Лорд 3 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 30

Когда комиссар сообщил, что уже пора, я активировал вторую часть портального амулета. В воздухе образовалось кольцо трёхметрового диаметра. Его ободок сиял ярким бело-голубым светом, который заставлял слегка щуриться.

— На той стороне свечение такое же? — тихо спросил меня Спицын.

— Скорее всего, — ответил я и пояснил, поймав удивлённо-озадаченный взгляд собеседника. — Я сам впервые применил это устройство, до этого сталкивался с другими, похожими, но другими.

— Ясно. Тогда сначала вперёд пойдут разведчики, осмотрятся и вернутся с результатами. Просто не хочется попасть в засаду, если вот это, — он махнул рукой в воздухе, нарисовав круг, — увидят немцы и решат заглянуть на огонёк.

— Только быстро. Времени у нас мало.

— Разумеется.

По его отмашке несколько человек в белых маскхалатах с автоматами и самозарядными винтовками бегом сорвались с места и скрылись в портале. Спустя пять минут один из них вернулся, и подал сигнал: направил автомат прикладом вверх и трижды поднял-опустил его. После этого вновь исчез в портальном кольце.

— Всё чисто, можно идти, — перевёл мне сигнал Спицын и вновь махнул рукой. По его жесту стронулась с места колонна красноармейцев. Первые бойцы слегка замешкались перед порталом и шагнули внутрь лишь после грозных окриков командиров. Зато следующие за ними взводы и роты проходили уже без остановок. Вскоре пришла очередь техники. Понадобилось почти сорок минут на то, чтобы крупная группа солдат и техники полностью оказалась на той стороне. Последними в портал вошёл я с оборотнями, а уже за нами Спицын и Рохлин.

Когда я оказался в Витебске, то здесь уже звучали выстрелы и взрывы гранат. Почти вся пехота уже воевала где-то на городских улицах, и только танки оставались на пустыре, да половина артиллерии с миномётчиками копошилась, не то обустраивая позиции, не то вытягивая своё оружие из грязи, в которую превратился пустырь.

— До последнего не верил, что такое возможно, — пробормотал Спицын. Он снял высокую каракулевую шапку и вытер ладонью в перчатке макушку. — Да, бывает же такое.

Сказал он это явно просто так, как бы даже это не были его мысли, что он озвучил сам того не желая. И потому что-то отвечать я не стал. А потом события развели нас в разные стороны. Ему требовалось управлять подразделением, а мне… собственно, я свою работу выполнил практически полностью. Дальнейший успех зависел от самих десантников.

Вообще, на мой взгляд, эта заброска тысяч людей, бронетехники и тяжёлого оружия глубоко в тыл к немцам была той ещё авантюрой. Советское командование решилось на неё явно от безнадёги и желания переломить хоть ненадолго ход войны. Ещё как вариант, решили проверить мои новые возможности. И тут плюсов, с моей точки зрения, больше, чем минусов. Я показал, что обладаю возможностью в любой момент и в любое место незаметно провести крупные силы для неожиданного удара. И пусть я сказал, что у меня больше нет портальных амулетов, пусть. Такие заявления с самыми искренними лицами делают все. И большая часть подобных слов есть не больше, чем ложь.

Закрыв портал — кстати, время его ещё не закончилось и внешне никак не показывалось, что энергия в нём на исходе — я со своими спутниками отправился в сторону концлагеря. Там уже суетились несколько десятков советских бойцов и командиров. Вместе с ними находились лидеры из среды военнопленных. Почти всех я знал по описаниям, был в курсе их биографий, желаний, надежд. Ещё я обратил внимание на десятки мёртвых тел рядом с воротами и у колючей проволоки недалеко от двух вышек возле них. Выглядели они, мягко говоря, непритязательно. Позже мне стало известно, что это предатели, сотрудничавшие с немецкой лагерной администрацией. Многих убили прямо в бараках или рядом с ними, когда прошёл слух о наступлении Красной Армии и уничтожении охраны. Немногих «везунчиков», кто был самым проворным, прикончили уже возле забору, куда те сбежали в надежде получить защиту у своих хозяев. Увы, увы, предательство всегда карается, рано или поздно.

Мои пленные (бывшие пленные) заняли оборону на юго-западном направлении. Те, кто считался кандидатами в кандидаты на перерождение, попросились под руку красноармейцев, вернее, энкавэдэшникам. Это их я увидел рядом со шталагом триста тринадцать, общающимися с лидерами военнопленных в концлагере. Сотня уже вооружённых бойцов (мои) и двести человек, которые ждали, когда им доставят оружие убитых немцев в городе. Они порывались сами то забрать и если придётся, то голыми руками рвать гитлеровцев, но старший команды, направленной в шталаг майором Телегиным, сумел сдержать их порыв.

Кстати, между десантниками и моими бойцами чуть не случилось кровопролитие. Красноармейцы не сразу узнали, а потом долго не верили, что перед ними находятся не враги. Всё дело в трофейном оружии, которыми освобождённые военнопленные оказались вооружены. Плюс, достаточно приличный вид, контрастирующий на фоне основной части измождённых людей в шталаге, тёплая одежда и белые маскхалаты. Просто чудо, что никто не пострадал в первые минуты.

Спустя часть почти вся правобережная часть Витебска находилась в руках красноармейцев. Им по мере сил помогали мои подчинённые. Я тут, правда, немного скромничаю. На самом деле, именно оборотни и простые люди с амулетами нанесли самые сильные и главные удары. Это они уничтожили охрану шталага, вырезали патрули на окрестных улицах, уничтожили солдат в двух казармах. Здесь пришлось использовать особые амулеты, которые накрыли здания чарами крепкого сна. После такого дюжина моих подчинённых легко прикончила почти две сотни бессознательных врагов. Также мои солдаты захватили самые важные городские объекты. Взяли под контроль или уничтожили все средства связи. Часть немцев были снабжены амулетами подчинения и не по своей воли стали работать на нас. В основном это были старшие офицеры и связисты. Позже они на запросы о шуме боя в городе отвечали, что произошёл бунт в лагере военнопленных, часть которых разбежалась, и сейчас их ловят и расстреливают прямо на улицах. Долго этот обман не проработал, но даже несколько часов отсрочки хватило мне и советским командирам, чтобы укрепить позиции и захватить ключевые для обороны точки. От оборотней, патрулирующих вокруг города и контролирующих дорогу Полоцк-Витебск, трижды приходили сообщения о том, что они перехватывали небольшие немецкие отряды, направляющиеся к нам на огонёк. С этой задачей легко справлялись всего семь оборотней, вооружённых до зубов, и действующих по одиночке, чтобы захватить как можно больше территории. Всего ими было уничтожено около двух взводов врагов, четыре машины и один броневик. Связь шла через соколов, которые постоянно висели в воздухе и высматривали оговоренные сигналы. Увидев такой, они приземлялись рядом с тем, кто его подал, слушали донесение и летели ко мне. Темнота им практически не мешала.

Едва рассвело, как в небе появились два воздушных разведчика. По характерному виду самолётов и верхнему крылу, частично закрывающего кабину, я опознал «хеншелей». Паша говорил, что данные самолёты уже порядком устарели, и используются в основном для разведки и связи. Особенно эти аппараты преуспели в первом.

— Ну, это вы зря, — зло усмехнулся я, посмотрев на них. — Не мешать, я сам с ними разберусь.

Я обратился в сокола и стремительно взмыл в небо. Спустя несколько минут уже находился высоко над вражескими воздушными наблюдателями. Рассчитав всё, я рухнул в пике, разогнался и перекинулся в человека. Первая цель находилась в зоне поражения секунд пять, но мне этого вполне хватило, чтобы дважды использовать боевой амулет с морозными чарами. Первое ледяное копьё угодило в лицо стрелку, успевшему меня увидеть, но и только. Заклинание разнесло половину головы и превратило остатки черепа в кусок кровавого льда. Второе копьё пробило заднее остекление и ударило в шею пилоту, почти отделив голову и превратив ту в кусок льда.

Я опять превратился в сокола и стал набирать высоту. Чуть-чуть испугался, когда в нескольких метрах надо мной и правее пролетели трассы пуль, выпущенных из пулемёта второго самолёта.