Лебединая верность (СИ) - "Kitty555" - Страница 19

– Ладно, замяли, – Грейнджер давно уже в душе подозревала то же самое, но Малфой смотрел в корень. Признавать очевидное ей совершенно не хотелось. В большей степени потому, что за этим следовал и вывод: драклов Малфой был прав. – Вы с Гарри заключили договор?

– Да, – Драко кивнул. – Уизли настоял на непреложном обете. Впрочем, я был не против, так все себя чувствуют наиболее уверенно.

– Значит, теперь, – Гермиона умолкла, пытаясь найти нужные слова, и впервые в жизни их не обнаруживая. Её щеки залились ярким румянцем, и девушка смущенно отвела взгляд.

– Значит, Грейнджер, теперь и тебе пора переходить к выполнению нашего соглашения. И прежде, чем ты начнёшь просить отсрочки, я должен сразу тебе сказать: я не могу защитить тебя полностью, Гермиона, пока наш договор не консумирован. И это не моя вредность, это особенности родовой магии.

– Да я не спорю, ни о чем не прошу и полностью тебе верю, – Гермиона неосознанно сделала несколько шагов прочь от парня, который как раз в этот момент поднялся с дивана. Драко же недвусмысленно направился к ней, и Гермиона машинально отступила назад. Правда, она тут же упёрлась спиной в стену.

– Тебе не нужно меня бояться, – Малфой теперь стоял слишком близко, так близко, что девушка чувствовала запах его дорогого парфюма. Правда, пока он не предпринимал попытки до неё дотронуться. – Если ты ещё не поняла причины моих действиях и требований, то это отнюдь не желания тебе навредить. Я бы в принципе сказал как раз наоборот. А ты ведь у нас умная девочка, Гермиона, по логике вещей два и два должна быть способна сложить.

– Я не боюсь, – Гермиона сглотнула, заставив себя встретить напряженный взгляд Малфоя. Впрочем, в глубине его серых глаз плескалось совершенно новое, незнакомое ей выражение. Это было не обычно направленное на неё пренебрежение, а лёгкая грусть с примесью, нет, неужели? Гермиона не могла в это поверить, нежности?!

– Это хорошо, – парень мягко улыбнулся и сделал ещё один шаг вперёд, останавливаясь почти вплотную к упиравшейся спиной в стену девушке. – Потому что бояться тебе нечего. Я не причиню тебе вреда.

Драко вновь улыбнулся и склонился вниз, прикрывая глаза и вдыхая аромат её волос. Грейнджер не сопротивлялась, не предпринимая попытки отстраниться. Прекрасно понимая, что заключённый ими непреложный обет обязана чтить, девушка не видела смысла показывать протест после того, как сама согласилась. Просто, Гермиона никогда прежде не рассматривала Малфоя с точки зрения возможности романтических отношений, даже не позволяла себе думать о нём, как о парне.

Для неё Драко всегда был однокурсником, представителем противоположного факультета, вечно придирающимся к ней и её друзьям снобом, привычным раздражителем – но ни в коей мере не парнем, о привлекательности которого стоило задуматься. Гермиона знала, что ей нужно будет всё хорошо проанализировать в будущем, но все ниточки сейчас вели к логическому заключению, что Малфой не просто ей симпатизировал, но испытывал намного более серьезные чувства. Ведь в конце концов, его условием сделки была она сама.

Гермиона заставила себя расслабиться, прикрыв глаза, когда чуткие, нежные пальцы мягко коснулись её волос. Драко ласково заправил непослушную прядку за ухо девушки, но на этом не остановился. Он перебирал завитушки и пышные локоны, сейчас даже не претендовавшие на подобие какой-либо причёски, пропускал их сквозь пальцы, словно пытаясь запечатлеть ощущение навсегда.

А потом его рука переместилась, и тыльная сторона ладони нежно коснулась её щеки, неспешно скользнув вниз, лаская и поглаживая кожу, очертила контур скулы и продолжила свое путешествие вдоль сейчас напряженно-вытянутой шеи. Пальцы Малфоя очертили контур маггловского свитера, на мгновение задержавшись на после месяцев скитаний намного более сильно выступавших ключицах.

В ответ на его прикосновения распахнувшая глаза и сейчас с удивлением наблюдавшая за действиями Драко, Грейнджер заметила вмиг поджавшиеся губы и едва заметную тень недовольства, скользнувшую по лицу Малфоя. Грейнджер прекрасно понимала, что сейчас между ними должно произойти, и знала, что должна его предупредить, но нужные слова застыли на губах. Как же не хотелось услышать новые насмешки и подколки, но, похоже, Драко сам что-то заподозрил. Слегка отстранившись, но не переставая мягко поглаживать ключицу большим пальцем, Малфой заглянул ей в глаза.

– У тебя кто-то был? – голос звучал глухо и к удивлению Гермионы не осуждающе, не насмешливо, и словно прочитав её мысли, Драко продолжил. – Я спрашиваю не для того, Гермиона, чтобы иметь новую почву поупражняться в остроумии, если эта мысль уже посетила твою светлую голову. Но мне нужно знать.

– Какая тебе разница? – Грейнджер отчётливо понимала, что он был прав, но не могла не спорить. Старые привычки совершенно не хотели умирать, да и причин доверять Малфою покамест было не так много.

– Ты сама понимаешь, зачем мне, – Малфой словесный бой не принял. – Ты встречалась с Крамом, МакЛаггеном, Уизли. И если последние двое могли удовлетвориться подержать за ручку или целомудренными поцелуями в щеку, то я очень сильно сомневаюсь, что Крам бы на этом остановился. Более того, ты уже несколько месяцев слоняешься по лесам с Поттером. По логике вещей, я мог бы предположить ответ на свой вопрос. Но ты это ты, и я говорю это на самом деле с уважением. Поэтому, просто ответь да или нет.

– Нет, – Гермиона, злясь на саму себя, не смогла сдержать быстро покрывающего щеки румянца. – И пока ты не начал упражняться в остроумии, скажу сразу. С Виктором дальше поцелуев ничего не зашло, с Гарри мы друзья. Между нами никогда ничего не было. Рон и Кормак тоже никогда не переступали черты, мы даже не целовались. Так что можешь начинать свои подколки.

– Вообще-то, я не собирался, – Малфой нагнулся ещё ближе, сейчас опаляя горячим дыханием ее щеку возле самого уха. – Спасибо, что сказала.

А потом его губы мягко коснулись кожи в том самом месте, где ещё мгновение назад девушку согревало его дыхание, и Гермиона невольно замерла. Прикосновения Малфоя были почти невесомыми, практически целомудренными. Гермиона чувствовала, как вопреки самой себе, сердце замерло в груди, а по коже заспешили мурашки. Или, в комнате стало прохладно?

Меж тем, Малфой слегка переместился, и его пальцы мягко скользнули на затылок девушки, зарываясь в растрёпанных прядях и направляя её голову для нового поцелуя. Грейнджер не сопротивлялась, чётко сосредоточившись на мысли, что по их договору все должно происходить с её согласия. По обоюдному желанию, или хотя бы без проявление протеста или намёка, что это против её воли, с её стороны. Хотя, следовало признать: Малфой заметно облегчал ей эту задачу.

А тем временем молодой мужчина, а Грейнджер вдруг отчётливо осознала, что мальчиком уже Малфоя называть было невозможно, слегка склонив её голову набок, наконец, коснулся её губ своими. И вновь эти поцелуи, лёгкие, словно прикосновение крыльев бабочки, быстрые, неглубокие, почти целомудренные. Его вторая рука переместилась на талию девушки, пробравшись под свитер, и теперь замерла на коже поверх рёбер. Вопреки самой себе, Грейнджер напряглась под его прикосновениями…

Внезапно, Малфой резко отстранился и нахмурился:

– Не знаю как ты, Грейнджер, но я ужасно голоден. Да и кувыркание с твоими друзьями на травке в лесу заслуживает как минимум желания освежиться под душем. Как насчёт я прикажу Рикки приготовить ужин, мы оба покамест освежимся и переоденемся.

Гермиона удивлённо хлопнула ресницами, прекрасно понимая: предложение еды было отнюдь не из-за голода Малфоя. Впрочем, если говорить честно, то душ и обед ей совершенно бы не помешали после проведённого в лесах и подвале времени.

Рикки появился, заставив Грейнджер буквально подпрыгнуть на месте, но даже виду не подал, что придал значение её реакции. Он вообще вёл себя, словно всё так и должно быть. Гермиона мысленно поинтересовалась, если Малфой успел поиметь с ним душевную беседу и расставить все точки над «I», когда домашний эльф с низким поклоном предложил проводить её в ванную. Похоже, в этом небольшом коттедже, куда её доставили, было всё нужное для жизни. Впрочем, тут оказалась и её спальня, мгновенно покорившая воображение строгим шиком. И мебель, и убранство комнаты были однозначно дорогими, но не вычурными. Гермиона про себя отметила, что стиль, в котором была выдержана комната, ей вполне нравится, но быстро заставила себя не додумывать эту мысль.