Революция муравьев - Вербер Бернар - Страница 27

Даже когда им приходится время от времени делать большой крюк, чтобы обойти очередное озеро тончайшего песка, они не сбиваются с пути. Чтобы ориентироваться в пространстве, муравьи пользуются двумя особыми способами: они выделяют так называемые следовые феромоны и угадывают угол горизонта по отношению к солнечному лучу. Но, оказавшись в пустыне, они используют дополнительное средство – джонстонов орган, который состоит из маленьких черепных канальцев, заполненных частицами, чувствительными к земным магнитным полям. В какой бы части нашей планеты ни находились муравьи, они прекрасно ориентируются по отношению к таким невидимым магнитным полям. Они умеют даже отыскивать подземные реки, поскольку солоноватая вода изменяет эти поля.

Пока что джонстоновы органы подсказывают им, что воды нигде нет. Ни вверху, ни внизу, ни вокруг. Но уж коль они вознамерились добраться до великого дуба, идти им придется все время прямо через неоглядное голое пространство.

Разведчики все больше страдают от голода и жажды. В этой белой сухой пустыне почти нечем поживиться. К счастью, они вдруг чуют неподалеку животных, которые могут им пригодиться. А вот и они – парочка скорпионов, застигнутых в разгар любовных утех. Эти крупные паукообразные бывают опасны, поэтому муравьи предпочитают подождать в сторонке, пока скорпионы не натешатся и не обессилеют: тогда их будет легче прикончить.

Брачные ухаживания у скорпионов происходят так. Самка, которую легко узнать по выпуклому брюшку, хватает партнера за клещи и прижимает его к себе, словно собираясь танцевать с ним танго. Потом она отталкивает его. И самец – он светлее и помельче, – повинуясь партнерше, пятится. Танец у скорпионов продолжается долго – муравьи наблюдают за ними, не смея их прервать. Затем самец останавливается, подхватывает засохшую муху, которую он перед тем убил, и приносит в дар скорпионше. Поскольку у скорпионов нет зубов, она хватает добычу клешнями и прижимает к острым краям своего тазика. Нарезав таким образом из мухи стружку, она обсасывает ее. После этого скорпионы снова хватаются друг за дружку клешнями и продолжают танец. Наконец, поддерживая партнершу одной клешней, другой клешней самец выкапывает пещерку. Помогая себе лапками и хвостом, он очищает ее и углубляет.

Когда пещерка становится достаточно глубокой, чтобы в нее могла поместиться парочка скорпионов, самец приглашает избранницу в их новое жилище. Они вдвоем забираются внутрь и засыпают вход в пещерку землей. Любопытные муравьи роют землю рядышком, чтобы поглядеть, что же будет дальше. А между тем под землей происходит не менее увлекательное зрелище. Прижимаясь друг к другу брюшками и сцепившись жалами, скорпионы спариваются. После этого проголодавшаяся самка убивает изможденного самца и тут же пожирает его. Из пещерки она выбирается уже одна, сытая и довольная.

Муравьи решают, что напасть на нее удобнее как раз сейчас. Однако скорпионша, у которой с одного боку свисают ошметки плоти самца, не желает вступать в схватку с муравьями, потому как чувствует, что они настроены враждебно. Она предпочитает спасаться бегством. Благо бегает она быстрее муравьев.

Тринадцать воинов жалеют, что не прикончили ее во время совокупления. Они выстреливают ей вдогонку кислотой, но панцирь у скорпионши довольно прочный, и смертоносная жидкость не причиняет ей никакого вреда. Муравьям ничего не остается, как довольствоваться останками самца-оплодотворителя.

Впредь это отучит их ротозейничать. Плоть скорпиона не очень приятна на вкус, но изголодавшимся муравьям выбирать не приходится.

И снова в путь – долгий-долгий путь через бескрайнюю пустыню. Через песок, булыжники, галечник и снова песок. Вдалеке они замечают странную штуковину шарообразной формы.

Яйцо.

Но кто бросил яйцо посреди пустыни? Неужели оно им привиделось? Нет, яйцо самое что ни на есть настоящее. Насекомые обступают его со всех сторон, точно священный монолит, который возник перед ними для того, чтобы заставить их кое над чем задуматься. Они принюхиваются. 5-й узнает запах. Яйцо отложила птица с юга – да, это яйцо гигиссы.

Гигисса похожа на белую ласточку с черным клювом и черными же глазками. У этой птицы есть одна особенность: самка гигиссы откладывает только одно яйцо, хотя гнезда она не вьет. Таким образом, она откладывает яйцо где придется. Чаще всего на раскачивающейся ветке или на листике, прилипшем к верхушке утеса, где нет ни выемки, ни другого защищенного прибежища. И неудивительно, что, когда на это яйцо потом натыкаются хищники: ящерицы, другие птицы или змеи, – они с охотой набрасываются на него. Если же беспечно брошенное яйцо гигиссы не становится добычей хищников, его, случается, сдувает даже слабым порывом ветра. Ну а если птенцу повезет и он вылупится самостоятельно, не опрокинув яйцо, ему придется быть настороже, чтобы не свалиться с ветки или со скалы. Впрочем, зачастую, стараясь вылупиться из яйца, птенец сам опрокидывает его и разбивается вместе с ним. Так что остается только изумляться, как этой неловкой птице удалось дожить до наших дней.

Муравьи обходят кругом странную штуковину.

На сей раз яйцо принесла самая беспечная из всех гигисс. Она бросила своего единственного дорогого отпрыска посреди пустыни. На верную погибель.

Хотя… Не так уж это и глупо, думает 103-й. Ведь если и есть место, откуда яйцо точно не свалится вниз, так это посреди пустыни.

5-й кидается вперед и таранит лбом твердую скорлупу. Яйцо не поддается. Примеру товарища следуют остальные муравьи. Глухие удары, точно от падающих градин, – все без толку. Как тут не прийти в отчаяние, когда у тебя под боком огромные запасы пищи и жидкости, а тебе до них никак не добраться!

И тут 103-й вспоминает один документальный научно-популярный фильм. Речь в нем шла о принципе рычага, который служит для того, чтобы поднимать тяжести. Пришла пора применить этот опыт на деле. 103-й предлагает найти сухую ветку и засунуть ее под яйцо. Следом за тем двенадцать муравьев навалятся на нее всем скопом, образовав таким образом гроздь, которая послужит противовесом.

Отряд подчиняется, муравьи повисают в воздухе и шевелят лапками, усиливая давление на ветку. 8-й, воспрянув духом, старается пуще всех. Он аж подпрыгивает, чтобы придать себе веса. И дело сдвигается с мертвой точки: огромное яйцо раскачивается, наклоняется все ниже, словно Пизанская башня, – кажется, оно вот-вот упадет.

Но вот загвоздка: вяло качнувшись на рыхлом песке, яйцо перекатывается набок и, целое и невредимое, снова замирает на месте, только уже в горизонтальном положении. 5-й начинает сомневаться в надежности приемов, перенятых у Пальцев, и решает вернуться к муравьиному опыту. Он плотно сжимает верхние челюсти, так, что они образуют остроугольный треугольник, и, вонзившись ими в скорлупу, начинает мотать головой слева направо, подобно бураву бурильной машины. Скорлупа и впрямь крепкая: после сотни ударов на ней остается лишь легкая царапинка. Столько усилий – и такой ничтожный результат! Живя среди Пальцев, 103-й привык видеть результаты любой работы незамедлительно – теперь же он потерял терпение и выдержку, в отличие от своих товарищей.

5-й истощен. На смену ему приходит 13-й, потом 12-й, а затем и другие. И каждый поочередно использует свою голову как бурав. Проходит не один десяток минут, прежде чем на скорлупе образуется трещинка, из которой фонтаном выплескивается прозрачная желеобразная жидкость. Муравьи тут же кидаются под эту животворную струю.

5-й довольно покачивает усиками. Хотя Пальцы и пользуются весьма оригинальными средствами, муравьиные приемы на поверку оказались куда более продуктивными. 103-й откладывает споры на потом. Сейчас у него есть дела поважнее. Он просовывает голову в дырку и тоже всасывает питательное желтое вещество.

Сухой песок до того раскаляется, что гигиссово яйцо начинает превращаться в белый омлет. Но муравьи слишком оголодали и не обращают внимания на столь чудесное превращение.

Они насыщаются и упиваются, кружа внутри яйца, словно в танце.