Рыжехвост. Помощник мага (СИ) - Баранников Сергей - Страница 2

Яркий свет заставил меня зажмуриться.

«Где я?», — мелькнуло у меня в голове.

Открыть глаза было просто невозможно. Голова болела, любая попытка пошевелиться отзывалась в боку нестерпимой болью, ноги… ног я почему-то совсем не чувствовал. Что происходит? Я хотел понять куда я попал и что произошло. Казалось, будто я сплю и никак не могу проснуться. С трудом удалось открыть глаза. Когда они привыкли к яркому свету, я понял, что нахожусь на каталке, а по сторонам идут люди в белых и зеленых медицинских халатах. Их обеспокоенные лица мелькали рядом, но на меня никто не обращал внимания. Все смотрели вперед и время от времени переговаривались. Наконец, я услышал знакомый голос.

— Очнулся? Хорошо! Ну и попал ты в передрягу, Саша. — Андрея Викторовича Понаровского, нашего соседа по лестничной площадке, я узнал скорее по голосу, чем рассмотрел. Точно! Он же работает в больнице и сегодня, наверно, его смена.

— Дядь Андрей… Викторович, — добавил я, поняв, что рядом находятся и другие люди, по всей видимости, его коллеги. — Что со мной? Почему я ног не чувствую?

— Не чувствуешь? Это плохо. Будем разбираться.

— Но они у меня хоть есть?

— Конечно есть, где бы им еще быть! — возмутился он, нахмурив брови. Андрей Викторович всегда так хмурился, когда чем-то был возмущен или недоволен. Так бывало, когда мы с друзьями шумели, играя на приставке у меня дома, или же когда в лифте перегорела лампочка и ее две недели не могли заменить.

Наконец, тележка остановилась возле какой-то палаты, и меня завезли туда. Жутко болела голова, ног я вообще не чувствовал и даже не мог пошевелить ими, к тому же спину периодически пронизывала нестерпимая боль.

— Видишь ли, Саша, — снова донесся до меня голос Андрея Викторовича. — Ты вместе с другими пассажирами автобуса попал в автокатастрофу. Твоя ситуация очень серьезная. Ты здорово приложился головой, но это пустяки. Проблема в другом. У тебя поврежден позвоночник, и мы должны понять насколько серьезна эта травма. Как я понимаю, ты не можешь шевелить ногами?

Я утвердительно кивнул.

— В таком случае, придется немедленно провести операцию, чтобы сохранить тебе возможность ходить. Операция будет сложная и опасная, поэтому успешный исход не гарантирую.

— И что теперь делать? — перспектива для меня вырисовывалась совсем не радужная.

— Выход есть, — Андрей Викторович серьезно посмотрел на меня оценивающим взглядом, словно решая стоит ли мне говорить что-то, что он не решался сказать. — Существует экспериментальная медицина, новые технологии, которые мы еще тестируем. Конечно же, это засекреченная разработка и тебе придется подписать соответствующие бумаги, если ты согласишься. Я хочу предложить тебе участие в одной программе. Мы сделаем все возможное, чтобы полностью восстановить твое здоровье и сделать так… что на тебе даже следов от травмы не останется.

Перед тем, как закончить, дядя Андрей ненадолго задумался, стараясь сформулировать свою мысль максимально доходчиво. Что он мне предлагает? Добровольно принять участие в какой-то программе, которая может обернуться неизвестно чем? Может, не стоит соглашаться? Хотя, Андрей Викторович плохого не посоветует…

Только сейчас я понял, что в палате не было никого кроме меня и Андрея Викторовича. Да и палата ли это вообще? Где койка, столик, окна хотя бы? Эта крошечная комната скорее походила на пустующую кладовку. Удивительно, что каталка вообще смогла сюда въехать.

— Что это за программа такая? — я решил все же поинтересоваться. Мало ли что, может, какое-то достижение науки, которое со стопроцентной вероятностью мне поможет.

— Сначала нужно подписать бумаги о неразглашении, — Андрей Викторович на какой-то момент превратился в обычного врача, выполняющего рутинную бумажную работу.

— Хорошо, я подпишу, — терять мне было особенно нечего. Не даром говорят, что в молодости мы часто совершаем необдуманные и рискованные поступки. Это был, пожалуй, один из них.

Словно дожидаясь команды, Дядя Андрей схватил с тумбочки планшет с прикрепленным к нему договором и протянул его мне.

— Что здесь написано? Я пытался протянуть руку, чтобы перевернуть страницу и оценить объем документа.

— Саша, у тебя все равно нет времени изучать это, но я облегчу тебе работу. Здесь написано, что ты сам добровольно выражаешь желание принять участие в экспериментальной операции, просишь зачислить тебя в число экспериментаторов, понимаешь всю серьезность и осознаешь возможные последствия. К тому же, ты подтверждаешь, что не имеешь претензий к клинике и отказываешься от судебных исков, несмотря на любые результаты эксперимента. В общем, клиника снимает с себя всю ответственность, и все выглядит так, будто ты сам захотел стать участником эксперимента.

Я замер, услышав это. То есть я должен соглашаться сам не знаю на что в обмен на призрачный шанс получить абсолютно здоровое тело? Интересная ситуация. Они действительно думают, что я подпишу это? Хотя… выбор у меня не слишком большой. Поколебавшись еще мгновение, я схватил ручку и поставил подпись.

— На каждом листе! — скомандовал Андрей Викторович.

Мне пришлось поставить еще три подписи. Листы для подписи давал мне сам дядя Андрей. Интересно, а считается, что я был не в своем уме и в шоковом состоянии после аварии? Разве я могу принимать какие-то решения в подобном состоянии?

— Отлично! — Андрей Викторович убрал планшет, когда последний лист оказался подписан, — теперь я расскажу что тебя ждет впереди. Возможно, тебе это покажется сказкой, но очень скоро ты убедишься, что это чистая правда. Так вот. Думаю, ты знаешь, что существуют параллельные миры, в которые история развивается иначе, не так, как в нашем мире. И каждый параллельный мир живет в своей эпохе. Это запросто может быть античность, средневековье или даже будущее!

— Вы серьезно? — кажется, медицинская помощь в этой палате была нужна совсем не мне.

— Серьезнее не бывает, — в палату вошел санитар, и Андрей Викторович молча кивнул ему. Я снова отправился в путешествие по коридорам больницы. Дядя Андрей шел рядом, помогая везти каталку, и сохранял молчание. А я помалкивал, потому что боялся говорить при посторонних. Да и мало ли кто еще мог услышать наш разговор. Каталка свернула в пустой коридор к большому грузовому лифту. Дядя Андрей нажал на кнопку, и мы начали спускаться вниз. Тут же я вспомнил, что мы находились на первом этаже. По крайней мере, вид из окна был соответствующим. Куда же мы едем?

Прежде чем я успел опомниться, двери лифта открылись, и санитар вытолкал каталку в едва освещаемый коридор. Это был далеко не привычный подвал. Окружающий интерьер говорил о том, что здесь все оборудовано как в какой-то секретной лаборатории. По крайней мере, здесь не было грязных залатанных водопроводных и канализационных труб. Множество дверей с кодовыми замками свидетельствовали о серьезном подходе к обеспечению безопасности помещения. Мы остановились возле одной из таких дверей. Андрей Викторович многозначительно посмотрел на меня и ввел код. Сработал замок, и мой сосед решительно потянул за ручку, открывая дверь.

Теперь мы оказались в просторной комнате. Посреди нее стояла странная округлая конструкция с большим количеством различных датчиков. Рядом стояли столы, за которыми трудились специалисты в белых халатах. У них за спиной стоял невысокий человек в строгом костюме. Он был почти полностью лысым, а оставшиеся на голове волосы образовали неровный полукруг. Когда дверь открылась, человек в костюме перевел взгляд на нас. Остальные были так поглощены работой, что даже не повернулись на шум.

— Согласился, значит, — констатировал человек в костюме и бросил на меня хищный оценивающий взгляд.

— Надеюсь, вы все проверили? Опасности нет?

— Андрей Викторович, вы же знаете в каких условиях мы работаем, — отозвался лысый и иронично улыбнулся.

Он подошел к каталке и склонился надо мной.