Елизавета. Золотой век Англии - Гай Джон - Страница 4

Некоторые аспекты данной книги читателям Кэмдена, Фруда, Нила и Стрейчи покажутся до странности малознакомыми. За это приносить извинения не буду. Меньше всего мне хотелось и дальше тиражировать неточные или обрывочные сведения о Елизавете, содержащиеся в классических, хорошо известных работах за их авторством. Напротив, на этих страницах живет Елизавета, какую до сих пор мало кто видел. Нет, она не была неудержимым «танком», чьи приказы исполнялись неукоснительно на том лишь основании, что они отданы королевой. Но, вопреки воззрениям Фруда, решения Елизаветы нельзя считать и просто результатом блестяще разыгранного политического спектакля с куклой-чревовещательницей. Елизавета не была победоносной Глорианой, голливудской героиней, собственноручно спасшей страну от военной мощи Испании. Однако неверна и интерпретация Стрейчи, представившего королеву старой девой, сексуально фрустрированной и одержимой похотью, страстью, ревностью и тщеславием. Не была она и «любезным правителем», каким ее видел Нил: королевой, умевшей опьянять подданных своей царственной близостью и поражать их пылкостью духа.

Такие упрощенные описания, иногда прямо противоположные друг другу, превращают реального человека в пародию. Истина не так проста.

В 1533 году Генрих VIII развелся со своей первой супругой Екатериной Арагонской и, страстно желая любви и сыновей, взял в жены Анну Болейн, которой было суждено стать любовью всей его жизни. Перед Анной он буквально преклонялся, называя ее «ненаглядной» и «возлюбленной». Ей он писал до глубины души откровенные письма, ради нее принес в жертву своего ближайшего советника кардинала Томаса Уолси. Порвал отношения с папой римским и послал на постыдную казнь лорд-канцлера Томаса Мора и его близкого друга и соратника епископа Джона Фишера: оба посчитали, что король совершает нечто безнравственное и абсолютно недопустимое[14]. За это он ждал от Анны столь желанного законного наследника мужского пола. Она же родила Елизавету.

Генрих был так уверен, что у них с Анной будет мальчик, что успел подобрать имена – Эдуард и Генрих – и приказал загодя составить десятки писем для заморских правителей и знати, в которых бы возвещалось о «разрешении родов и явлении на свет принца». Когда же выяснилось, что младенец оказался девочкой, все письма пришлось наскоро переделывать. «Принца» надо было поменять на «принцессу», однако места на то, чтобы дописать слово целиком, не хватало[15]. Так, не успев появиться на свет, будущая королева Елизавета уже считалась второй.

Генрих никогда не скрывал своих взглядов на возможное появление женщины во главе государства[16]. Страстно надеясь передать все дела сыну, он все же предостерегал, что «ежели женщине выпадет доля править, то нельзя ей учинять сие долго без супруга, кой по Закону Божьему должен быть ей управителем и главою, а значит, повелевать и государством»[17]. Он был убежден, что управление страной – дело сугубо мужское, а уязвимая женщина на троне не сулит ничего хорошего. Так, например, он считал, что незамужняя женщина не может командовать армией. Признав в конце концов, что появление женщины на троне после него вполне вероятно, Генрих в мельчайших подробностях прописал регламент замужества потенциальной королевы[18].

Генрих рассчитывал, что его единственный сын Эдуард, рожденный в 1537 году третьей женой короля Джейн Сеймур, проживет долгую жизнь. На всякий случай в завещании он все же уточнил порядок наследования короны дочерьми Марией и Елизаветой. В случае если Эдуард умирает, не оставив наследника, каждая по очереди получает право на престол, но с тем условием, что данного права она может лишиться, если изберет в мужья человека, которого не одобрят определенные члены Тайного совета[19]. Если обе они умирают или из-за неудачного замужества лишаются права престолонаследия, корона переходит к представителям рода Саффолк – потомкам племянниц Генриха Фрэнсис и Элеанор Брэндон. Это были дочери любимой сестры монарха Марии, вдовы короля Франции Людовика XII, которая вторым браком вышла замуж за «брачного ветерана» Чарльза Брэндона, герцога Саффолка[20].

Эдуард рос крепким и здоровым, но в пятнадцать лет заболел корью, и его иммунная система не выдержала. 6 июля 1553 года юноша умирает от туберкулеза или, что более вероятно, судя по описанию симптомов, от простуды, перешедшей в бронхиальную пневмонию. Молодой король все свое время проводил в занятиях астрономией, также обожал стрельбу из лука, охоту и другие занятия, приличествующие юному воину. А вот к представительницам прекрасного пола он относился с недоверием и даже более отца радел о том, чтобы ему наследовал мужчина. В свое время обе его сестры были официально признаны парламентом бастардессами – и Эдуард убедил (или позволил убедить) себя в том, что незаконное рождение лишает их права на престол[21].

Когда юный король подыскивал себе возможного наследника, у него еще теплилась надежда, что у Фрэнсис Брэндон родится сын: ее старшей дочери Джейн Грей он завещал престол в самый последний момент. В июне 1553 года, понимая, что смерть близко, король отбросил в сторону сомнения и «вверил корону леди Джейн и ее наследникам мужеского пола»; следом в очереди наследования шли его сестры и их наследники мужского пола и, наконец, старший сын их двоюродной сестры Маргарет Клиффорд, дочери Элеанор Брэндон[22].

Но несмотря на старания Эдуарда узаконить положение Джейн Грей, она так и не была коронована. С того момента, как было объявлено о ее восшествии на престол, и до заключения ее в Тауэре она правила всего девять дней: старшая дочь Генриха VIII Мария Тюдор провела быстрый и успешный переворот и легко ее свергла. Завоевав престол в тридцать семь лет, Мария стала первой женщиной-правительницей в истории Англии. До нее ближе всех к царствованию была только дочь Генриха I Матильда, которой отец в 1135 году завещал корону. Однако накануне коронации против Матильды восстали жители Лондона, и ей пришлось бежать. Престол занял ее двоюродный брат Стефан Блуаский, что привело к затяжной, тяжелой гражданской войне.

Мария страстно желала свести на нет учиненный ее отцом разрыв с католической церковью. Будучи дочерью Екатерины Арагонской, она ощущала себя наполовину испанкой и быстро устроила собственный брак с Филиппом, сыном своего могущественного двоюродного брата императора Священной Римской империи Карла V. В Испании Филипп уже исполнял роль регента при страдающем от подагры отце, а вскоре был коронован как Филипп II, правитель Испании, Нидерландов, испанских владений Габсбургов в Италии и Нового Света. Избрав себе мужа в самом начале правления, Мария надеялась отвести от себя нападки тех, кто принципиально не согласился бы признать женщину на престоле. Но сделанный ею выбор возымел обратный эффект. По брачному соглашению Филиппу доставалась роль короля-консорта. Он не имел права покровительства, не мог принимать участие в разработке оборонной или внешней политики, производить назначения, тратить деньги короны. В реальности же все эти права он вскоре освоил на практике, хотя большую часть времени и проводил в Брюсселе[23].

Носивший имя «Филипп I, король Англии», супруг Марии Тюдор во всех отношениях являл собой ее соправителя. На парадных портретах он занимает более статусное положение – справа от королевы под парящей над их головами короной[24]. Невзирая на матримониальные договоренности, Мария то и дело оставляла последнее слово за супругом, поскольку почитала это своим долгом. В мирные годы такое положение вещей всех в целом устраивало, однако Филипп втянул страну в непопулярную войну против Франции, которую вел с континента, а многократные беременности Марии, о которых широко и торжественно объявлялось, оказывались ложными. Авторитет королевы рухнул. В 1558 году она умирает от пролактиномы – доброкачественной опухоли гипофиза, вызывающей псевдобеременности, мигрени, депрессию и слепоту. Оплакивали ее лишь самые близкие сторонники.