Потусторонний. Пенталогия (СИ) - Муха Руслан - Страница 40

— Зунар велел передать, — сказала она, — чтобы ты спускался. И велел надеть это, — Сати указала взглядом на костюм на кровати. Черный с золотом, он смотрелся ничуть не траурно, вполне стильно. Правда, опять не мой размер.

Я вопросительно взглянул на Сати:

— Чтобы я спускался? Зачем?

— Мы накрываем завтрак внизу, — объяснила она, — скоро приедут джани Мэй, варис Санджей, Латифа и малыш Ари.

Я с благодарностью кивнул. Ясно, семейный завтрак. Значит, визит к Лейле отменяется.

Пришлось наряжаться в тесные одежды и тащиться вниз. Зунар и Рейджи стояли у парадных дверей в ожидании.

— Бшадрам те! — поприветствовал я их, это переводилось как «благо тебе», что-то вроде русского «здравствуйте», и этому я научился вчера у Лейлы.

Зунар молча кивнул, Рейджи натянуто улыбнулась:

— Ты уже говоришь? — ехидно поинтересовалась она, но, не дождавшись ответа, снова повернулась к дверям.

Я тоже заглянул в окно, куда все смотрели.

По аллее неспешно шла процессия, окруженная двумя здоровяками-охранниками. Невысокая, с пышными формами блондинка среднего возраста в красном платье, с золотым ободом на голове, похожим на обод Зунара, парень блондин — высокий, стройный, прилизанный щегол; огненно-рыжая девочка в слишком откровенном, совершенно не по возрасту коротком платье и рыжий мальчик лет семи, который держался за край красного платья женщины.

— Уже прилетели? — раздался голос подоспевшей Амали.

— Они плетутся как раненые черепахи, — раздраженно сказал Зунар, — эта женщина нарочно заставляет меня ждать.

— Просто не спешат, — пожала плечами Амали и улыбнулась, глядя в окно, — Ари так подрос…

Зунар поморщился, не обратив внимания на слова Амали, пробурчал что-то неразборчиво под нос, повернулся ко мне, снова скривился:

— Надо бы тебе обзавестись собственным гардеробом.

Я, соглашаясь, кивнул. Еще как надо!

— Не делай резких движений, иначе по швам лопнет, — посоветовал он, а затем повернулся к Рейджи: — Пусть с него снимут мерки и отправят кого-нибудь за одеждой. А! Амали, лучше ты, твоему вкусу я доверяю. В таком виде, конечно, нельзя его являть клану.

Тем временем жена и дети Зунара почти дошли, но Зунар не выдержал, распахнул дверь и вылетел на улицу. Да, терпение явно не конек Зунара, наверное, поэтому он так хорошо овладел скоростью.

— Джани! Санджей! Латифа! Как я рад вас видеть! — нарочито радостно, не скрывая раздражения, воскликнул Зунар. — Ай, Аричандр! Как ты подрос, глазам не верю.

Он схватил на руки слегка опешившего Ари и быстро зашагал в дом. Мальчик отстранённо и настороженно глядел на отца, прижимая руки к груди. Ни восторга, ни радости от встречи, ничего подобного у мальчика я не наблюдал — будто его не отец на руки взял, а чужой человек. Видимо, Зунар не слишком близок со своими детьми.

— Смотри, Ари, кто здесь, — Зунар поставил Ари перед нами. Тем временем в дом вошли и остальные.

— Это твой брат, Азиз, — продолжил Зунар, — ты знал, что у тебя был такой брат?

— Да, мама рассказывала, — спокойно ответил он и, протянув мне руку, чеканя каждое, будто заученное слово, проговорил: — Приветствую тебя, Азиз Игал! Я Аричандр Хал из клана Сорахашер. Рад знакомству.

— Рад знакомству, — повторил я и пожал его ладошку.

За ним с гордостью наблюдала Мэй, умилялась, глядя на сына. У нее были приятные черты лица, и с первого взгляда она показалась мне милой и доброй, спокойной и сдержанной женщиной, пока не подняла на меня глаза. Сощурилась, окинула высокомерным изучающим взглядом с головы до ног.

— Может, и нас представишь? — холодно поинтересовалась она у Зунара. — Или мы должны сами, как Ари?

Зунар недовольно стиснул челюсти. Да, видимо, и с женой он был не в самых лучших отношениях.

— Азиз, познакомься, — сдержанно сказал он. — Это мой сын Санджей.

Блондин, видимо такой же высокомерный, как и мать, недовольно поджал губы. Я обратил внимание, что он на нее и внешне очень похож. Весь холеный и манерный, с лицом как у девчонки, с глазами холодными и надменными, как у матери; высокий, ростом как я, но куда худощавее. Вдруг до меня дошло. Так вот чью одежду я ношу! Почему-то тут же захотелось раздеться.

— А это моя джани Мэй и дочь Латифа, — закончил Зунар.

— Зачем ты нас представляешь? Он ведь ничего не понимает! — раздраженно сказал Санджей. — Весь клан обсуждает, что Азиз умственно отсталый, к чему это представление?

Зунар сердито взглянул на сына, желваки заходили на скулах.

— Фу, Санджей! Какой же ты противный, — Латифа надула губки, резко подалась вперёд, повисла на моей руке. — Посмотри, он ведь душка. Мало ли что там говорят, Азиз наш брат, наша семья. И никакой он не отсталый. Правда, Азиз? — она подняла на меня лукавый сероглазый взгляд, так же лукаво обычно смотрел и Зунар.

— Правда, — согласился я, выдавив улыбку.

Весть о том, что обо мне говорят в клане, мягко говоря, едва ли была приятной. От такой репутации избавиться будет весьма непросто.

Латифа разглядывала меня с неприкрытым любопытством, а я не мог не смотреть на нее. Макияж у девочки ну уж слишком был броский и, опять же, совсем не по возрасту. Странно, что родители ей позволяют так краситься и наряжаться. Если бы Лерка так накрасилась, вмиг бы развернул умываться. А еще тонкую белую шею обвивал кожаный вульгарный ошейник с металлическим грубым амулетом. Нет, я решительно не понимал, почему девочка из знатного рода так вызывающе выглядит.

— Латифа, отпусти Азиза, это неприлично, — Мэй попыталась оторвать от меня дочь, но Латифа вцепилась еще сильнее.

— Я просто не хочу, чтобы он подумал, что мы злые, а вы его пугаете, — сказала Латифа, с сочувствием поглядев на меня.

Всё-таки даже она считает меня слабоумным.

— С Азизом все в порядке, он потерял память, но вскоре восстановится, — тоном, не терпящим возражений, сказал Зунар.

Санджей недовольно фыркнул:

— Обязательно было давать ему мою одежду? Теперь придется все выбросить. — И не дожидаясь реакции, зашагал в сторону столовой, откуда доносился запах свежей выпечки и кофе.

Зунар оскалился, изобразив улыбку, и жестом пригласил всех пройти. Сам же резко схватил под руку Мэй и что-то зашипел ей на ухо, до меня доносились лишь обрывки фраз:

— Ты слишком балуешь… Сын не должен дерзить…. Не хватало, чтобы он меня позорил…

Я шел с Латифой, она так и не отцепилась от меня, слишком тесно прижималась к руке, будто боялась, что я сбегу.

— Тебе здесь нравится, Азиз? — прищурила она глаза в густой темной обводке и растянула красные губы в улыбке.

— Мне здесь нравится, — не сразу, но все же ответил я, вспоминая, как сказать «мне».

— Не обращай внимания на Санджея. Он самовлюбленный и напыщенный осел. Вечно строит из себя не пойми что. Думает, раз у него две способности, то можно нос задирать.

— Способности? — заинтересованно переспросил я.

— Ага, — охотно продолжила трепаться Латифа. — Он уже достиг четвертого уровня. Сначала думали, он будет агни-рактой, но он два года назад открыл еще один дар. Теперь он видит сквозь стены. Жуть, правда? Мне теперь кажется, что от него вообще нигде не спрятаться.

Ага, ясно. Санджей владеет пирокинезом и рентгеновским зрением. Да, его, похоже, действительно нужно опасаться.

Латифа нахмурилась, а затем, подумав, добавила уже совсем другим тоном:

— Нет, вообще, он хороший, но иногда бывает невыносим. Да и помогает мне, если что вдруг. Из всяких передряг вытаскивает. Я вечно куда-нибудь вляпываюсь.

Латифа резко замолкла, оттянула ошейник, почесала под ним, скривившись, будто он причинял ей неудобство или даже боль. Я удивился. Но одно я понял, ошейник точно не часть вульгарного образа, у него какие-то другие функции.

Мы вошли в столовую, Зунар уже сидел во главе стола. По правую руку от него разместились Санджей и Ари, по левую Мэй, возле нее стул пустовал, а дальше сидели Рейджи и Амали. Был в том, как они сидели, некий порядок. Мужчины справа — женщины слева. Латифа села возле матери, мне же досталось место возле Ари. Я этому был только рад, сидеть возле Санджея желания не было.