Слишком близкие люди (СИ) - Николаева Ольга - Страница 14

Правда, греть ничего не стал. Все и без этого вкусно было. После ужина быстро принял душ… Побродил по темным комнатам и коридорам. Остановился перед дверью Леры. Не очень-то и долго думал. Зашел. Дыхание Леры было глубоким и спокойным.

Он сначала прилег с самого края. Даже одеяло не до конца натянул. Полежал, прислушиваясь. Ничего не изменилось. Тогда уже смело сдвинулся к центру и притянул девушку к себе под бок. Она, словно так и должно было быть, прильнула к Андерсу, доверчиво прижимаясь щекой, что-то себе под нос пробормотала сонное и затихла.

И он провалился в сон. В самые последние мгновения подумал, что давно он так здорово не засыпал — без всяких мыслей о графиках прибыли, акциях, покупках и прочей ереси. Оказалось, что для сладкого сна всего-то и нужно — теплое сонное дыхание Леры под боком.

И не просыпался без будильника очень давно, если не считать последние пару ночей. Вот и в этот раз: Андерс очнулся от того, что на него смотрели. Очень пристально смотрели красивые женские глаза. Умные, теплые, добрые… почти не удивленные, нужно сказать.

— Ты как здесь оказался, Андрей? — это было вместо «доброго утра». К счастью, ни обиды, ни претензии во фразе не слышалось. Скорее, легкая усмешка.

— Так вот, заблудился… Ты ж сама говорила, что квартира большая… — он легко пожал плечами, с удовольствием наблюдая, как от этого движения рассыпаются женские локоны.

— И часто ты так… в дверях путаешься? — Лера снова улыбалась. Удивительно. Может быть, выспалась, наконец, потому и была такой расслабленной и довольной?

— А бес его знает… Мне ж обычно и спросить не у кого… Так-то, я парень одинокий…

— Ты проныра и прохиндей, Андерс! — девушка легонько щелкнула его по носу. — Не прибедняйся! И проваливай-ка к себе! Я хочу спокойно умыться и одеться…

Настроение было просто на высоте. Андерс даже насвистывал под нос какой-то мотив, пока никого не было в кабинете. Казалось, что все у них с Лерой складывается просто отлично: девушка все утро улыбалась, мило беседовала о каких-то мелочах, ничего нового не сказала о себе, конечно же, но и не закрывалась так плотно, как раньше. Похоже, дела потихоньку шли на лад, и Андерс подумывал, не пригласить ли ее куда-нибудь на романтический ужин. В конце концов, не все же она его кормить должна? Надо бы и ответить чем-то фееричным… Завис, выбирая ресторан, в который хотел бы ее сводить. Хотелось и удивить, но и не показаться слишком пафосным, при этом.

— Эндрю, мать твою, что ты творишь? Больше некуда было пристроить свое хозяйство?! Девок в городе-миллионнике не хватало, надо было именно к моей подруге полезть? — Возмущенный женский голос ворвался в тишину и благодать кабинета вместе с его обладательницей. Дверь захлопнулась с грохотом. Андерс только успел разглядеть разведенные руки и сочувственный взгляд Кирилла. Ты, мол, брат, как-нибудь сам отдувайся. Я тебе — не помощник сейчас. И Кира понять можно было.

— И я тебя рад видеть, Елизавета. Как отдохнула? Выглядишь свежей и загорелой. Отпуск пошел тебе на пользу… — Если даже Лиза и надеялась, что собьет его с толку своим нахрапом, то очень зря. Андерс готовился к этому налету вражеской авиации, знал, что в него будут метать бомбы, но примерно представлял, что делать для усмирения противника. Ну, или думал, что знал.

— Зубы мне только не заговаривай, пожалуйста. — Лизка нависла над его столом с хищным ястребиным взглядом. Андерс привычно залюбовался. Он завидовал, порой, этой дерзости и темпераменту, с которым жена друга разные вещи вытворяла. Ему бы так — сначала делать, а потом самому себе удивляться. Но он бы не смог, да и на месте Кира не очень хотел оказаться.

— Ну, ты со мной поздоровайся, Лиз, хотя бы. А потом все обсудим. Я примерно догадываюсь, о чем речь, но хотелось бы полного понимания.

Девушка плюхнулась в кресло для посетителей, закинула ногу на ногу, руки на груди скрестила. Долго сверлила Андерса взглядом исподлобья. Он смотрел в ответ прямо и твердо, уверенный, что пересмотрит.

— Вот знаешь, никогда не думала, что придется сказать тебе эту фразу. Но скажу, тем не менее…

— Слушаю внимательно, Елизавета.

— Энди, ты — кобель. Породистый блондинистый кобель. — Выплюнула так, словно хотела обжечь ядом.

— Это чем же я заслужил такую милость с твоей стороны?

— Как ты посмел уложить Леру в постель?! Вы с ней знакомы-то были всего пару дней, от силы! Это нормально, разве?

— Тебе напомнить подробности вашего романа с Кириллом? — Андерс, в принципе, не очень любил нажимать на больные мозоли. Это как-то ниже достоинства казалось. Но не в случае двойных стандартов.

— Я и так все прекрасно помню! И не надо меня тыкать носом в мои грехи!

— Но ты же меня пытаешь ткнуть… Или мне это показалось, Лиза? — Андерс вышел из-за стола, чтобы сократить дистанцию. Ему не очень хотелось ругаться и спорить с девушкой, пора было идти на конструктивные переговоры.

— А это большая разница, понимаешь? Все, что я творила — это была моя прихоть, осознанная и просчитанная. И на Кира я никогда не жаловалась. Оба знали, что делали. — Лиза начала потихоньку сбавлять обороты, уже не кричала, но шипела все так же выразительно.

— Кофе будешь? Наверняка же, не спала нормально с этим перелетом.

— Буду. Такой, как обычно.

Стратегическая пауза была полезна обоим: Андерс запустил кофемашину, Лиза молча наблюдала за его действиями.

— Когда ты заведешь себе помощника, Эндрю? В твоем статусе просто неприлично уже самому себе кофе варить. — Лизка на секунду превратилась в нормального человека, с которым можно было общаться и дружить.

— Да плевать на статус. Не хочу помощников. Сам справляюсь.

— Ну, и зря. Я бы тебе кого-нибудь хорошего посоветовала…

— Лиз, давай, я сам без твоих советов справлюсь, а? — он протянул ей чашку. — Видишь, кофемашина меня слушается и так. Зачем мне какие-то помощники?

— Я о твоем благе забочусь, между прочим.

— Спасибо, я очень тронут. — Он сделал пару глотков. — Возвращаясь к твоим претензиям. Мне показалось, что Лера — совершеннолетняя. И дееспособная. Или ей нет еще восемнадцати?

— Энди, ты совсем головушкой поехал, что ли? Разве б мы оставили в пустом доме несовершеннолетнего ребенка?

— Ну, а в чем тогда проблема-то? — он, вообще-то, никогда не выходил из себя. Никогда, если не считать общение с Лизой Янкевич. — Ты ж не думаешь, что я применял к твоей подруге насилие?

— Ну, а как еще ты мог оказаться в постели с Лерой? А потом и домой к себе увезти? Поил ее чем-то, накуривал, кормил таблетками? — Лизка снова заводилась, с каждой новой фразой. — Как это могло случиться с женщиной, которая на всех мужиков смотрела с опаской и отвращением?! Как, объясни мне, Андерс?!

Лиза выдохнула, видимо, понимая, что скоро совсем уже некрасиво заорет.

— Я ее к себе позвала, чтобы дать человеку хоть какую-то передышку, она ж людей не хотела видеть! А вы с Кириллом — здравствуйте, нарисовались. И этот, блин, меня не слушал, и ты проявил активность ненормальную. Ты ж никогда не бегал за всеми подряд юбками, а что теперь случилось, объясни?

— Я не заметил у Леры ни отвращения, ни опаски. — Тут он, возможно, слукавил. Опаски было хоть отбавляй. Но не отвращения.

— Еще скажи, что она тебе при первой же встрече на шею бросилась и сообщила: «я вся ваша, берите, не пожалеете!»

Андерс хмыкнул. Не смог сдержаться: настолько Лиза была к правде близка.

— Нет, Лиз. Это я пал к ее ногам. И она не смогла перешагнуть. Слишком крупная туша на пути оказалась.

— Ага. То-то на мой вопрос «как дела», она ответила, что под ногами какой-то Андерс валяется. Отправила Кира на проверку, он подтвердил: точно, валяется. Только уже в Леркиной кровати, почему-то, а не на полу.

— Лиз, давай, подробности наших отношений останутся между нами с Лерой? Я не готов их ни с кем обсуждать. — Сказал твердо, давая понять, что не потерпит даже намеков на шутки в эту сторону.