Звездный ветер (СИ) - Гусина Дарья - Страница 23

— Я ксенопсихолог, — насупилась я.

— А я не инопланетная букашка, — не моргнув глазом сказал Томас. — И не этот… реинкарнированный.

— Интегрированный.

— Одна х… я хотел сказать, модель пи-девятнадцать, ограниченный выпуск, функция «телохранитель». А все остальное — программа имитации личности. Я подключаю ее, если нужно… неформальное общение. Вот как сейчас. Некоторые безусловно-живые чувствуют себя некомфортно, если не подключать имитацию. Вам комфортно, мэм?

Я промолчала. Вот обычно я за словом в карман не лезу, а тут очень хотелось полезть и найти там что-нибудь поостроумнее.

— У меня была травма, — мягко сказал Томас, заведя руки за голову и глядя в потолок. — А здесь, на яхте, отсутствуют некоторые медикаменты, рекомендованные soma-специалистами для кибер-тел. Мы… киборги, иногда тоже получаем травмы, поскольку человеческое тело несовершенно. Именно поэтому мы еще не захватили мир. Что-нибудь еще, мэм?

— Нет, — буркнула я.

— Хорошо, — киборг вытянул руки вдоль тела, закрыл глаза и замер.

— Эй! — позвал меня Эл, заглядывая в столовую. — Идем?

— Да.

Я быстро скользнула к мандариновым деревьям, сорвала две мандаринки. Подумав, сдернула с веточки еще одну. Проходя мимо Томаса, я кинула третью мандаринку в спинку дивана, рассчитывая на то, что она отскочит и упадет киборгу на грудь. Условно-живым тоже нужны витамины. Но Томас поймал мандаринку в воздухе, открыл один глаз, едва заметно, с укоризной, покачал головой и опять замер. Я пронеслась мимо него в коридор.

Эл пошел вперед, а я вернулась, крикнув, что догоню его через минуту. Нужно объяснить Томасу, что мне просто стало его… жалко. Он лежал там такой… несчастный. А еще спросить… Что спрашивать у киборга, если хочешь убедиться в том, что он действительно не интегрированный? Опросник с программой анализа ответов мне действительно не помешал бы. Я бы назвала его «Тест Лейнер». Красиво звучит.

Я так и не зашла в столовую, неслышно отступив в коридор. Томас сидел на диване и смотрел на мандаринку в руке. Он почесал в затылке и вдруг несколько раз сильно приложил себя ладонью по лбу. А потом с мрачным видом принялся чистить мандарин.

Эл ждал меня в коридоре.

— Я тут такое на втором уровне нашел! — похвастался ай-каб.

— Я думала, ты спишь! — возмутилась я. — А ты! Без меня! Я тоже бы хотела сама что-нибудь такое найти! Кстати, тут ведь есть медотсек? С лекарствами, обезболивающее там…

— Да, и оранжерея, и спортзал, и кинозал, и вот смотри!

Эл затащил меня на верхнюю палубу, отделенную от мостика прогулочной зоной. Это был настоящий уголок парка, с пружинящей почвой под ногами, травой, несколькими деревцами и кустиками. Я застыла у цветочной полянки. Вот куда нужно поселить мистера Кью! Надо мной в стеклянном куполе сияла туманность Деви и яркая точка желтого карлика M-93.

— Это еще не все, — нетерпеливо проговорил Эл, протащив меня по «парку».

Зеленая зона плавно перетекала в оранжерею.

— Помидорки! — взвизгнула я.

— Потом, — сказал Эл.

— Нет, я должна вернуться за Огурчиком! Ему тут понравится! В оранжерее он сможет гулять и пить, когда ему самому захочется!

Я настояла на своем, сбегала на мостик, хапнула Кью под пристальными взглядами Итиро и Марии, негромко что-то обсуждавших, и вернулась на третью палубу. Там я опустила мистера Кью на лужайку. Он «прошелся» по ней, задумчиво вращая глазами, в целом одобрил вверенную ему территорию, однако ушел за дерево и «завис» там на полоске странной рыжей травы. Эл добавил несколько слов на муарманском, Огурчик что-то ответил из-за дерева.

— Кажется, он скучает по дому, — перевел Эл.

— Еще бы, — вздохнула я.

Не знаю, до чего дорешаются наши seniors (*англ. senior staff старший персонал), которыми без особых возражений со стороны «команды» стали Мария и Синклер, но у меня большое желание добавить в их странный квест и свой маршрутик на Муар-Ман.

Эл наконец-то повел меня куда-то на корму, по стеклянным переходам третьей палубы.

— Вот, — сказал он торжественно, заводя меня в необычную комнату, совершенно пустую, но со стенами в мелкую металлическую сетку. — Гляди.

Он подскочил к вирт-борду в углу и начал нажимать на полупрозрачные виртуальные кнопки. Затем Эл нацепил на уши крошечные белые клипсы и закрыл глаза. Заиграла музыка. Она все время менялась. Мелодия текла ко мне со всех сторон. Я поняла, стены — это огромные звуковые колонки, мы в майнд-студии, самой настоящей, а не такой, как в развлекательных центрах и караоке-клубах. Человек, работающий в такой студии, ментально проецирует наружу музыку, ту самую, которая внутри. Поняв, что делает Эл, я запрыгала вокруг него, пытаясь дотянуться до клипс:

— Дай!

Мелодия поменялась, сделалась похожей на пузырьки в газировке.

— Вот это ты, Миа! Твоя тема! Тема Мии Лейнер из рок-оперы… из рок-оперы «Девушка-легенда»! — хохотал парень, уворачиваясь.

— Мне не нравится! — орала я. — Я… не такая! Я не такая шумная и писклявая!

— Ты именно такая, рыжая!

— Твоя сестра тоже была рыжей, и что?! — обиженно воскликнула я.

Мелодия затихла, взвизгнув. Эл сдернул клипсы с ушей, спросил, глядя в сторону:

— Ты помнишь?

— Конечно! Она мне конфеты в детскую приносила. Я таких вкусных никогда не ела, даже потом!

— Мне тоже носила. А вкусные были, потому что в детстве, — Эл протянул мне клипсы. — На! Играйся. О! Твой муарманец пришел.

— Ой, Огурчик! Извини, что бросили тебя.

Кью стоял на пороге, устало растопырив псевдоподии. Наверное, заскучал и пошел за нами. Детки на боках светились изнутри, Кью был похож на миниатюрную рождественскую ель. Я надела клипсы и постаралась… исторгнуть какую-нибудь мелодию. Эл зажал уши. Да, признаюсь, получилось, как в дешевом караоке. Я не расстроилась. Главное, довелось попробовать, давно мечтала что-нибудь… прямо из мозга.

— Для этого нужно иметь хоть небольшое представление о музыкальной грамотности, — объяснил Эл, забирая клипсы. — Но какое же тут все… вау! Профессиональное, высшего качества! Видишь маркировку? Одна программа обработки ментальных проекций стоит сотни две тысяч цоло! Да, повезло нам! Раз уж мы угнали яхту, нужно ее продать твоим каннибалам. Сможем жить припеваючи где-нибудь поближе к Периферии. Только прежде чем продавать, я вывезу отсюда майнд-студию.

— Чья же она? Яхта. Неужели нигде нет имени владельца? Документов?

— Попробуем взломать код на закрытых каютах. Не знаю, кто хозяин этого волшебного судна, но он явно помешан на творчестве Феба. Слышала о таком?

— Еще бы! — я фыркнула. — он ведь этот… рупор всех сторонников идеи, что Земля бессовестно эксплуатирует окраинные системы. У него еще есть такая песня, — я начала переводить с ориенты: — И снится нам не вытоптанная трава вокруг небоскребов Матери-Планеты, а снятся нам гудение торс-двигателей и холодная голубизна космоса, ибо мы покидаем тебя, Земля.

— Точно. Из раннего, да? — Эл нажал на кнопку вирт-борда. — Тут все есть, записи с концертов. О! «Мы не упадем туда, детка», это же легендарное! Вот романтический период…

Эл перебирал прозрачные окошка на вирт-борде. На экране мелькало лицо лысого безбрового мужчины. Кажется, Феб брился налысо в знак протеста против моды на бороды у личных киборгов. Была одно время такая странная тенденция. Я обратила внимание на Кью. Мне почудилось, что Огурчик слегка раскачивается. Я сделала шаг поближе к двери и прислушалась. То ли мне показалось, то ли Кью… подпевал?

— Эл… тут…

— … а вот, — бормотал парень за спиной, — запись с концерта этого года, редкая, кстати, я еще не слушал. Да и запретили ее, вроде.

Студию наполнили странные звуки. Это была не просто какофония, это был… антимир какой-то. Я как во сне чувствовала, как тяну руки к ушам, и видела, как выпучиваются глаза у Огурчика. А потом… мы прыгнули.

Вокруг были голоса.

… ошибка настроек бортового компьютера? — мистер Итиро.