Дрессировщик. Приручение (СИ) - Николаева Ольга - Страница 23

Сюрприз удался. Правда, немного иной, чем он загадывал.

Первое: Жени дома не оказалось. В половину двенадцатого ночи.

Второе: Света не знала, где девчонка находится.

Третье: телефон не отвечал. Гудки были. Никто не сбрасывал. Игорь со Светланой даже нашли, откуда эти гудки доносятся. Из Женькиной комнаты играла мелодия. Негромкая, но внятная. А вот Жени рядом не было.

Сюрприз. Да такой, что все прежние выходки детской шалостью показались!

"День Рожденья — грустный праздник." Каждый год повторялось одно и то же. Было смешно и печально, когда на ум приходила эта старая песенка. Но она приходила еще за пару недель до даты, а потом звенела в мозгу, все громче и громче. Заканчивалось все одинаково: Жене хотела рыдать от обиды — в далеком детстве, мечтала побыстрее проскочить этот день и забыть — когда стала немного постарше.

Праздник еще никогда не удавался. Сначала про него забывали родители. Мама, правда, поздравляла скромно и грустно, каждый раз обещала, что подарок скоро купит. Потом подарком называли первую обновку, которую пришло время приобретать — ботинки, шарфик, да хоть носовой платок. Главное, что купили для Жени. Ну, и пусть, что через несколько месяцев после даты… Отец вообще забывал о нем. Однажды Женя попробовала намекнуть. В ответ услышала, что он помнить всякую ерунду не обязан.

И она бы готова была принять такую ситуацию: пусть будет, как есть, не так и страшно, подумаешь, не сделали подарок… Но ведь ей обещали его! Каждый раз маячил перед глазами образ праздника — с гостями, с тортом, с кучей сюрпризов и поздравлений! Но, всегда одинаково, не получалось у родителей. Девочка потом уже поняла, что они просто ничего не хотели делать. Смирилась. Но День Рождения свой не любила.

В интернате, в общем-то, и надеяться было не на что. Не те люди, не те отношения. Выжить бы, какие уж праздники? Там она радовалась каждому дню, который одолела без происшествий.

В доме Суворова все было иначе. Света будила ее пораньше, звала за стол, где уже стоял торт со свечками. От души поздравляла, кажется, искренне. И подарки были. Милые, приятные, всегда полезные. Правда, Женя ими так дорожила, что страшно было трогать лишний раз. В первые именины Света подарила ей новенький мобильник (до этого Жене был выделен чей-то старый, ненужный, но вполне рабочий). Они вместе его включили, проверили все программы, наставили кучу приложений. Великолепная вещь оказалась! Вечером подарок был аккуратно уложен в коробочку, завернут в красивую бумагу и спрятан на самое дно шкафа, под гору вещей. Это было самое ценное сокровище в жизни девушки. И каждый день таскать его в школу — было сродни святотатству. Света обижалась, увидев, что Женя продолжает пользоваться старой трубкой. Для успокоения ума и сердца, подарок доставался и демонстративно "светился" перед женщиной целых несколько дней. Потом снова прятался. И так — несколько раз, пока Светлана не поняла, что заставлять девчонку бесполезно.

На свои семнадцать лет Женя получила безумно дорогую сумку из крокодиловой кожи. Узнала в Интернете, какие ценники на этот бренд, — чуть в обморок не упала. Правда, сообщить Светлане, что безумие — таскать учебники в том, что стоит целого бюджета среднестатистической семьи, — Женя не рискнула. Обиделась бы, однозначно. И таскать пришлось. Хотя Женя с удовольствием спрятала бы сумку поближе к мобильному.

И она очень радовалась вниманию Светланы. Больше никто в жизни так ее не баловал, и никогда. И стыдно было, что этого вдруг стало недостаточно. Хотелось, чтобы Игорь поздравил. Можно и без подарков. Просто пару слов — утром. И совсем для полного счастья — чтобы он улыбнулся, обнял. Знала, что не случится. Запрещала себе мечтать. И, все равно, мечтала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вроде бы, два раза уже Суворов дал ей понять: нет ему никакого дела до Женькиных праздников. Он просто о них не знал, не думал, не вспоминал. Но, дура неугомонная, как еще назвать, надеялась, что хотя бы восемнадцать ее лет Игорь Дмитриевич заметит. Как бы не так!

Женя просидела дома целый день. Свете соврала, что пар сегодня не было, мол, дали время на подготовку к сложной практике. Не факт, что та поверила, но в честь праздника настаивать не стала.

А ближе к восьми вечера поняла, что ждать и надеяться уже не на что. И праздник должен быть в душе, независимо от того, что творят окружающие. Либо ты сам себя радуешь, либо никто за тебя этого не сделает. Она и раньше это знала, но вот… Надежда глупая опять все испортила. А времени до полуночи было совсем уже мало.

Идея про Димку мелькнула. Но потом погасла, быстро и незаметно. Димка — друг. Классный и безотказный. Но у него есть девушка, с которой проводят все вечера. Женя там будет, как пятое колесо у телеги.

И в мире существует масса великолепных мест, где можно отпраздновать одной, без всяких провожатых.

Решено — сделано. Немного денег с собой, на такси туда и обратно. Телефон оставила дома, чтобы не мешал, и не было страшно потерять. Темнота и музыка — что еще нужно для радости? И даже алкоголь не обязателен.

И ей, действительно, было хорошо, весело и свободно. Жесткие ритмы позволили забыть обо всем и отрываться, чувствуя себя легкой и невесомой. Радоваться жизни, своей молодости, чувствовать свое тело — гибкое, послушное, бодрое. Это был самый лучший праздник в ее жизни!

Ровно до того момента, пока кто-то жестко не дернул ее за руку, рывком возвращая из эйфории.

— Какого хрена? Чем ты обдолбалась тут? И как сюда, вообще, попала?!

Суворов привык отвечать за свои решения и поступки. В первую очередь — перед самим собой. Никогда не жалеть о содеянном. Все, что случилось, уже обратно не вернешь. Нужно принять ситуацию, сделать выводы и двигаться дальше. Вполне себе разумный и грамотный подход. Никогда не подводил его, ни в личной жизни, ни в увлечениях, ни в бизнесе.

Кажется, впервые в жизни он проклял тысячу раз тот день, когда заехал на чертову заправку и остановился напротив страшного и убогого подростка. Не стоил он тех терзаний, что пришлось пережить за несколько часов.

Сначала было легкое недовольство. В принципе, ничего страшного: подумаешь, убежала девчонка праздновать именины. Странно было бы в этом возрасте скучать взаперти. Телефон оставила дома? Косяк с ее стороны, конечно. Однако и это понять бы можно. Могла и забыть. И спецом оставить, чтобы зря не тревожили.

Игорь, в отличие от Светы, первые полчаса даже не беспокоился. Светка начала дергаться сразу же, как обнаружили пропажу. Якобы, с девочкой такое впервые. Неправильно это и страшно.

Он посоветовал оставить Женю в покое и заниматься своими делами. В конце концов, завтра — такой же день. Вернется домой, утром встретятся, он все дежурные фразы произнесет, цепочку подарит и спокойно уедет по своим делам.

Нервничать начал ближе к часу ночи. Когда Светлана вернулась от входной двери, наверное, в тысячный раз. Лица на ней уже не было, вовсе.

В принципе, розыск людей не входил в список привычных дел Игоря, но искать его парни умели. Взломать телефон, открыть соцсети, увидеть в друзьях всего несколько человек — пятнадцать минут, не больше. Суворов был на сто пятьдесят процентов уверен, что все эти несколько человек сейчас тусуются в каком-нибудь кафе или студенческой квартире. Жаль, что все переписки у Жени были подтерты. Этот путь завел в тупик.

Ближе к двум часам были найдены все телефоны этих друзей, а так же однокурсников и знакомых. И каждый новый звонок (и неважно, что ночь глубокая) заставлял Игоря мрачнеть и раздражаться.

Последние обзвоны делались уже по дороге. Сашка вел, а шеф звонил, удивляя парня. Обычно такой ерундой он никогда не занимался. Только указания раздавал. В этот раз — не доверил.