Скверная жизнь дракона (СИ) - Костенко Александр - Страница 24

В пещеру вошёл дракон, такого же изумрудного света, как и мама. Их можно было бы принять за близнецов, но все же различия были: роговые отростки на головах имели разную форму и длину, у тёти хвост чуть длиннее и его кончик светлее, да и сам цвет их кожи имеет разные оттенки.

— Рада видеть вас такими подросшими и окрепшими, — совершенно новый голос раздавался в голове. — Ликура мне уже всё рассказала. Наш с ней план идёт по намеченному пути, что для меня есть радостная весть. Дочь, — Изулиса посмотрела на мою маму, — времени не так много у нас.

— Ты права. Мои дети — полгода осталось перед вашей спячкой, и мы не станем терять это время. Калиса, ты отправишься со мной на западную сторону осквернённого леса.

— А на южную отправимся мы, — раздался голос тёти. — Ты смог самостоятельно разобраться с магической стрелой, а значит и расовое умение сможешь освоить. Пора выдвигаться в путь.

— Достаточно, Сиал. Ты смог многого достичь, и теперь осталось лишь раскрыть твоё умение. Восстанови силы, а я пока найду и принесу живое существо, — Изулиса взмыла в воздух и полетела в сторону большого луга на западе, оставив меня дожидаться её возвращения.

Я дошёл до опушки нормального леса и распластался на мягком, недавно выпавшем снегу. Все эти полтора года я выполнял функции робота по уничтожению осквернённых существ. Каждый день, каждую неделю, каждый месяц одно и то же — стоять далеко от осквернённого леса и своим видом выманивать порождения скверны из него. Когда же это случится, подпустить поближе и постараться забить издалека магией. Расправиться, отойти и ждать, когда мана восполнится, чтобы потом выйти на поляну и дёрнуть в сознании рычаг с названием “Повторить”.

Я приподнял голову и осмотрел поляну: кристально чистое снежное полотно, если не считать труп осквернённого волка. Сейчас мне очень легко даётся магия, но в самом начале приходилось сильно концентрироваться, чтобы воспользоваться магической стрелой. Нередко существа почти вплотную подходили ко мне и их убивала тётя. Со временем я набрался опыта и началась череда похожих друг на друга дней и лишь сменяющиеся времена года вносили хоть какое-то разнообразие.

Пока я предавался размышлениям, труп волка стал медленно исчезать. Словно разъедаемый кислотой, он растворялся на глазах, не оставив и малейшего клочка шкуры от себя. Лишь небольшое углубление на снегу могло напомнить о его существовании.

Незаметно прошёл ещё один день, Изулиса так и не возвращалась, а восстановившийся запас магии толкал меня вновь попробовать выманить кого-нибудь из леса. Хоть и сидит у меня в печёнках вся эта рутина, но осталось не так немного до нового уровня.

Дойдя до середины поляны, я остановился и стал всматриваться в пространство между искорёженными деревьями. Остаётся только ждать. Взглядом я скользил по стволам, постепенно переводя с правого на левый участок и обратно. Полдня пришлось простоять, пока не уловил движение в правой части проченного леса.

— Что вы такое?

Этот вопрос родился, когда я смог сфокусировать взгляд на приближавшейся ко мне группе из трёх непонятных существ: блеклая оранжевая шерсть и передвижение прыжками на задних лапах наводили на мысли о кенгуру. Но я не припомню, чтобы у кенгуру были заячьи уши. И, кажется, у них не должно быть огромных когтей вместо передних лап. И клыков.

Пока я разглядывал непонятных существ, они продолжали прыгать в мою сторону. До них километра полтора, не меньше, а магическая стрела дальше километра не летит: просто растворяется в воздухе. И движется не со скоростью света, так что оптимальное расстояние — метров восемьсот.

Время тянулось, пока я наблюдал за неспешными прыжками компании кенгурят и медленно прокручивал цифру шестнадцать в голове. И ждал, пока расстояние не сократится до приемлемого. Ждал нужного момента.

Отметка в километр пройдена! Интуитивно формирую стрелу и пускаю в правое существо. Вот она летит. И проносится под подпрыгнувшей метра на три тварью. Она приземляется, и вся группа начинает резко ускоряется.

Пускаю ещё одну стрелу в их группу. Мимо! Не нервничать, расстояние пока некритичное. Прыгать кенгурята умеют, но умеют ли маневрировать в воздухе? Делаю залп в левого, и тут же запускаю ещё одну стрелу выше его головы. Первая приближается к нему, и он прыгает. В яблочко!

Прыгун, не ожидая такого развития событий, теряется в пространстве и падает, а я улавливаю едва различимый хруст костей и визг. Двое оставшихся начинают мчаться ко мне зигзагами, постоянно виляя из стороны в сторону. Даю пробный залп на упреждение в правого — неточно рассчитал и снаряд ушёл правее, чем надо.

Ругаюсь и отправляю, одну за другой, три стрелы. И первая сразу попадает точно в цель — кенгуру, получив снарядом прямо в грудь, теряет равновесие и боком падает на землю. Словно резиновый мячик, отскакивает несколько раз и по инерции продолжает кубарем перекатываться, оставляя после себя борозду на рыхлом снегу. Звук ломаемых костей стал ему спутником на всём протяжении пути. Остановившись, он больше не двигается. Остался последний.

— Так, четыре… Да, четыре. Два, два. Восемь. Восемь? Нет. Девять? Да, девять. Значит, осталось семь! — пулемётной очередью проносятся мысли в голове, пока я перевожу взгляд на оставшуюся тварь. Она всё так же продолжает носиться зигзагами, сокращая дистанцию. Даю серию из двух залпов. Первая стрела проходит левее, вторая встречается с целью и кенгуру падает. И сразу встаёт, набирая потерянную скорость.

— Три! — отправляю два залпа в одну точку. Оба ударяются в осквернённое существо, и оно вновь на полной скорости падает. И опять встаёт, и продолжает двигаться ко мне, но уже не так резво, как раньше. Сказываются постоянные падения: правое ухо оторвано, несколько рваных ран на теле, а правый коготь с корнем вырван из сустава.

— Да сдохни ты уже! — выпускаю ещё две стрелы. Первая заставляет его замедлится, вторая укладывает на землю — он больше не двигается. Быстро перекидываю взгляд на второго из компании — лежит без движения переломанной куклой. Но первый, оставшийся вдали, ещё жив.

Правда, жизнью это назвать сложно: переломав задние лапы, ему оставалось лишь ползти с помощью передних конечностей. Смотря на это удручающее зрелище, выпускаю в него последнюю стрелу, опустошая запас маны. Снаряд попадает ему в голову, но он не торопится умирать: упав навзничь, приподнимается и продолжает ползти.

— Живучая тварь!

И мана, как назло, закончилась. Соприкасаться с порождениями скверны мне нельзя, а других вариантов нет, кроме как подойти и загрызть. Придётся подождать, пока мана не восполнится хоть чуть-чуть. На всякий случай осматриваю двух упавших — всё так же без движения. Буду надеяться, что они мертвы и через пару часов их тела начнут исчезать. Долго там мана будет восполняться? Лог…

— Как восемьдесят маны, если должно было остаться десять? Спасибо мне из прошлого за этот маленький подарочек!

Надеясь, что получится, я сфокусировался на последней твари и выпустил магический заряд. Получив новую порцию, она утыкается мордой в снег.

Уровень был повышен

Текущий уровень: 32.

Бонусных очков характеристик: + 1

— О, Великий Чакэ, твой последователь справился! — я вскинул голову к небу.

Подёргай чёрт меня за хвост — это было очень близко и опасно! Хорошо, что всё так удачно сложилось, иначе пришлось бы бегать от него и ждать, пока мана восстановится.

Оторвав взгляд от неба и полностью довольный собой, я направился к своему привычному лежбищу. Теперь до следующего уровня мне как до того Эвереста ползком, так что вряд ли в обозримом будущем придётся истреблять порождения скверны в таких объёмах.

И всё же, не совсем понятно, что это были за существа. Если всех, кого я встречал до этого, можно было хоть как-то опознать, но вот эти прыгуны совсем не поддаются таксономическому определению. В этой местности не тот климат, так что не кенгуру. Зайцы или кролики отпадают: они бегают на всех четырёх лапах. Когти то же не показатель: в плане всевозможных телесных модификаций у скверны просто шизофреническая фантазия.