Станционный хранитель (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 19

Письма с родины, конечно, не при чем — не успел я еще настолько соскучиться. Но есть у меня одна изящная задумка, и для нее связь с Землей нужна как воздух.

Но тут, похоже, с наскока проблему не возьмешь.

С утра я заявляюсь в свой кабинет, зевая и не выспавшись. Поскольку время, которое смогли выкроить Бриа, Миа и Цуйшели, приходится на очень раннее утро по станционному графику, я конкретно так не выспался. Несмотря на то, что проспал даже не пять часов, а шесть — удалось лечь пораньше.

Белкин примостился у меня на руках, тоже не слишком довольный: я его разбудил, когда вставал. Вообще-то я хотел оставить кота у себя в каюте, пусть досыпает, но он вцепился намертво в форменную куртку. Пришлось взять с собой.

Утренние коридоры тихи и пустынны; станция «Узел» все же слишком мала, чтобы никогда не спать. Впрочем, даже многолюдные международные аэропорты рано утром затихают. А здесь в районах доков кипит оживление — но только не возле рубки, где сейчас самая «собачья вахта».

Странно идти по этим роскошным коридорам, под зеленым пологом, когда в них полутемно и работает одна лампа из трех. Охватывает недоброе предчувствие: а что если я не справлюсь, и эти коридоры опустеют навсегда?

Нет, справлюсь. Долой мрачные настроения. Эти люди в меня верят, а значит, я все могу.

А вот мой кабинет не пустует: все три дамы уже ожидают меня. Кроме них меня встречает по-настоящему божественный аромат. Он похож и не похож на кофейный — кроме кофе, в нем есть ноты ванили и клубники. И сладкой сдобы.

— Держите, капитан, — Миа улыбается и протягивает мне кружку. — Это фирменный напиток одного из наших конкурсантов. Думаю, крепкая заявка на победу! Я проверила, на большинство теплокровных действует как легкое и почти безвредное тонизирующее.

— Миа, вы золото! — говорю я.

— Мне просто хочется немного облегчить вам жизнь, — серьезно отвечает она.

Ощущаю в груди приятное тепло.

— Да, Миа молодец, — вступает в разговор Бриа. — Доброе утро, капитан. Расскажите, зачем нас сюда позвали?

Она, как всегда, предпочитает сразу перейти к делу.

— И от меня доброе утро, — говорит Цуйшели, элегантно прикрывая рукой зевок. — Миа, а для меня ты не припасла этого дивного напитка?

— Припасла, — улыбается Миа. — Для нас с Бриа он слишком вкусный, но я так и подумала, что ты оценишь.

Она достает из складок своего национального костюма плотно закрытую колбу — термос, наверное.

— Капитан, кружки у вас в столе, — говорит она.

Я ищу и в самом деле нахожу в ящиках моего стола целый ассортимент разномастных кружек (интересно, откуда они тут?), а также контейнер со столовыми приборами и коробку снеди (на ней изображен жующий что-то ребенок три-четырнадцать). Откуда оно здесь?

Достаю кружку и коробку, ставлю на стол.

— О, мои хрустики! — радуется Цуйшели. — А я гадала, куда их засунула!

Она тут же достает из коробки печеньице, сует его в рот и аппетитно прихлебывает из своей чашки.

Я и сам делаю глоток.

Напиток на вкус не так хорош, как на запах, но все-таки неплох. Да ведь и с кофе такая же история.

— Ладно, — говорит Бриа, — извините, что я как всегда, но давайте все-таки к делу?

— Я хочу создать на станции научно-исследовательский институт и сертификационный центр межвидовой медицины, — говорю я. — А в перспективе — еще и медакадемию.

Цуйшели давится чудо-напитком.

Итак, как на настоящий момент организована система медицинской помощи на станции «Узел»?

Если вы проживаете здесь или проезжаете транзитом, вы можете подключиться к центральной системе, зайти в раздел «Услуги > Здравоохранение» или нажать на иконку «У меня проблемы» и оттуда перейти в раздел здравоохранения. Там вы вводите свою расу и возраст, если ваш собственный коммуникатор не подключился к нейросети заранее и сам не передал все эти сведения. Потом — описываете симптомы (отмечаете их в стандартной анкете). И после этого агрегатор выдает вам, есть ли специалист вашего профиля сейчас на станции, а если есть, то в какие часы он принимает и сколько берет за прием.

А еще есть специализированная бригада для сложных случаев. Но она обучена только засовывать пациентов в стазисные камеры — что-то типа криокамер — откуда уже их эвакуируют на родные планеты. Или в модули, если пациентам повезло, и они относятся к числу одной из рас, имеющих на станции постоянное поселение, а в поселении — подходящую для него больницу. Или не эвакуируют вообще, если им не повезло и повреждения оказались слишком обширны.

Ну и еще некоторые из «модульных» рас организовали дежурство медбригад (обычно один-два специалиста уровня младшего медицинского персонала) в доковых зонах, где несчастные случаи происходят чаще всего. Но дежурят те не круглосуточно, а только в самые горячие часы. Когда они представляют, что делать, то могут помочь даже тем, кто к их расе не принадлежит, но только если пациент согласится подписать полный отказ от претензий на случай, если после такого лечения у него что-нибудь почернеет и отвалится.

Вот и все.

Впрочем, даже и этого могло не быть: до сих пор идея о том, что представители одной расы должны оказывать представителям другой медицинскую помощь, считалась довольно спорной.

Узнав об этом, я задался вопросом, как же быть с эпидемиями. Но быстро узнал, что эпидемическая угроза действительно появилась в игре под влиянием наших разработчиков, а в действительности вирусы, способные преодолеть некоторые (заметим, не все!) межвидовые барьеры, можно пересчитать по пальцам одной руки, и они не опаснее простуды. Обычной простуды, а не того, что у нас на Земле порой под нее маскируется.

(Правда, эпидемии в игру включили под девизом, что если расы будут теснее общаться между собою, рано или поздно кроссвидовых вирусов станет больше. Но я решил оставить завтрашние заботы завтрашнему дню.)

Вот бактерии не столь разборчивы — многим все равно, какую органику жрать, — но с ними сражается санитарная служба.

В общем, понятно, почему все три мои ближайшие соратницы уставились на меня, как сердобольные бабушки на внука, который внезапно продемонстрировал редкостное тупоумие. Ну, может быть, кроме Миа: в ее глазах было меньше снисходительности и больше разочарования. Мол, а таким умным человеком казался!

— Капитан, — осторожно произносит Мийгран, выуживая печеньку из своего не-кофе, — вы хотя бы понимаете, задача какой степени сложности стоит перед вами?

— Понимаю, — говорю я. — Но есть и плюсы: раз у нас даже в зачаточном состоянии ничего нет, что бы мы ни сделали, все будет лучше, чем ничего.

— Вы представляете, какой это кошмар будет с юридической точки зрения? — спрашивает Бриа. — Стоит у кого-то пустячному перелому неправильно срастись — и сразу побегут иск подавать!

— Пустячному перелому… — начинаю я и обрываю себя: ну конечно, у талесианок другая физиология.

— Слова Бриа как раз очень хорошо иллюстрируют разницу, — подтверждает мою догадку Миа. И хотя она говорит очень мягко, звучат ее слова как приговор. — Для нас, дочерей Талес, сломанная кость — это лишь мелкая неприятность, как для вас, землян… ну не знаю, синяк вокруг глаза? Я видела в ваших медиа, что так любят изображать повреждения. Зато любые проблемы с желудком для нас катастрофа, а у вас люди шутят, когда у кого-то понос!

До меня вдруг кое-что доходит.

— Так вы можете менять внешность в таких широких пределах, потому что ломаете кости и по-новому их сращиваете? — с ужасом спрашиваю я.

— Ну да, а как еще? — удивляется Миа. — Немного неприятно, но ничего страшного. И еще всякие крема для кожи.

Меня передергивает. Ничего себе, на что она пошла, чтобы выглядеть как землянка! С другой стороны, если для нее это действительно аналог каких-нибудь умеренно болезненных косметических процедур, типа эпиляции воском или что там наши женщины делают…