Тень и Лёд (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 28

— Назад в постель, — крикнул он. — Сейчас.

— Ты можешь быть еще требовательнее?

— Да.

— Я не хочу возвращаться в постель.

Сверкая глазами, в которых смешались опасность и желание, Нокс погрозил ей пальцем.

— Тогда иди ко мне.

Сглотнув, она повиновалась… почему, почему? Дрожь пробежала по ее спине, как только Вейл встала перед ним.

— Чего ты хочешь?

— Подтверждения.

Он наклонился, чтобы понюхать ее шею, и кончиком носа провел по ее коже.

«Не застони от блаженства. Не смей!»

Хриплым голосом он сказал:

— Лучше.

Прежде чем она успела возразить, он поднял ее на руки, отнес на кровать, уложил на спину и связал виноградными лозами.

На этот раз она боролась с ним. Хотя это не принесло никакой пользы. Нокс умело избегал ее ударов.

— Почему ты сопротивляешься сейчас? — спросил он. — Я не причиню тебе вреда.

Он не произнес одного слова, но она услышала. «Пока».

Вейл содрогнулась от ужаса.

— Прости меня за то, что я не хочу быть связанной с маньяком-убийцей поблизости.

— Извини, что не хочу, чтобы меня пырнули ножом, пока я сплю. Угадай, кто победит в этом споре? — Когда она посмотрела на него, он добавил: — Слушай меня внимательно, Вейл. Когда речь заходит о моей безопасности, я не собираюсь рисковать. Если ты будешь соблюдать мои правила и оставаться честной со мной, то мы прекрасно поладим.

Ей пришлось подавить хриплый стон отчаяния. Она уже солгала ему, что у нее есть обожающий муж. Ладно. Она не хотела мириться с одиночеством.

Нокс провел кончиком пальца по ее подбородку, что делал уже несколько раз. Каждый раз ее охватывала дрожь и становилась только сильнее.

— Как насчет того, чтобы держать руки при себе, а? — сказала она без особого жара в голосе. «Потому что мне слишком нравятся твои прикосновения».

— Я хочу этого. Я должен… — Он казался одурманенным и выглядел зачарованным. — У тебя потрясающая кожа.

Правда? Он был первым, кто так сказал. И, черт возьми! Похвала еще больше запутала ее разум, часть Вейл действительно, действительно хотела прихорашиваться для него.

Он покачал головой и нахмурился, испортив момент, ведя себя так, словно она была галактическим шпионом и только что обманом вынудила его поделиться секретами.

— Больше никаких разговоров.

Он бросил на нее последний взгляд, как будто она была виновата в его присутствии и его словах, и растянулся на месте в пределах видимости кровати, но полностью вне досягаемости Вейл.

— Скатертью дорога, — пробормотала она.

Вейл встрепенулась, выбросила из головы все второстепенные мысли и попыталась составить новый антикризисный план действий. У каждого успешного предприятия был такой. Как однажды сказал ее профессор: «Лучшая стратегия — это жидкость, регулируемая по мере необходимости».

Во-первых, она останется с Ноксом до тех пор, пока не получит меч Селесты и рифтеры; они взывали к ней. Как только у нее будут эти вещи, она сбежит. Никто не знает, когда Нокс набросится на нее. Затем она спрячется в убежищах Селесты, пока не придумает свой следующий шаг — способ остановить Великую Войну и сделать Нолу бессмертной.

Кроме того, Вейл нужно было узнать как можно больше о войне и ее многочисленных участниках. И она определенно должна была держаться подальше от Нолы, как и предлагал Нокс.

Он был прав. Пока Земля была полноценной гладиаторской ареной, Вейл опасна для своей сестры. И хотя ей хотелось рыдать, она утешала себя мыслью, что у Нолы есть своя особая сила.

Одному Вейл всегда завидовала. Ее сестра могла очаровать придурка и превратить его в принца; у Зиона не было ни единого шанса. Милая, нахальная южная красавица убедит воина в металлической перчатке достать для нее болеутоляющие таблетки, и все будет хорошо.

«Пожалуйста, пусть все будет хорошо».

Сны преследовали Нокса всю ночь. Эротические сны с Вейл Лондон в главной роли. Его руки и губы блуждали по каждому дюйму ее необыкновенного тела, и он чувствовал себя завоевателем, который только что открыл новое королевство для расхищения. Когда она перевернула его на спину, чтобы наказать чувственным томлением, он чуть не погиб.

Они терлись друг о друга, мужчина о женщину, твердость о мягкость, пока он не смог это больше выносить, положил ее на спину, раздвинул ноги и погрузился в ее горячие, влажные глубины. Мучительное наслаждение, вечное блаженство. Ее крики отчаяния и покорности были симфонией запретного ублажения.

Как прекрасно она ему подходила. И запах ее тела… За бесконечные эоны своей жизни он никогда не встречал более роскошного, более женственного аромата, чем у Вейл. С каждым вдохом ему приходилось бороться с диким огнем страсти, его контроль был сожжен.

В его грезах, они закончили первый раунд и начали второй. Она провела языком по его груди. Пухлые красные губы нависли над его пульсирующим членом, возбуждение искрилось в ее сияющих карих глазах. Никто никогда не отсасывал у него. Он хотел этого, хотел отчаянно, безумно.

— Я отдамся тебе душой и телом, — прошептала Вейл из грез, — но сначала ты должен положить весь мир к моим ногам… Согласен?

Уступить победу другому, принять поражение, умереть рабом?

— Нет! — Он с ревом проснулся, резко выпрямившись.

Нокс тяжело дышал, неглубоких вдохов было недостаточно для его истощенных легких. Он весь взмок от пота, одежда прилипла к коже. Несмотря на эмоциональный бунт, он был тверд как скала.

Готовый удовлетворить себя, Нокс схватился за основание своего члена. Он представил, как целует и облизывает каждый дюйм тела Вейл. Как же она была горяча…

Тихий стон вырвался из ее груди, и он нахмурился. Этот стон прозвучал по-настоящему.

— Ммм.

Этот стон был настоящим. Нокс быстро встал, сжимая в руке кинжал, и подошел к ее кровати.

Обжигающая волна возбуждения чуть не сожгла его заживо. Тени липли к ней, создавая прекрасное украшение, скрывающее Вейл от остального мира… «от всех, кроме меня».

— Оставьте нас, — прохрипел он, и тени рассеялись.

Вейл ворочалась с боку на бок, сильно покраснев. На ее носу виднелась россыпь веснушек, которые он как-то не заметил раньше; возможно, был слишком восхищен ее глазами. Ее губы… эти пухлые красные губы, которыми Вейл искушала его… оставались приоткрытыми, и она дышала в такт Ноксу.

Может ей снился он?

Как можно осторожнее он снял ткань, прикрывавшую ее рану. Отлично. Она полностью исцелилась. И крепко спала. Его действия не смогли ее разбудить.

Он нахмурился, заметив состояние виноградных лоз; они перекрутились, натянулись, оказывая дополнительное давление на запястья. Не обращая внимания на искру вины, Нокс развязал лозы, размял ее запястья, затем провел пальцами по синякам и ссадинам. Чувство вины разгорелось еще сильнее, когда он снова ее связал.

Все еще слишком туго. Он ослабил путы… еще немного… чтобы она не смогла освободиться одним рывком. Идеально.

«Что со мной не так?»

— Да, — прошептала она, изворачиваясь и выгибая спину, поднимая грудь в мольбе. Ее твердые соски манили его язык. «Исследуй здесь…»

«Сопротивляйся желанию. Отведи взгляд». Нокс никогда не пойдет на поводу своей похоти. И не только потому, что она стала воином. Она продолжала раздражать и смущать его. Говорить и делать очаровательные вещи.

«Ненавижу это слово».

Напоминание: он не собирался совершать тех же ошибок, что и защитники Селесты, не собирался жертвовать своей жизнью ради другой.

Придя в себя через секунду, он прошел в ванную, умылся и почистил зубы. Ему предстояло выиграть войну, и вместо того, чтобы истязать себя здесь, в одиночестве, он нужно использовать неуемную энергию в своих интересах и направить ее на поле боя.

Подобно ему, никто из других воинов не понимал современного мира. Сколько убежищ и базовых лагерей было разрушено за эти годы? Сколько воинов вернулось в ледяные горы, единственное место, которое осталось знакомым?