Судьба некроманта (СИ) - Жеребьёв Владислав - Страница 16

— Мы тут. — Палец главаря заскользил по вытертой поверхности, очерчивая неровный круг. — А вот новый град Илинор. Вот отсюда, — палец толстяка вильнул в сторону изящного изображения городка, обнесенного крепостной стеной, — старая столица. Соединяет их главный тракт, к Илинору ведущий, и дальше, будто пятерня расходится. Вот по этим дорогам, — палец вновь заскользил по жирным извилистым линиями, — тебя и будут искать. Вот же лес Эльфов, а вот Северный Предел. — Палец вновь заплясал по карте, оставляя росчерки от нестриженого ногтя. Пойдете, не таясь, неспешно, но в обход. Новый король может подумать, что ты к морю уйдешь, или к южным пределам. Он туда в первую голову войска вышлет, и только в последнюю очередь посмотрит на север. Но будет поздно. Одна беда, месяц пути тебе это прибавит.

Я тяжело вздохнул, прикидывая в уме то гигантское расстояние, которое придется преодолеть в седле. Зад мой к таким переходам приспособлен не был, и я уже прикидывал весь букет ощущений от долгой верховой езды.

— Тогда мы уезжаем, завтра, поутру, как только можно будет различить дорогу. — решил я, и все закивали, молча соглашаясь. — Мы что — нибудь тебе должны, Зверобой?

— Что ты, маг! Это мы тебе должны. — Толстяк добродушно кивнул. — Не знаю уж к чему все это приведет, но, похоже, что нам удастся пожить в года больших свершений и перемен. Опять же, этот чертов король больше не жилец.

Времени до свидания с Альбертом Гортом было еще предостаточно, и я решил немного поупражняться в магии. Прошлый опыт чуть было не отправил меня к праотцам, так что действовать нужно было крайне осторожно, особо не расходуя энергию.

Выделив для своих упражнений дальнюю поляну, я, как мог, очистил ее от сухостоя и веток и, открыв фолиант Дурина, начал вчитываться в строки. Магических формул тут было великое множество, но на мою беду, большая часть колдовства имела сателлит в виде порошков, артефактов или снадобий, и при моих ресурсах мне досталась ничтожная часть заклинаний. Среди тех, что мне оставались, было три, что я мог применить на практике. Первое из них добывало воду. Очень полезная штука в засушливых местах, или там, где проблемы с питьевой воды, вроде болот Желтого Полоза.

Второе заклинание — Вечный Свет. Короткая формула хоть и была не затратная, но требовала элементарную форму, которую нужно было наполнить энергией. В качестве самой формы настойчиво предлагался череп твоего злейшего врага, ну или на худой конец, если такового под рукой не найдется, просто несимпатичного тебе человека.

Последним заклинанием, было колдовство Мысли, совершенно непонятное для меня. Автор не потрудился описать его точней, однако предупредил, что расход энергии в сосуде может приятно удивить, а эффект поразить и обрадовать. Не стоит верить всему, что написано в книжках, на обложках и рекламных плакатах, однако в тот момент Мысленное колдовство показалось мне наиболее удачным для практики, и я приступил. Усевшись поудобней, я скрестил ноги по — турецки, прислонившись спиной к еловому стволу, и принялся разбирать описание. Хитрость любой магической формулы заключалась в том, что она была мультиязычна, и только обладая определенной фантазией и способностью можно было не просто прочесть, а воспроизвести ее в уме.

Главное в самом процессе колдовства, это присвоить каждой отдельной фразе свой признак, вроде геометрического рисунка, узора или цвета, и тогда сам процесс пойдет как по маслу. Некоторое время мне потребовалось для тщательного изучения написанного, после чего я приступил к процессу. Заклинание Мысли состояло из трех абзацев и, похоже, не могло работать просто на эмоциях. Я злился, ненавидел, испепелял взглядом, выбрав для этого ближайшие заросли орешника, и вы, наверное, не будете удивлены. У меня ровным счетом ничего не получалось.

Магия было начинала стартовать. Знакомое чувство неведанного, на грани предвкушения чуда перед рождеством, подступало, начиная блуждать где — то внутри, на лбу выступал пот, руки и ноги потряхивало от напряжения, однако ничего путного не получалось. Нарастающее возбуждение вдруг исчезало, растворяясь бесплотной дымкой в порыве ветра, и все приходилось начинать с самого начала.

Ближе к пятому заходу я окончательно разуверился в собственной методе и, решив, что если сейчас не получится, то плюну на все и подожду прибытия в Эльфийский Город, где уж точно есть кто — то, кто понимает в этих каракулях. Снова все по кругу и зря. Разочарование, гнев, неприятие…

Обуреваемый этими сложными чувствами я захлопнул фолиант, в бессилии откинулся назад и закрыл глаза.

— Вот бы мне еще такой похлебки. Уж больно вкусно было, а тетёхи эти окромя жареной картохи ничего не видели. Вот бы гнома этого…

Я в панике открыл глаза и оглянулся, ожидая увидеть около себя Зверобоя, но рядом по — прежнему никого не было. Голос в голове, впрочем, не унимался и звучал настолько громко и четко, будто толстяк стоял рядом со мной.

— Интересно, что теперь будет. — В словах Зверобоя засквозило ленцой. — Как теперь дела пойдут? Вот бы амнистию объявили. Поехал бы я в родную деревню, снял бы ставни с дома, поднял бы забор. Зажил бы, брюква там, овечки, коровка дойная. Пара десятков золотых у меня на этот счет припасена.

Я встал и медленно побрел к лагерю. С каждым шагом расстояние до Зверобоя сокращалось, и когда я вышел из леса, тот лежал около костра, сцепив руки на затылке и закрыв глаза. Лицо его, блаженно расслабленное, ничего определенного не выражало. Казалось, разбойник спал, однако слова его в моей голове не утихали.

— А может бросить все и лодку купить. Рыбку буду удить, продавать на базаре, и денежку за это получать, а если кто вздумает с меня мзду потребовать, я уж там так развернусь, что вмиг забудут…

… я мог слышать мысли. Четкие, ничем не омраченные, они поступали напрямую ко мне в голову. Ни помех, ни шумов, ни чего — то, что отвлекало. Даже легкая картавость толстяка, которая чувствовалась в моменты волнения, куда — то отступила.

— А вот и маг пришел. — Зверобой приоткрыл один глаз и лениво махнул мне пухлой рукой. — Странный он. Все вокруг давно магичить не могут, а этот полон сил. Видать и правда что — то в нем есть. Не зря же брат короля такие деньжищи за него обещает.

Мысли разбойника обволокло странной дымкой.

— Интересно, долго ли он протянет. Он конечно парень неплохой, но такая гора золота. Ребята уже волнуются. Если эта троица тут задержится, хоть бы еще на один день, не миновать беды. Боятся они его, слышали, что на лесной тропе произошло. Если и попытаться, то ночью. Вот как бы я поступил, в такой ситуации, если бы не был насквозь такой хороший? Сначала гнома утопить. То просто, макнул его башкой в кувшин, и держи спокойно. Жаль повара такого губить, но что уж поделать. Потом воина, по горлу да ножиком. Крови много, но быстро и бесшумно. С перерезанной глоткой он вряд ли что — то сделать сможет. Вот со зверем что делать, ума не приложу. Загвоздка в этом звере. Он вроде и не спит вовсе. Чуть стоит шелохнуться, как он тут — как — тут, ушами водит, мордой тычет, ищет все чего — то, разнюхивает. Не к добру этот зверь, странный он, как и маг.

Что странно, слышал я только Зверобоя. Очевидно, его мысли были самые «громкие», и это странное предположение быстро подтвердилось. Очень скоро я столкнулся с Кобой. Тот сидел на пеньке, и деловито орудуя перочинным ножиком по чурбачку, вырезал из него то ли ложку, то ли фигурку странного парня с огромной овальной головой и тщедушным телом.

Мысли гнома путались. Он был расстроен и растерян. В отличие от разбойника, в голове низкрослика царил сплошной сумбур, и если бы не моя быстрая реакция, меня накрыло бы его чувствами и подавленными страхами.

Магии хватило ненадолго. Когда я уже было приготовился покопаться в голове Фалько, чувствуя себя как ребенок, пытающийся в тайне от родителей, опустошить вазу с печеньем, я наткнулся на непроницаемую стену, и как бы не старался, помыслы принца — воина остались для меня полнейшей загадкой. С остальными попадающимися на моем пути происходило то же самое, и моя ментальная копия скакала от одного заслона к другому, как шарик от пинг — понга. В конце пришло опустошение, как часто бывает после магических упражнений, и, решив немного отдохнуть, я двинулся к озеру.