Квантовая психология - Уилсон Роберт Антон - Страница 8

В квантовой теории этот же закон формулируется по-разному, но чаще всего физики выражают его так:

Нельзя исключить наблюдателя из описания наблюдаемого.

(Доктор Джон Уилер идет еще дальше и говорит, что наблюдатель «создает» наблюдаемую вселенную.) Я попытаюсь показать, что сходство этих принципов происходит из более глубокого сходства, объединяющего квантовую механику и нейронауку (а также некоторые аспекты восточной философии).

Идем дальше. Близкие родственники таких квантовых монстров, как Мышь Эйнштейна, Кот Шрёдингера и Друг Вигнера[6] фигурируют в любом акте идентификации — например, когда вы идентифицируете какой-то предмет в другом конце комнаты как диван, а не как гиппопотама. Позже я еще буду останавливаться на этом подробнее. А пока что, в самом начале наших рассуждений, поговорим вот о чем:

Физики согласны, что мы не можем найти «абсолютную истину» в квантовой сфере, но должны удовлетворяться вероятностями «статистических истин». Трансакционная психология, психология восприятия, также утверждает, что мы не можем найти «абсолютную истину» в области этой науки (в области чувственных данных), и признает только вероятности, или (как некоторые честно это называют) «игру вероятностей». Физик скажет вам, что во многих случаях, если мы будем называть шрёдингеровского кота «мертвым», в этом не будет смысла — можно называть его только «вероятно-мертвым». Трансакционный же психолог скажет, что во многих случаях нельзя называть вещь в углу комнаты «стулом», а лишь «вероятно-стулом». Простейшее суждение типа «либо-либо» — «мертвый» или «живой», «стул» или «не-стул» — в этих науках не является единственным логическим вариантом. Это лишь крайний, граничный вариант, а некоторые утверждают — чисто теоретический вариант.

(Если вы растерялись, ничего страшного. Позже мы поговорим об этих проблемах гораздо подробнее, и тогда вы еще больше растеряетесь.)

Итак, когда современная нейронаука описывает работу нашего мозга, она поневоле обращается к тем же парадоксам и к той же статистической, или многозначной логике, которые мы находим в квантовом мире. Именно потому я и осмеливаюсь писать о «чужой» для меня сфере, что в многочисленных беседах с «квантовыми» физиками выяснилось: предметы этой науки имеют точные аналоги в моей «родной» специальности, науке о том, как восприятия и идеи попадают в наш мозг.

Для трансакционного психолога квантовая механика не менее увлекательна (и не меньше напоминает науку о мозге), чем криптозоология, лепуфология и дезинформационные системы. И все эти науки, как респектабельные, так и считающиеся «безумными», имеют некие общие родственные черты.

Пожалуй, об этом нужно рассказать чуть подробнее. Криптозоология занимается: а) животными, существование которых пока еще не доказано, но и не опровергнуто (например, гигантские рептилии, предположительно обитающие в озере Лох-Несс, снежный человек и т. п.); б) животными, которых кто-то встречал в самых неподходящих для них местах (пума в Англии, кенгуру в Чикаго, аллигаторы в нью-йоркской канализации и т. п.). Люди, которые «знают», что думать о подобных данных, не имеют представления о нейронауке; те же ученые, которые знают нейронауку очень хорошо, демонстрируют полнейший агностицизм и полнейшее нежелание даже обсуждать эти вопросы.

Лепуфология исследует сообщения о контактах с НЛО, в которых важную — и обычно очень загадочную — роль играют кролики. (Некоторые типичные отчеты из областей криптозоологии и лепуфологии приводятся в моей книге «Новая инквизиция» (1987).) И опять-таки, если человек твердо «знает», что от лепуфологии не может быть никакой пользы, можете быть уверены — этот человек вообще не знает нейронауки. Эпизоды, в которых фермеры заявляют, что НЛО похитили их кроликов, представляют собой прекрасную арену для тестирования преждевременной уверенности догматических энтузиастов и догматических отрицателей при помощи трансакционной квантовой психологии.

Системы дезинформации — это тщательно разработанные «легенды», создаваемые разведслужбами вроде ЦРУ, КГБ или английской МИ-5. В этих системах внешняя легенда содержит в себе вторую легенду, замаскированную под «скрытую правду» и предназначенную для тех ищеек, которые успешно раскроют внешнюю ложь. Поскольку дезинформационные системы расплодились, как бактерии, в нашем все более секретном мире, любой психолог, занимающийся проблемами восприятия, заглянув в сферу современной политики, скажет вам, что только квантовая логика, теория вероятностей и хорошая доза зететицизма[7] помогут прикинуть, произнес ли только что президент очередную большую ложь или в кои-то веки выдал правду.

В конце концов, даже сами создатели дезинформационных систем «покупались» на дезинформационные системы, разработанные их соперниками. Как сказал Генри Киссинджер, «В Вашингтоне каждый, кто не параноик, должен быть сумасшедшим».

Занимаясь криптозоологией, лепуфологией, дезинформационными системами и квантовой механикой, вы постепенно начинаете чувствовать, что подошли очень близко к тотальному абсурду, к какому-то фундаментальному дефекту в человеческом уме (или во Вселенной?) или к какому-то ментальному выверту, вроде шизофрении или солипсизма. Однако, как показывает рисунок в начале первой главы и как мы будем убеждаться снова и снова, даже самые обычные восприятия самых обычных людей содержат в себе не меньше «странностей» и тайн, чем все оккультные науки вместе взятые.

Итак, я постараюсь показать, что законы субатомного мира и законы человеческого «ума» (или нервной системы) находятся в полном, точном и изящном соответствии — вплоть до мельчайших аспектов. Если вы изучаете человеческое восприятие и процесс образования выводов из восприятия, то не обнаружите ничего такого уж головоломного в квантовой теории. Мы всю жизнь живем среди квантовой неопределенности, но обычно ухитряемся не замечать ее. Трансакционный же психолог вынужден поворачиваться к ней лицом.

Параллели между физикой и психологией не должны удивлять вас. Ведь человеческая нервная система — «ум», если говорить по-ненаучному, — собственно, и создала современную науку, включая физику и квантовую математику. В творениях человеческого ума, по идее, должны содержаться и его гений, и его дефекты, как в любой картине всегда содержится автобиография художника.

Давайте рассмотрим самую простую параллель. Муж и жена обращаются в семейную консультацию за помощью. Он рассказывает одну историю о семейных проблемах. Она излагает совершенно иную версию. Если консультант опытен и умен, он не поверит полностью ни одной из сторон.

Где-то в том же городе два студента-физика повторяют два хрестоматийных эксперимента. Первый эксперимент вроде бы показывает, что свет распространяется в виде отдельных частиц. Второй вроде бы показывает, что свет — это волны. Если студенты хорошо учились и обладают широтой мышления, они не поверят ни тому, ни другому результату.

Дело вот в чем: психолог знает, что каждая нервная система создает свою собственную модель мира, а нынешние студенты-физики знают, что каждый инструмент тоже создает свою собственную модель мира. И в психологии, и в физике мы уже переросли средневековые аристотелевские понятия об «объективной реальности» и вошли в неаристотелевский мир, — хотя в обеих науках мы пока еще точно не знаем (и любим об этом поспорить до хрипоты), какая новая парадигма придет на смену аристотелевской парадигме «истинное—ложное».

Знаменитое уравнение Клода Шеннона для вычисления информативности (H) сообщения выглядит так:

Если вас пугает математика (точнее говоря, если бездарные учителя убедили вас в том, что «этот орешек вам не по зубам»), не торопитесь впадать в панику.

означает просто сумму (результат сложения). Символ p_i показывает нам, что именно мы будем суммировать. Мы будем суммировать различные вероятности (p₁, p₂, p₃… и так далее до p_n, где n равняется общему числу сигналов в данном сообщении). Это вероятности того, что мы сможем предсказать заранее то, что будет сказано дальше. Логарифмическая функция просто показывает нам, что это соотношение — не линейное, а логарифмическое (в графическом виде выражается логарифмической кривой). Обратите внимание на минус. Информативность сообщения обратно пропорциональна вероятности того, что вы на каждом шагу сможете предсказать, что будет сказано дальше. Иначе говоря, чем легче вы можете предсказать содержание сообщения, тем меньше информации это сообщение содержит.