Гильдия - Диксон Гордон Руперт - Страница 5

• Предыдущая
• 5/86
• Следующая

– Такая группа как Иные, – сказал он, – всегда оставалась вне нашего контроля. В них было что-то такое, чего не могли остановить ни коммерческие способности экзотов, ни вера квакеров, ни воинские таланты дорсайцев. Потому что Иные по новому реализуют те инстинкты человечества, которые связаны с ростом и прогрессом. Так как этого никто не предполагал.

Хэл остановился, но обе женщины молчали. Он продолжал.

– Мы мечтали о сверхлюдях и с Божьей помощью их получили, только слишком быстро и без кое-каких черт, вроде способности к сопереживанию и чувства ответственности перед остальным человечеством. Но их изначально было невозможно остановить, потому что в них заложена удивительная сила убеждения, которая безоговорочно действует на большую часть человечества. И поэтому единственными, кто обладает иммунитетом против них, оказались экзоты, истинные хранители веры из числа квакеров, дорсайцы и те земляне, которые от рождения обладают скептическим индивидуализмом и соответственно отвергают любые попытки убедить их в чем-либо.

Он немного помедлил, а затем заговорил снова.

– Я думал, что смогу истребить дьяволов, порожденных мной. Так вот, я ошибался. Сегодня я пришел сюда, чтобы, сказать вам о том, что потерпел неудачу.

Наступила полная тишина. Первой ее прервала Аджела.

– Но ты-то, Хэл, не собираешься же просто умыть руки, заявив нам, выхода нет!

– И если твои уста произносят такие речи, – добавила Рух, – я не верю, ибо не может быть по сему.

Ее голос звучал абсолютно спокойно. Подобное спокойствие исходит от горы, перегородившей путь.

Хэл почти беспомощно уставился на Рух.

– Нет, – произнес он. – Нет, конечно же, это не значит, что Иных невозможно остановить; а только то, что я не могу это сделать – тем способом, на который я надеялся. Моя неудача не касается вас.

– Ты есмь, – сказала Рух. Гора оставалось непоколебимой. – И да не будет достойным тебя пребывать в унынии и смятении духа.

– Я мог бы продолжать попытки до бесконечности, – ответил Хэл, – но для всех нас, находящихся под фазовым щитом, будет лучше, если мы посмотрим фактам в лицо, и я прекращу это. Именно сейчас.

– Но почему? – воскликнула Аджела.

– Потому что я вот уже в течение года пытаюсь сделать последний шаг, и мне это не удается. Аджела, ты же понимаешь принцип действия памяти Абсолютной Энциклопедии. Но ты, Рух – он обратился к другой женщине. – что тебе об этом известно?

– Можно сказать, ничего, – спокойно ответила Рух. – Какое-то представление у меня уже сложилось. Но по существу я не знаю ничего.

– Так вот, я хочу, чтобы ты разбиралась в этом не хуже Аджелы, – пояснил Хэл, – Постараюсь быть кратким. Память Энциклопедии практически бездонна. Она уже содержит все доступные человеку знания. И теоретически могла бы вместить во много раз больше – но никто не располагает сведениями сколько именно. Дело в том, что эта память, как и фазовые сдвиги, которые мы используем, чтобы перемещаться меж звездами, и фазовый щит, теперь защищающий Землю (не говоря уже о том, что находился над элементом достижения результата Энциклопедией в течение двадцати лет), – продукт фазовой механики.

– Я ничего не знаю о фазовой механике, – отозвалась Рух.

– Никто еще не может похвастаться, что разбирается в ней до конца – даже наш Джимус Уолтерс, – успокоил ее Хэл. – Ты с ним знакома?

– Глава отдела технических исследований в Энциклопедии, – ответила Рух.

– А ты имеешь представление об этом хранилище знаний – там, внизу, в контрольной секции? – спросил Хэл.

– Да, – кивнула Рух, – оно похоже на множество раскаленных докрасна стальных проволок. И сотрудники отдела даже попытались что-то рассказать мне о них, но я так почти ничего и не поняла.

– В сущности, – сказал Хэл, – это не сами знания, а так называемые метки, которыми обозначается каждый фрагмент информации, хранящейся в Энциклопедии. Объем самой информации может быть сравним с целой полкой толстых справочников и даже большим; но сами метки лишь крошечные звенья в цепочках знаний, которые и выглядят как проволоки на экране дисплея.

– Да, – согласилась Рух, – я помню, что об этом мне рассказали.

– И ты знаешь, о необычайном даре Тама – он мог в определенной степени прочитать эту информацию? Лишь взглянув на это изображение.

– Да. – Рух нахмурилась. – А еще говорят, он обнаружил доказательства того, что по крайней мере двое из посетителей, ученые с Земли, оказались шпионами Блейза? В те времена, когда Энциклопедия была открыта для специалистов со всех миров?

Хэл кивнул.

– Верно. Благодаря незначительным отличиям в позициях меток Там определил, что хранилище памяти систематически просматривали, проявляя интерес к широким областям знаний – причем так, как это не стал бы делать ни один ученый. Но если бы ты оказалась там и спросила его, вряд ли он бы сказал тебе, какие именно данные они искали. Он мог прочитать изображение, но не саму информацию; и несмотря на трехлетние попытки, я тоже не в состоянии это сделать.

Он пристально посмотрел на Рух.

– Тебе понятно? Словно каждый из томов энциклопедии заперт на замок, и ты не можешь заглянуть в него.

– А, – сказала Рух. Она оценивающе посмотрела на него. – Значит, Там мог видеть, но не читать? А ты?

– Я продвинулся лишь немногим дальше, – ответил Хэл. – За два года я достиг того, что могу удержать в памяти изображение памяти Энциклопедии – после того как видел его в последний раз. Но сама информация по-прежнему скрыта от меня.

– А теперь мне непонятно, – Аджела, наклонилась над столом, пристально вглядываясь в Хэла. – Зачем тебе нужно что-то большее, чем это? Почему бы не успокоиться на достигнутом?

Хэл повернулся к ней.

– Потому что для того, чтобы создать что-нибудь – скажем, великое художественное полотно, необходимы две вещи. Замысел – и в этом-то заключается творческий дар художника – и умение работать с кистью и краскам – всего лишь ремесленный навык. Одно дело – вообразить себе нечто великое. И совсем другое – плод воображения стал картиной.

Ему показалось, что Аджела нахмурилась.

– Послушай, – сказал он, – ты могла бы сказать себе: «Мне хотелось бы иметь замок». Но чтобы построить этот замок тебе понадобилось бы очень знать многое. Если намереваешься войти в созидательную вселенную, то необходимо создать там сначала некую среду обитания для себя. Чтобы сделать это, тебе понадобится знать все о почве, которая будет у тебя под ногами.

– Тогда я понимаю, – кивнула Рух. – Так вот почему тебе нужно получать сведения непосредственно?

– Мне пришлось бы ее развить, – ответил Хэл. – Другой возможности нет.

– В сущности, – голос Аджелы звучал резче, чем обычно, – ты надеялся войти в Созидательную Вселенную и использовать там информацию, хранящуюся в Абсолютной Энциклопедии, – неким образом применив фазовую механику, с помощью лишь собственного мозга?

Хэл, чуть помедлив, кивнул.

– Хорошо. Теперь я понимаю серьезность проблемы. Но почему ты сдаешься сейчас? – воскликнула Рух. – Почему именно в этот момент?

– Потому что я полагаю, что чем скорее я покину вас, тем лучше.

– Что заставляет тебя так думать? – Спросила Аджела еще более резким тоном.

Хэл ответил не сразу. На удивление трудным оказался этот разговор.

– Я надеюсь, что с моим уходом исчезнет то давление, которое я прилагал, чтобы уравновесить влияние Блейза на исторические силы, и внезапно появившийся вакуум заставит эти силы действовать скорее против него, чем против нас. В результате мы, возможно в конце концов и одержим победу – но каким-то иным способом.

– А что собираешься делать ты? – Голос Рух внезапно смягчился. Хэл сумрачно улыбнулся.

– Возьму себе новое имя – возможно, в последний раз. Поступлю на военную службу на Земле – сейчас объявили набор. Все, что угодно – лишь бы избавиться от этого постоянного чувства разлада с самим собой, ощущая себя главной силой. Я мог бы, вероятно, оказаться полезным на одном из новых военных кораблей.

• Предыдущая
• 5/86
• Следующая