Хранитель вод - Мартин Чарльз - Страница 9

– Тридцать два, тридцать три… Знаете что?! – Оборвав счет, она уставилась на меня. – Если вам сорок девять, вы вполне могли бы быть моим отцом. Нет, вам обязательно нужно познакомиться с моей мамой!

– Теоретически я мог бы быть даже вашим дедушкой.

Моя гостья слегка поджала губы.

– Для дедушки вы слишком хорошо выглядите. – Она попыталась подняться, перебирая спинку скамьи руками. Наконец ей удалось встать во весь рост, и, хотя колени ее по-прежнему подгибались, она одним движением сдвинула вверх лифчик бикини. Закрыв глаза, надув губы и выпятив загорелую грудь, она ждала, как я отреагирую на приглашение: типичная девочка-подросток, которая изо всех сил старается выглядеть как женщина. Между ее безупречной формы грудями висел на цепочке небольшой иерусалимский крест, который при каждом движении слегка раскачивался и поворачивался, демонстрируя покрывавшую его гравировку в форме небольших шестиугольников, напоминающих пчелиные соты.

– Вам нравится мой крестик? – спросила она, увидев, что я его разглядываю.

– Да.

– Снимите его, и он – ваш.

Я снял с крюка за дверью белый подрясник и накинул ей на плечи. Лицо девушки разочарованно вытянулось.

– Что, недостаточно красива для вас?

– Напротив, очень красива.

Это ее успокоило. Играя с лифчиком от бикини, который так и висел у нее на шее, она спросила лукаво:

– Тогда слишком грязная?

– Нет.

Ее брови вдруг поползли вверх, глаза широко раскрылись, губы дрогнули в улыбке.

– Тогда… – Тонкий девичий палец снова устремился в мою сторону. – Знаю! Это одна из тех, особенных церквей! Вы гей, да? В таком случае, прошу прощения… – Она попыталась надеть лифчик, но не преуспела. – Я тут из кожи вон лезу, а вы, оказывается…

– Нет, я не гей.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Ее глаза съехались к переносице. В задумчивости она ухватила себя за подбородок.

– Тогда что же?.. Может быть, я слишком молода?

– Что-то в этом роде.

Она почувствовала исходящий от лужи на полу запах и брезгливо сморщилась.

– Вы точно не хотите, чтобы я помогла вам тут убраться?

– А вы точно хотите вернуться на вашу яхту?

Она закрыла глаза, выпятила губы и немного помолчала.

– Я хорошо умею целоваться, падре. Очень хорошо. Я бы на вашем месте воспользовалась возможностью, пока я сама предлагаю. Или вы боитесь, что я кому-нибудь расскажу?

– Не особенно.

– Вот клянусь, я никому не скажу ни словечка. Ни единой живой душе!

– Значит, вы умеете хранить тайны?

Она высокомерно улыбнулась.

– Можете не сомневаться. Я – гребаный Форт-Нокс! – Девушка снова покосилась на темную исповедальню. – Разве вы не можете вызвать хотя бы временного священника? – Она показала на скамеечку для коленопреклонения. – Да, в общем-то, мне кто угодно сгодится. Я только хотела…

– Нет.

– Вы серьезно?

– Очень серьезно.

– Чертовски странная у вас церковь!

Я громко рассмеялся.

Прошло довольно много времени, прежде чем она поняла, что́ сказала. А может, и не поняла, просто в ее затуманенном мозгу появилось смутное ощущение, что сказано было что-то не совсем подходящее. Как бы там ни было, девушка снова попыталась прикрыть рот ладонью.

– Ох, извините! Надо бы мне заткнуться…

– Вы позволите дать вам мой телефонный номер?

– Зачем? Чтобы священник, когда вы его найдете, мне позвонил?

– Нет, я не собираюсь записывать ваш номер. Наоборот, я дам вам свой.

Она отмахнулась.

– Нет, нет, падре, я не такая! Я никому не даю свой телефонный номер на первом свидании.

– А разве у нас с вами свидание?

Девушка обиженно надулась.

– Не думаю. Ведь вы так меня и не поцеловали!

Я протянул руку.

Девушка вытащила из заднего кармана шортов свой телефон и, держа его перед собой, одним пальцем расстегнула пуговицу на поясе. Под шортами обнаружились трусики того же цвета, что и лифчик.

– Я дам вам телефон, если вы меня поцелуете!

– Хорошо. Только закрой глаза.

Она послушалась и, вытянув вперед губы, слегка подалась мне навстречу. Будь я лет на тридцать моложе, я, возможно, и поддался бы ее чарам. Даже скорее всего поддался бы. Но сейчас я только осторожно вынул телефон из ее рук. Правда, он оказался заблокирован, но я разблокировал его, приложив ее большой палец к кнопке начала работы. Не открывая глаз, она улыбнулась:

– Падре, я жду!

Я ввел свой номер и сохранил под именем «НСН – Падре», затем снова вложил телефон ей в руку.

Открыв глаза, девушка некоторое время разглядывала мой номер в списке контактов.

– Что такое НСН? – спросила она с недоумением.

– На случай…

Улыбнувшись, она подняла руку ладонью вперед, не дав мне договорить.

– Я поняла! На случай необходимости! – С грехом пополам сосредоточившись, девушка прочла мой номер вслух и вдруг нахмурилась. – Что-то ваш номер не похож на нормальные телефонные номера!

– Это спутниковый телефон.

– А то, что вы дали мне ваш спутниковый номер, делает меня особенной?

– Это делает вас одной из немногих, у кого есть или когда-то был этот номер.

– Ах, вот как!.. – она неожиданно подмигнула. – Отличный ход, падре! Я вижу, вы ловкий парень! Похоже, на этот трюк с телефоном попалась не одна девушка. – Она театральным жестом прижала телефон к сердцу и кивнула. Я вовсе не был уверен, что назавтра моя гостья вспомнит наш разговор или вспомнит, кто такой этот «падре», но мне хотелось верить, что в случае крайней нужды у нее в голове хоть что-нибудь да всплывет, и тогда она сможет позвать на помощь.

Вскинув руки над головой, она вдруг закружилась, как в танце, потом сбросила подрясник на пол и двинулась к выходу. У дверей она задержалась – они были не заперты, но достаточно тяжелы, чтобы шестнадцатилетней пьяной девушке было нелегко их открыть.

– Можно вас кое о чем спросить? – окликнул я.

Она обернулась и в очередной раз зажмурилась.

– Вы все-таки решили меня поцеловать?

– Как вас зовут?

Подняв вверх указательный палец, она покачала им из стороны в сторону.

– Ничего не выйдет, падре!

Я шагнул к ней.

– Предположим, в нашей церкви все-таки появится новый священник. Что я должен ему сказать, если он будет о вас спрашивать?

– Зачем это?

– Чтобы он мог помолиться за вас Богу. Попросить его позаботиться о вас.

Она прижала палец к губам.

– Еще один хороший ход, падре!.. – Мне показалось, что впервые за все время она сделала попытку прикрыть грудь, но потом я решил, что это по-прежнему была игра. Попытка пофлиртовать. Никакого стыда она не испытывала – в этом я готов был поклясться. – Я вижу, вы в этом деле сечете. Интересно, вы всем девушкам это говорите?

– Нет, только вам.

После нескольких попыток ей все же удалось надеть лифчик и завязать тесемки на спине. Покончив с этим нелегким делом, моя гостья снова окинула взглядом стены часовни, и я снова увидел перед собой девочку-подростка. Не говоря ни слова, она шагнула к стене с именами, достала из заднего кармана тюбик губной помады и написала в самом низу списка свое имя: Энжел.

– Это ваше настоящее имя? – спросил я.

– Да. – Она не обернулась. – Так меня зовет мама, хотя на самом деле я Анжела. Точнее, звала…

Ее лицо словно осветилось мягким внутренним светом, в котором тонули боль, обида, стремление к самостоятельности. Я поднял свой телефон и сфотографировал Энжел. То, что я наконец «заметил» ее, явно понравилось гостье. Во всяком случае, она улыбнулась.

– Фото на память?

– Что-то вроде того.

Она накрутила на палец веревочку от бикини.

– Надо было вам сфотографировать меня чуть раньше. Тогда вам было бы куда интереснее смотреть на фото.

– Я получил то, что мне нужно.

– То, что вам было нужно или то, что вы хотели?

Она была не глупа, и я подумал, что, быть может, это увеличит ее шансы. НСН.

Энжел хотела что-то сказать, но передумала и только улыбнулась.