Пришествие Зверя. Том 3 - Аннандейл Дэвид - Страница 19

— Что случилось, брат Мандек?

— Мы снова сражаемся вместе с Предателями?

— Да. — Церберин не смог скрыть раздражения. — К чему этот вопрос? Мы прибыли с ними в Иммитис. Или ты считаешь, что мы следовали за ними, чтобы устроить засаду?

Мандек спокойно посмотрел на него. Церберину поручил командование миссией лично Тейн, но до того они с Мандеком были равны по старшинству. Похоже, Мандек хотел ему об этом напомнить.

— Мне нужно было это услышать, — сказал он.

— Зачем?

Мандек нахмурился и не стал отвечать прямо:

— Я только что пришел от астропатов.

— Что ты там делал?

— Хотел узнать, не было ли каких сообщений, отосланных магистру ордена.

— Опять-таки с какой целью?

— Ты не связывался с ним с тех пор, как мы отправились сюда вместе с Предателями, верно?

Церберину подумалось: интересно, Мандек не хочет напрямую называть Железных Воинов или просто напоминает, кто они такие, чтобы он, Церберин, осознал это в полной мере?

Впрочем, момент неподходящий. У него в груди что-то сжалось.

— К чему ты клонишь? — Церберин показал на окулюс. — Мы вступаем в бой.

— Было еще одно сообщение от магистра Тейна, — сказал Мандек.

— Да?

— Нам приказано срочно возвращаться на Терру.

— Ну, значит, вернемся.

Мандек растерянно моргнул.

— По-твоему, флотилия сможет пройти такое расстояние через варп и возвратиться нетронутой? - спросил Церберин.

— Нет, — признал Мандек.

— Тогда сначала — ремонт. Или ты считаешь, что можно просто проигнорировать вон тот орочий корабль?

Мандек мрачно воззрился на окулюс — он явно предпочел бы, чтобы орки и Железные Воины составили друг другу приятную компанию.

— В таком состоянии, как сейчас, мы далеко не уйдем, — настаивал Церберин.

«И это все правда», — подумал он.

— Что сказать магистру ордена? — спросил Мандек.

— Что мы услышали и действуем согласно приказу.

— Ты сообщишь это хору астропатов?

Церберин мысленно ощерился.

— Нет. — Он встретил и удержал взгляд Мандека. — Это сделаешь ты.

Мандек довольно кивнул:

— Слушаюсь.

Они оба притворялись, что решение Церберин принял единолично.

— Хорошо. А теперь пошли убивать орков.

Торпеды флотилии Кулаков Образцовых пронзали щиты на десятки метров. Они бороздили кожу орочьего судна, как черви землю.

Корабли Кулаков Образцовых и Железных Воинов окружили космолет зеленокожих. Ударные крейсеры «Парагон», «Молчаливый» и «Отважный» были так сильно повреждены, что вынужденно держались поодаль под прикрытием «Данталиона» и «Жиллимана», но и они осыпали врага снарядами. Орки не нуждались в пустотных щитах. Обшивка их корабля была такой толстой, что снаряды ее не повреждали. Космолет наносил ответные удары, перенаправив часть огневой мощи с луны на противника.

Церберин почувствовал залпы исполинских пушек, когда торпеда двинулась вперед. Он погрузился в самую плоть врага, и тот сотрясался с каждым выстрелом своих колоссальных орудийных установок.

— Командир, — передал Церберин по воксу, — все торпеды продвигаются внутрь цели. Что там у вас?

— Наши щиты на пределе, — сказал Маркариан. — Попаданий все больше.

— Отойдите подальше. Я хочу, чтобы нам было куда вернуться, когда мы тут закончим.

— Слушаюсь.

Торпеды пробили внешние слои корпуса — и вывалились в пустоту внутри корабля. Церберин и его отделение вдруг ощутили невесомость, признак свободного падения.

Последовал удар о твердую поверхность, и носовой люк открылся. Церберин бросился вперед, держа перед собой болтер.

Абордажные торпеды попали в нижнюю треть галереи, тянувшейся больше чем на километр по направлению к носу корабля. Там проходили мостки на множестве уровней, ведущие к орудийным башням. Центр корпуса представлял собой хаотичное пересечение металлических платформ, мостов и лестниц. В безмерности космоса эта сеть казалась тонкой, словно паутинка. Орки кишели на ней, будто насекомые, они таскали материалы и инструменты, а сеть тряслась и осыпалась после каждого залпа.

Они застали орков врасплох. Враг вел огонь спорадически. Зеленокожие бушевали, размахивали клинками. Они переворачивали свои вагонетки, снимали их с рельсов и швыряли в захватчиков.

— Уничтожить! — приказал Церберин, уворачиваясь от града летящих в него металлических деталей, настолько тяжелых, что смертного они просто раздавили бы. — Обрушить эту конструкцию!

Он бросил осколочные гранаты к подножию ближайших мостков. Вблизи было ясно, насколько прочная эта конструкция. Опоры были толщиной не меньше четверти метра. Запредельная мощь пушек и их отдача, однако, заставляли мостки напрячься до предела. Перед Церберином и у него за спиной его братья тоже бросали гранаты и мелта-бомбы.

Взрывы раздались почти одновременно. Дюжина снарядов расплавила мостки вдоль достаточно длинного сектора. Основы четырех опор, поднимающихся с нижней палубы, обратились в жидкость, и их обрушение запустило цепную реакцию. Металлическая сеть смялась и рухнула. Рвались провода, разлетались мостки. Орков давили тысячи тонн падающего железа. Внутреннее пространство корабля гудело отголосками металлической лавины и воем умирающих. Подача снарядов на целом секторе прекратилась. Скоро пушки умолкнут.

Церберин вел атаку, двигаясь к носу корабля. Кулаки Образцовые попеременно стреляли в бойницы и крушили мостки. Они оставили торпеды в сотнях метров позади себя, прежде чем орки начали настоящую контратаку.

Они хлынули наружу из артиллерийских отсеков, со всех уровней, из каждого люка и тоннеля. Яростный зеленый прилив затопил галерею.

— Продолжаем наступать! — приказал Церберин. — Заставим пушки умолкнуть и прикончим команду!

Ряды космодесантников сомкнулись. Кулаки Образцовые оправдывали свое название. Они были словно керамитовый кулак в сотню боевых братьев, кулак, сокрушающий врага, оставляющий за собой огненно-кровавый след. Плотность болтерного огня ужасала. С флангов огнеметы хлестали горящим прометием, поливая зеленокожих. Церберин даже через дыхательный аппарат чувствовал вонь горелой плоти ксеносов. Острый запах тут же отступал перед всеочищающим огнем.

Орки стреляли по строю космодесантников и рубили его. Но их собственная скученность работала против них. Они косили друг друга своими же пушками, не в силах справиться с ситуацией. Единственным вариантом для них было бы изолировать боевых братьев друг от друга, однако «кулак» продолжал двигаться вперед, убивая орков на каждом шагу. Это был долгий медленный неотвратимый удар. Зеленокожие бросались на строй врага и гибли.

— Они делают за нас нашу работу! — сказал по воксу Мандек.

Бой словно придал ему сил. Церберин оглянулся. Мандек был рядом и жег противника огнеметным пламенем. Он бился с воодушевлением, понятным его боевому брагу Церберину, — пожар, несущийся по полю боя, а вовсе не та беспокойная душа, что он видел на мостике «Данталиона».

— Тогда надо подстегнуть их, чтобы работали усерднее, — сказал Церберин.

Воины на переднем крае «кулака» бросили еще несколько осколочных гранат. Взрывы плавили плоть и железо, и мостки продолжали сыпаться.

В десяти метрах от конца галереи, там, где уже не было пушек, находилась большая дверь. Церберин едва успел пройти мимо, как она открылась, и наружу выскочили три чудовищных орка. Здоровенные, как дредноуты, они были в доспехах, изготовленных по образцу брони их корабля. Двое размахивали силовыми цепными кулаками и когтями, достаточно мощными, чтобы раскроить корпус «Лэнд-рейдера». У того, что шел посередине, на каждой руке был установлен огнемет. Он яростно рычал, поливая Кулаков Образцовых огнем.

Над отрядом прокатилась огненная волна. Температура внутри доспеха Церберина подскочила, и пламя охватило шлем. Он видел лишь алое свечение. Космодесантник выстрелил в сторону орков вслепую, как и его братья во всех рядах строя.