Гробовщик. Дилогия (СИ) - "Горан" - Страница 43

Я глубоко вздохнул и захромал в ту сторону.

Конец первой книги.

1. Про героев и подонков

До рассвета оставалось еще часа три. Самый сон. Однако у костра, который мерцал одиноким светлым пятнышком у окраины посёлка Корогод, что километров в пятнадцати южнее Припяти, спящих не было. «Чернобыльский» пёс уже вторые сутки вёл по следу группы стаю слепых собак. Вот и теперь они кружились где‑то неподалёку, тоскливо подвывая, не забегая, впрочем, в круг света.

Всему виной был просчёт старшего – сталкера по кличке Король. Это он принял решение стать на ночёвку в Корогоде, но не учёл надвигающейся с востока сплошной облачности, из‑за которой стемнело гораздо быстрее. Поэтому группа не успела найти подходящее жилище, где можно было бы забаррикадироваться и спокойно отоспаться до утра. Искать же в потёмках, рискуя нарваться на собак, или заночевать в первом попавшемся, наверняка в аварийном, доме, чтобы проснуться под завалом, не пожелал никто. Вот и пришлось разводить костёр на открытом месте, благо, в дровах недостатка не было.

– Ну, давай – ври дальше, – сказал невысокий толстяк, приглаживая короткие, с проседью, волосы. Звали его Капрал и, не смотря на добродушный вид, слыл он существом безжалостным и опасным. Сидел толстяк на ветхом стуле, найденном в развалинах неподалёку. Одна рука его покоилась на двуствольном обрезе, который он держал на коленях.

Рядом, подстелив бушлат, лежал на боку сталкер по кличке Бек. Абсолютно лысый с круглым, испещрённым шрамами и морщинами восточным лицом, молча пил какую уже по счёту кружку кофе. Его хитрый прищур говорил, что он тоже слушает рассказчика, но не особо ему верит.

Старший группы, Король, сидел напротив напарников и глядел на них сквозь пламя костра. АКМ деланно небрежно висел у него на шее.

Король несколько раз затянулся дешёвой сигаретой без фильтра и продолжил рассказ:

– Ну вот, разозлился тогда Гробовщик на бродяг, решил их всех извести. Собрал орду всяких тварей: и снорков, и кровососов, и псевдогигантов…

– Ты ещё скажи, что и контролёры там были. С бюрерами, – хмыкнул Бек. – Все знают, что эта нечисть на дух друг дружку не выносит.

– Так это обычно, – не растерялся Король. – А то – Гробовщик приказал. Я же говорил: не человек это был. Монстр в человеческом обличье. Он, к примеру, аномалии видел, как ты пальцы на своей руке, и никакая тварь Зоны его не трогала. А наоборот – покорялась. Он же, старики рассказывают, по Зоне не ходил – на повозке ездил. А вместо четвёрки лошадей, псевдоплоть, химера, кабан и гигантский снорк ту повозку тянули. И ничего – не передрались!

Король выдержал паузу, оглядывая собеседников.

Из бара «Сто рентген» выходили впятером.

Витя Руна, прозванный так за странную татуировку в районе левого локтя, из‑за прорехи в противогазе надышался какой‑то гадостью в подземных катакомбах у Бураковки и, хоть они и выбрались спешно на поверхность, стал кашлять кровью и через два часа помер. Из левого плеча у него проросла какая‑то чёрная колючка, но никто не решился до неё дотронуться. Наверняка заразная!

А Серёга Мун, невысокий кореец, при этом гордец и забияка, куда там нашим кавказцам, на следующий день пошёл до ветру. И ведь говорил же Король, строго‑настрого предупреждал: все делать в пределах видимости товарищей. Зона – не до стеснений…

Так вот: свернул Мун за полуразвалившийся сарайчик и пропал. Сгинул. Только оставил после себя ботинок с левой ноги. Зашнурованный.

Слава Богу, не пустыми возвращались. Хоть и весили мало, а три найденных артефакта, казалось, оттягивали сзади рюкзак.

«Медуза» и «Бенгальский огонёк» – это так, мелочь. Много за них не дадут. Только и хватит, чтобы окупить затраты на поход. А вот «Лунный свет» – это действительно удачная находка. Можно и снарягу подновить, и оружие серьёзное прикупить, и приблудами полезными разжиться. Вроде ПДА последней модели. Одно время Король подумывал приобрести надёжный прибор ночного виденья, но одноногий сталкер по кличке Журавль, прознав про его мечту, отсоветовал. Сказал: «Чего не видишь, того и не боишься. А в прибор этот такого ночью насмотришься, что и днём по Зоне ходить не сможешь»…

– Чего замолчал? – прервал его воспоминания Бек. – Трави дальше.

– И вот, хоть и ждали от него пакости, да не с той стороны. Перехитрил всех Гробовщик. Он орду свою из Зоны вывел и напал не изнутри, а снаружи, откуда его никто не ждал, – стал рассказывать дальше Король. – И везде у него получилось и солдатиков на блокпостах перебить, да и сталкеров в лагерях – тоже. Только один Лагерь и смог оказать сопротивление – Западный. Там, где Киров со своими оборону держал…

– Это который Киров? Который «Долг» организовал и был там первым командиром? – спросил Капрал. – Слыхал я про него. Говорят не человек – кремень был.

– Тот самый, – подтвердил Король. – Там у него такая команда подобралась, один Краб чего стоил! Ну и обломалось в Западном у тварей. Намолотили их грудами. Одних кровососов, говорят, два десятка на ноль помножили. А уж снорков, слепых собак, да тушканов – вообще без счёта! Гробовщик, как увидал такую картину, говорят, прямо взбеленился. Сам лично в лагерь явился и давай Кирова вызывать на поединок. Тот – условие: сначала убери нечисть, дай людей вывести, а уж потом мы с тобой один на один схлестнёмся.

А Гробовщику что? Его пуля не брала. Подумал, может, мол, прикончу главаря, потом дам приказ своим шавкам остальных передушить. Отвел нечисть в Зону, а Киров своих на блокпост отправил. Потом вышли они в центр лагеря, там ещё берёза раскидистая росла.

«Ну что?» – говорит Гробовщик: «Стреляй, коли храбрый такой!»

А Киров из кармана булавочку из кармана достал с черным камешком на конце, хрусть – и пополам…

– Опять брешешь, – зевнув, сказал Бек. – У «Гвоздя», если ты о нём, красный камешек.

– Собака брешет, – обиделся Король. – А я – говорю. А на счёт камешка… Ты спроси у Сидоровича, на какие шиши он свою торговлю организовал? Только не станет он с тобой откровенничать. А‑то бы и рассказал, что у него «Чёрный гвоздь» почти за тридцать зелёных косарей забрали.

– Это всем известно, а потому – неинтересно, – подал голос Капрал. – Что там дальше с Кировым было?

– Что было? – буркнул старший группы. – Чёрный Выброс был. Весь лагерь «тьмой» залило. Земля там стала жидкая, как студень. И поганая – мочи нет.

– Брехня, – не унимался Бек. – Как же тогда Киров «Долг» организовал, если его Чёрным выбросом накрыло? После такого не выживают, хоть ты в бункере хоронись.

– Так у него «Зонтик» был! Ты, небойсь, и не слыхал про такой артефакт!

– Какой такой «Зонтик»? Выдумаешь тоже…

– А такой! Спроси у бармена из «100 рентген» список редких артефактов. Вот там он и есть. Четвёртый сверху. Знаешь, сколько за него обещают?

– Ну, хорошо, – примиряюще поднял руки Бек. – Киров – спасся. А деревня, где лагерь был? Что‑то я не встречал в Зоне целой деревни, «тьмой» накрытой.

– Потому и не встречал, что ушла та деревня под воду. Болото там теперь.

– А, так это ты про Вонючее болото говоришь? – протянул Капрал. – Был я там однажды. Голая грязь. Ни кустика. Только берёза черная по центру, в самой топи, торчит. А воздух такой, что поневоле блеванёшь. Говорят там раньше и в самом деле Старый Лагерь сталкеров был. Я думал – сочиняют, а оно видишь, как… А Гробовщик как же? Слопала его «тьма»?

– Разное слухи ходят. Мне Журавль рассказывал, что, когда еще на двух ногах был, забрёл как‑то к «долговцам» по какому‑то делу. Так ему каптёр ихний, хвастался, что, мол, в кабинете командира стоят чучела самых злобных тварей Зоны. И кровососа, и чернобыльского кабана, и даже контролёра. И кроме всех прочих, стояло одно время там чучело похожее на уродливого горбуна. Некоторые говорили, что это Гробовщик и был.