Недоброе утро (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 12

— АКС-ы. Мы в дружину вступили. Слышал про такое?

— Ни хера себе, сказал я себе! АКС-ы?! Так, ребята, я буду вас вечером ждать у кожевенного завода, ну ты помнишь, как от моста через реку туда проехать. Значит в восемь вечера на проходной. Если не успеете до девяти — не суйтесь, я завтра подъеду в то же время. Связи может уже не быть, так что остановимся на такой договоренности. Транспорт есть у вас?

— УАЗ инкассаторский.

— Слушай, Жека, а откуда все это?

— Эхо войны, — отбрехался я фразой все из того же фильма. — А что у вас там за косяки такие?

— Цыгане, Жека, цыгане… Короче, в город не суйтесь, ждите меня. Я на нашем «гольфе» буду, сразу узнаете.

— Окей, не вопрос. Как там мама с Сашкой? — я волновался ужасно.

— Нормально все. Дома сидят, сухари сушат. Готовятся к переезду. В городе ловить нечего, тебя ждем и сваливаем. За меня не волнуйся, у меня для тварей этих есть пара сюрпризов… Ну, до связи, брат. Или до встречи. Тут сейчас дел невпроворот, сам понимаешь.

— Погоди-погоди, Тимур! Ты быстрых зомби встречал?

Брат ответил после паузы:

— Ага… Вот сейчас для них кой-чего готовлю…

— Тогда ладно, не буду отвлекать. Давай, до свидания.

— Отбой.

Я облегченно выдохнул, а потом посмотрел на Леху и сказал:

— Там цыгане какие-то…

— Какие на хрен… — не врубил Леха. А потом пробормотал сквозь зубы: — Гребаные цыгане. Ненавижу, млять, цыган!

Мы отъехали от знака, обозначавшего границу города, метров на пятьсот, и уже в спокойной обстановке стали делить трофеи из спортивного магазина.

В итоге нам досталось три комплекта хоккейной амуниции, несколько пар отличных перчаток, ну таких, у которых пальцы обрезаны, и девичий велосипедный шлем.

— Подарю твоей Сашке, — сказал Леха.

Сашка — это сестра моя. Младше меня на пять лет, а брата моего — на все десять.

— А че, нормально! — одобрил я.

Клюшку для гольфа Войцеховский оставил себе, аргументировав это тем, что всегда мечтал ударить кого-нибудь по башке именно клюшкой для гольфа. Аргумент был весомым, безусловно.

— Погнали с нами, а? — предложил Леха.

— Не-а, ребята. Это мой город, я их всех тут ненавижу. А теперь такая возможность… — Войцеховский крутанул клюшку так, что воздух свистнул. — Навещу пару адресов… А там посмотрим.

— Ну, как знаешь… Если что — ты знаешь, где я живу, по карте доберешься, — сказал Леха. — Рано или поздно я буду дома.

После прощального рукопожатия Войцеховский сказал:

— Но пасаран, млеать! — влез в кабину оранжевого мусоровоза, обдал нас вонью из выхлопных труб и сходу сбил знак с названием города, расхохотавшись во все горло!

— Этот не пропадет! — уверенно сказал я, и мы, хлопая дверями, погрузились в УАЗ.

Нас обгоняли одиночные автомобили и целые колонны: выжившие разбегались из умирающего города, как крысы с тонущего корабля. Мы особенно не торопились, Леха держал скорость в 70 км/ч, уверенно ведя машину.

Над головой с гулким стрекотом промчались вертолеты Ми-8. Может быть в тюрьму, эвакуировать спецназ и выживших?

Вдоль обочины время от времени попадались ставшие автомобили, я особенно не присматривался после того, как увидел в одном из них целую неживую семью: отца, мать и двоих детей, который стучали ладонями в стекла и пялились на проезжающие машины дикими мертвячьими глазами. Тихий ужас.

Мне пришло в голову, что пока Леха крутит баранку, неплохо бы провести инвентаризацию имеющегося вооружения, чем я и занялся. Итак, мы имеем: два автомата АКС под патрон 7, 62, по три магазина к каждому плюс полторы сотни патронов в пачках. Двустволка горизонтальная ИЖ-43, калибр 12, патронов тридцать семь штук. Топор пожарный, гвоздодер металлический, нож охотничий. Это все неплохо, но учитывая «шустрых», хватит весьма ненадолго. Радует наличие двух бронежилетов и трех комплектов хоккейной защиты — неплохой бонус.

Я забил опустошенные магазины патронами и откровенно заскучал. Ну, а что вы прикажете мне делать? В окно пялиться? Я и пялился.

— Леха, а ну-ка притормози…

Мы как раз проезжали поворот на Хвойник, тоже районный центр, как и наш Береговой. Это излюбленное место автостопщиков, тут удобная остановка имеется, где можно неплохо укрыться от дождя под широкой металлической крышей.

— Стой, говорю! — уже громче сказал я и Леха замедлился.

— Ты что, на зомбей в городе не насмотрелся? — раздраженно буркнул он.

— На зомби — насмотрелся. А ты погляди на крышу… Хватит у тебя совести мимо проехать?

Картина, которую я увидел, не могла оставить равнодушным самое черствое сердце. Вокруг остановки, точнее вокруг железного навеса, который мы обозначаем словом «остановка» бродило с дюжину зомбяков. Большая часть из них — в походной одежде, с ранцами и сумками… Автостопщики. Или просто беглецы. Они тянулись руками вверх, стараясь добраться до тех, кто был на крыше.

А на крыше, стараясь держаться поближе к ее центру, спасалась вот какая компания: женщина лет тридцати пяти с ребенком примерно лет двух-трех и девушка, сложно сказать какого возраста, но помладше нас с Лехой. Высокая, красивая брюнетка с какой-то палкой в руках. Девушка внимательно следила за мертвяками, и когда какой-то из них пытался взобраться по металлическим колоннам, на которых держалась крыша, она сталкивала его на землю этой своей жердью.

— Вот попали они… — сказал Леха. — Патронов маловато, правда… И если стрелять начнем, тут со всей трассы твари сбегутся.

Я взвесил в руке гвоздодер и сказал:

— А ты вспомни Войцеховского. Тарань их, потом вылезем, добьем.

— Ну, всех не протаранишь…

— А мы с умом.

Я застегнул на себе инкассаторский бронежилет, потом полез за хоккейной защитой, нацепил наручи и наплечники, Леха помог мне затянуть ремешки, а потом я помог ему.

— Суперсолдат, мля… — глядя на меня, сказал Леха.

А я посмотрел на его не в меру широкие плечи, еще добавившие в ширине из-за наплечников, и не удержался:

— От гнома слышу. Погнали!

С пробуксовки «УАЗ» рванул с места и сразу же отшвырнул в сторону парочку «автостопщиков». Леха выполнил «полицейский разворот» и бампер окрасился в багровый тон внутренностей еще одного…

Сдав назад, Леха выжал педаль газа и въехал в остановку, придавливая одного зомби к колонне и расшвыривая остальных.

Я быстро перекрестился, покрепче сжал в руках гвоздодер и дернул ручку двери. Ща-а-ас!

Пинок ботинком в грудь первому, короткий точный удар в темечко гвозодером… Чуть не выпустил свою убийственную железяку из рук: тяжелый, зараза…

Слышу Леху, оббегающего машину, его хеканье и смачный звук разрубаемой плоти. Товарищи с рюкзаками и сумками обращают внимание на нас и отвлекаются от остановки. Девушка сверху тоже обратила на нас внимание, смахнула со лба непослушную прядь, утерла лицо…

Правой рукой выдергиваю гвоздодер из черепа убитого мертвяка, левой предплечье сую в пасть не в меру активного зомби: видимо, покушал мясца где-то…

Зубы мертвеца скрипят по пластику, хоккейная защита держит.

— Н-на, сука! — с размаху бью гвоздодером в лицо.

Леха орудует вовсю. Бронежилет и штаны моего товарища заляпаны кровищей, он добивает тех, которым перебил конечности, тараня машиной.

— Сзади! — кричит девушка.

А голос у нее приятный, надо же! Разворачиваюсь и сталкиваюсь нос к носу с упырем, которого сшибли на подъезде к остановке. Он благополучно поднялся и плелся все это время за нами. Бью гвоздодером и попадаю по протянутой руке мертвеца. Сволочь хватает мое оружие и тянет на себя. Да подавись ты! Отпускаю, выхватываю нож из-за пояса и, подавляя рвотный рефлекс, загоняю лезвие из медицинской стали в глаз неживому автостопщику.

Отбираю гвоздодер обратно. Все-таки надо что-то придумать поудобнее этой железяки… Вот доберусь до дома, там с Тимуром покумекаем по этому поводу. Леха не терял времени: ухайдакал своим топором троих и теперь намеревался раскроить башку какому-то дядечке в спортивном костюме, который совсем не вписывался в компанию автостопщиков. Топор уже был занесен над головой, как вдруг голос подала женщина, державшая на руках ребенка: