S. Синдром (СИ) - "EvgeshaGrozd" - Страница 48

— Прости, прости… — беззвучно шептали мои губы, но она не услышит, не поймет, не воспримет, не увидит.

Уйди. Оставь её. Не сегодня. Никогда…

Позже узнал, что Хулио перевёл её в другую комнату. От другой рабыни служившей в доме выяснил, что девушку звали Джилл. С каждым днём она теряла для меня абстрактность, становилась осязаемой, всё более близкой сердцу. И самое главное, приходил к выводу, что больше ни о чём не могу думать, кроме неё. Только её видели мои глаза в каждой женщине. Лишь о ней были мои лихорадочные мысли.

Я должен что-нибудь сделать! Что-то предпринять, чтобы вытащить несчастную не только из лап Хулио, но и из сети рабской торговли людьми.

Брат назначит за неё цену и, скорей всего, не маленькую. Мне нужно всего лишь выкупить Джилл под видом покупателя из другой страны, так мне будет проще её укрыть.

Но срок шёл, а цену брат до сих пор не назначал, но снова и снова посещал её по ночам.

Она больше не кричала, не молила о пощаде, а Хулио как-то изменился в лице. Через две недели он неожиданно перевел её в СВОЮ комнату.

— Чего это с ним? — Али и Скотти противно ржали в коридоре, пока я притаился у дверей своей комнаты. — Втрескался что ль под старую жопу?!

— А то! Он затребовал купить три платья её размера и кормит совсем не так, как остальных рабынь, — хмуро поддакнул Марли, раскуривая свежескрученный косячок.

— Вы, дебилы не поняли? — Али, заржав толкнул Скотта в плечо. — Он её решил оставить себе. Цыпочка-то шикарненькая. В её ротик я бы тоже чего-нибудь присунул. Интересно, будет делиться?

Раскат общего звонкого смеха разнёсся по стенам. Все мои внутренности полетели вниз.

"… Решил оставить себе". Как такое вообще возможно? Он никогда не содержал рабынь. Для него это всегда была грязь. Чистая и невинная красота растопила сердце дьявола?!

Я ушёл, понимая, что ставка значительно поднялась. Он не отдаст своё просто так. Это словно у льва отбирать добычу. А кто я?!

Пару месяц шатался по подругам-однокурсницам в надежде переболеть, перетерпеть и вытравить лицо рабыни из головы. Но всё снова вернулось и ещё с большей силой, когда по приезду домой, столкнулся с Джилл в коридоре — она несла поднос с пустой посудой.

Теперь её вид стал намного ухожен, светлые волосы убраны назад, лицо вновь приобрело своё обаяние, простенькое белое платье с голубыми нежными цветочками, невесомые балетки. Девушка шла, не поднимая головы, забито озираясь по сторонам. При виде меня резко ретировала в сторону, но слегка запнулась о небольшой выступ и полетела с подносом на пол.

Мне было плевать на посуду, я ловил её. Джилл в ужасе смотрела на убитые чашки.

— Цела? — был доволен, что не дал ей покалечиться.

— Боже… Нет, нет, нет, — девушка опрометью начала сгребать стёкла на поднос, не отражая, как ранит свои пальцы.

Видя её панику, попытался помочь, но Джилл вскрикнула и закрыла голову руками.

— Не надо, прошу… Я случайно. Случайно!

В шоке замер, понимая откуда дует ветер. Схватил её за плечи и попытался поднять.

— Ничего страшного… — но тут мощная рука отодрала девушку от меня и влепила ей звонкую пощечину. Взвизг.

— Пошла вон в комнату! — Пунцовый от злости Хулио перехватил и меня за шкирку.

— Она не виновата…, — попытался оправдать рабыню. — Я сам не заметил её..

— Чтоб я больше тебя возле своей жены не видел, усёк? — глаза брата налились кровью. — Притронешься к ней хоть пальцем, и она будет страдать от боли. Каждый раз.

— Жены?! — в тихом шоке уставился на него, не веря своим ушам.

Но брат не станет отчитываться или делиться по душам. Он отшвырнул меня к стене и ушёл, сверкнув глазами.

Если жена, почему не сделал всё официально? Джилл — рабыня, но его личная и неприкасаемая? Наказывать её за то, что просто прошёл кто-то мимо?! Он не в себе. Что это? Ревность за правообладание рабыней или способ воспитать меня?! Я перестал видеть грань.

Для подтверждения своих слов он велел Марли избить несчастную, как бы я не умолял его не трогать девушку.

Понимая, что слишком слаб и невольно становлюсь причиной её мучений, решил отойти в сторону. Пока не придумаю способ вызволить несчастную из лап братца. Рано или поздно он от неё устанет и решит отделаться.

Попросил Сэма Льюиса — младшего брата одного из головорезов Диабло, информировать меня о Хулио и его рабыне. Сам же перебрался жить в другой конец дома, чтобы не сталкиваться с ней. Лишь издалека наблюдал за девушкой, в тех редких случаях, когда она покидала комнату Диабло. Забита, вздрагивает от резких движений, по сторонам старается не смотреть. Её цель быстро выполнить поручение моего братца и вернуться обратно в четыре стены.

Со временем, ссора с братом стихла. Я больше не лез в его дела, как и он в мои. Уехал на очередную сессию. Не видеть её было для меня самым лучшим и правильным решением. Я всеми правдами и неправдами внушал себе, что жизнь какой-то рабыни не должна меня трогать. Это сумасшествие и оно пройдёт. Моя цель — учёба, выход в люди, достичь высот без грязной руки брата. Я иду к этому и успешно, а девчонка обречена с самого начала, мне не вызволить её при всём желании. Войну с Хулио заведомо провалю, так как он мой брат, и я люблю его несмотря ни на что.

Сессия закончилась, и я вернулся как раз к дню рождения Хулио. Велико было моё удивление, когда за наш стол он усадил её. Джилл осунулась, посерела в лице, сожительство с моим братцем явно не шло ей на пользу, но она послушно выполняла отведённую ей роль жены, каждый раз сжимаясь в комок при резких движениях Диабло.

Гулянье становилось всё шумнее, хмелели гости и хозяин дома. Я, не желая больше на всё это смотреть, решил удалиться, но мой братец хотел, видимо, шоу. Знакомый сердцу вскрик вернул меня обратно.

Этот придурок повалил девушку на стол и принялся беспощадно сдирать с неё одежду под одобрительный гвалт своих псов.

Он решил сделать это при всех?! Джилл в панике попыталась храбро отбиться от него, моля и взывая одуматься. Её отчаянный рык, и Хулио резко отстранился, перекосясь от боли и хватаясь за лицо. Отнял ладонь и, в досаде обнаружив на ней кровь, со всей мощью ударил несчастную. Зная его пьяный гнев, кинулся на помощь девушке. Оттолкнул брата, свалив тюфяком на пол.

— Беги отсюда, — прошипел на неё, отдирая со стола и пихая в спину.

На шатких ногах Хулио поднялся.

— Ну всё, всё, братан, — попытался перевести ситуацию на юмор. — Перебрал. Идём-ка баиньки.

— Пошёл нахуй, сосунок! — он отшвырнул меня, свалив на пол. — Лишите сучку ногтей на той сраной руке… Вырежьте ей их нахер ко всем чертям!

— Хулио! — воскликнул я, понимая, что решение его неизменно.

Али, Скотт и Марли косые от алкоголя довольно загоготали и тут же кинулись вдогонку за девушкой.

— Остановись, чёртов ты придурок! — в ужасе вскричал я и бросился к дверям за ними, но двоего других братских псов перекрыли мне путь. Мне снова не спасти её.

Брат криво усмехнулся и, расплывшись в болезненной улыбке, брякнул:

— Слушай свою любимую…

Я отшатнулся, понимая, что это не попытка наказания. Он отыгрывается на ней, чтобы что-то показать мне. Что? Что я мог бы облегчить её участь, если бы сел по правую руку брата? Смысл только в этом?! Я сцепил зубы, упав за стол.

Всё ещё мучительней, чем ночь, когда он впервые насиловал её. Я хлестал текилу залпами до рвоты, моля всех святых, чтобы наконец отрубиться и не слышать больше этого ада.

На утро еле живой от похмелья, попросил одну из рабынь узнать о состоянии девушки. Джилл лишилась ногтей на правой руке.

В эти секунды смотрел на спавшее после пьянки тело брата. Ладонь в гневе машинально сжала рукоять ножа на столе. Вонзить его острие тебе в горло, скотина! Прекратить твоё бесчеловечное зло. Наказать за все искалеченные тобой души. За мою душу, которую заставляешь мучатся вместе с ней.

Навис над ним, краем глаза ловя блеск лезвия. Брат шевельнулся и перевернулся на бок. Как просто опустить нож в твою сонную артерию и избавить мир от этой язвы. Но в голове, как перед смертью тут же запорхали картинки из детства. Мне шесть, ему четырнадцать. Брат учит насаживать приманку на крючок удочки, катает меня на квадроцикле, играет со мной в прятки. Позже, уже подростка, вытаскивает из дворовых потасовок, дарит крутой мотоцикл на шестнадцатилетие.