовать, а в случае неподчинения пошла бы на любые крайние меры. Железную герцогиню не зря прозвали железной, ради власти она пойдет на всё. Вернее, пошла бы пять лет назад. Словом, этот разговор стоит серьёзно обдумать.

Война с Хорезмшахом, Принцепса интересовала мало. Исход её предрешён заранее. Мусульман на театре военных действий больше, но, во-первых, они враждуют между собой, во-вторых, качественно христианские войска значительно их превосходят, причём не только вооружением, но и выучкой, а в-третьих, Спящей Леопард, как полководец, гораздо опытнее, да и намного талантливее Мухаммеда Ала ад-Дина. Война без сомнений закончится скорой победой, и Ричарда гораздо больше интересовал последующий после неё мир. Уничтожать Ислам ему не хотелось категорически, хотя это было бы наиболее рациональным решением. Да, сейчас, во-многом именно его усилиями, Ислам переживал не лучшие времена, но в долгосрочном плане – это союзник против «Золотого тельца», против власти денег и управляющих ими ростовщиков. Кто знает, как всё повернётся после его смерти, как скажутся принесённые им в эту историю изменения. Вполне возможно, что ускорение прогресса, ускорит и приход к власти капитала, который подомнёт под себя христианство, как это произошло в другой истории.

Ислам, каким-то образом, нужно было интегрировать в систему, как ещё одну опору, ещё одну точку сопротивления. Жаль, что мусульмане грызутся между собой, и конца-края этому пока не видно. Было бы очень просто, если бы они разделились только на суннитов и шиитов, но ведь и внутри этих течений нет единства. В обеих ветвях уже появились свои непримиримые радикалы – ваххабиты у суннитов и исмаилиты и шиитов, а дальше среди радикалов появятся уже ультрарадикалы и так до бесконечности. Возможно ли этот разрушительный процесс остановить? Пока непонятно, но попытаться нужно. Удалось же предотвратить раскол христианства, значит и это возможно. Как говорил мудрый Марк Аврелий, чьё имя носил флагман Ричарда: «Делай что должно…»