Таша (СИ) - Янышева Ольга - Страница 20

— Привет, красавчик. Уже уходишь? Так рано?!

— Жена ждёт, — сразу пресёк дальнейшее развитие событий, осточертевшее до жути своим постоянным повторением.

— А меня — муж, — тут же нашлась симпатичная брюнетка с яркими синими глазами, явно не поняв намёк. — Видишь, сколько у нас общего? Может, познакомимся поближе?

— А дети у тебя есть? — Я задал вопрос с таким восторгом, что девушка испуганно дёрнулась, окончательно растерявшись.

— Какие дети?

— Такие маленькие… миленькие… с коричневыми глазками и розовыми губками?

— Больной!

Брюнетка шустро испарилась в толпе, а я застыл в ступоре, задаваясь одним вопросом: почему у воображаемого сына цвет глаз Ташкевич, как, собственно, и форма губ?

Наташа

Понедельник, как и вторник, вышел необычайно насыщенным.

Во-первых, воскресный ночной разговор с Воропаевой длился до самого утра, в придорожном кафе за городом.

Я выложила Валерии всю свою подноготную, да и она тоже. Мы и плакали, и смеялись, пока делились трудными моментами из своей жизни, не перебивая друг друга, как должно настоящим друзьям.

Во многом Лера со мной была не согласна, что касается «тайны на пустом месте», если выражаться словами из контекста самой девушки, но услышав суть моего решения, подруга задумалась, в итоге махнув рукой, что в её случае означало «добро».

Во-вторых, я узнала о девушке много нового и несколько неоднозначного, начиная от того, что первым мужчиной Леры стал Витя, причём достаточно рано… ммм… если не вдаваться в подробности — раньше Викиной «помощи» Стасику, который пел дифирамбы одной сестре, но, поняв, что ему ничего не обломится, воспользовался «услугами» другой. Фу… как подумаю об этом — с души воротит!

Несмотря на такую раннюю взрослость, почему-то сопоставить двух девушек не могла. Как бы то ни было, Воропаева была влюблена, и это чувство не изменилось за шесть лет даже после того, как Зарецкий прекратил все отношения с девушкой, когда Сергей погиб. Виктор отнёсся к своим обязанностям до странного ответственно. Как говорится: назвался груздем — полезай в кузов.

Стритрейсер ограничился отношениями «брат-сестра», и этот выбор ударил Леру в самое сердце. Девушка испытывала жгучую обиду, но навязываться считала ниже своего достоинства, полностью отдавшись обучению. Да и правильно это было. Всё-таки, какие могут быть отношения с почти пятнадцатилетней, пусть и вполне сформировавшейся, девушкой, когда самому Зарецкому было уже двадцать два?! Извращение какое-то… не в плане разницы в возрасте, а конкретных пятнадцати лет Воропаевой.

«… или я совсем отсталая»?

В общем, и у меня, и у Леры отношения с парнями ограничивались, в первую очередь, своим собственным запретом. По-другому и быть не могло. Как можно строить отношения с мужчинами, если нравится, а в случае Воропаевой — если влюблена в другого?! Правильно. Никак!

А ещё я узнала, как именно Лерочка справляется со своей обидой, все шесть лет вынужденная сталкиваться в квартире с временными девушками любимого.

Танцы!

Воропаева решила, что мне тоже необходим катализатор, способный разбавлять любой негатив, как и саму причину их возникновения — мысли о Ящерове, не покидающие мою несчастную голову с момента нашей встрече.

Она познакомила меня со своей работой, которая была для подруги тем самым условием, чтобы не свихнуться от ревности, да и вообще, хорошим помощником, показавшим девушке, что влюблённость в Зарецкого — это не просто детская грёза, а вполне осознанный выбор пары.

Таким образом, мы, не разъезжаясь после девичника, отправились в танцевальную студию «Diva», где меня, так сказать «по блату» устроили на работу.

Я познакомилась с легендарной Яной, рыжеволосой зеленоглазой хозяйкой студии, женщиной, жившей и горевшей своей работой, женщиной, подарившей Воропаевой глоток свободы от неприглядной действительности.

Будете смеяться, но, когда я спросила Валерию, почему сейчас, когда её совершеннолетие осталось за горами, они с Витей ведут себя, словно придурки (ведь не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы заметить настоящее пламя между бывшим молодым опекуном и его подопечной), Лера ответила:

— Не буду переводить стрелы на тебя со встречным вопросом… хотя вполне могла бы! Объясню всё до простого банально: Витя предпочёл закрыться от меня, вместо того, чтобы любить, решил стать тем, кем ему не быть никогда! Это неплохо! Нет. Я принимаю его выбор, пусть и вижу желание и сжирающий его огонь, однако бороться за чьи-то чувства, помимо своих собственных, я не намерена. Зарецкий должен решить, в первую очередь, для самого себя, чего хочет от наших отношений. Эх, Таша… мне кажется, что моё терпение истончается, точно рассветная дымка, — смотрела Лера на питерский туман, когда мы стояли на набережной, ожидая открытия студии. — Ещё немного, и я могу сделать огромную глупость… что-то предчувствие совсем безобразное. Знаешь, когда в груди сдавливает от приближения какой-то беды?

Я внимательно слушала подругу, желающую выговориться, предоставляя ей эту возможность, отлично понимая её страх.

С того момента прошла пара дней. Сегодня я заступила в новую должность, радуясь возможности окунуться в любимое занятие.

Сидеть дома было безумно сложно. Ящеров не подавал признаков жизни после совместного похода в кино, будто испугался новости о моей нетронутой физиологической особенности, Вика эти два дня провоцировала на скандал, срываясь на меня по любому поводу, как только родители уехали в понедельник утром в Москву, оставив меня со своим исчадием… ой… то есть чадом.

В общем, хотелось поддаться на Леркины уговоры, и переехать в огромную квартиру Воропаевой, которую после себя оставил её покойный брат, и разбавить тяжёлое бремя подруги, проживающей вместе с опекуном, чья доля в покупке недвижимости имела приличную часть, делая Зарецкого таким же, как она, собственником.

Моя группа стрип-пластики встретила новую сотрудницу студии «Diva», как родную.

Двенадцать женщин, от тридцати и до сорока пяти лет, подтянутые и безумно лёгкие в общении, оказались весёлыми и сообразительными. Красавицы на любой вкус ловили все связки на раз. Конечно, до опытных танцовщиц им было далеко, но их старания и горящий в глазах огонь с лихвой покрывали помарки и некоторые шероховатости, которые я сама себе пообещала отшлифовать в скором времени.

После получасовой разминки и обыденного знакомства с возможностями контингента, не заметила, как пролетело время занятия. Мне безумно хотелось понравиться ученицам ещё больше, поэтому решила показать «девушкам», которым моё обращение пришлось по вкусу, что нас ожидает, и да простит меня моя скромность, к чему мы будем стремиться с дамами, обучаясь искусству соблазнения в движении.

Взяв себе на заметку обновить плейлист, включила «Crazy in Love», нашумевшую версию Bely Basarte, у которой получилось перепеть Beyoncé. Предварительно взяв одну из чёрных мужских рубашек, висевших на вешалке атрибутики, которой разрешалось пользоваться всем, кто посещал студию, накинула её на шорты и широкий топ и застегнула на все пуговички.

Такая же чёрная маска попалась на глаза в последний момент. Мне показалось забавным подобное сочетание, поэтому, я, не думая, надела на себя кружевную полосочку, снимая стрипы. Как-то рубашка и маска больше мотивирует на приват для мужчины без обуви… хочется стать хрупкой, трогательной, нежной, и, тем не менее, сексуальной, будто ты танцуешь для любимого мужчины.

Объясняя всё это своим ученицам, попала в яблочко. Богатенькие дамочки были все замужем и посещали студию, в основном, чтобы оставаться интересной именно для своего благоверного.

Мои пояснения были приняты с воодушевлением, а когда я начала танцевать, больше наблюдая за собой в настенные зеркала помещения, чем за реакцией зрительниц, полностью отдалась музыке, обожая танцевать босиком.

В танце задействовала не только принятые в стрип-пластике движения, но и свои балетные возможности, а также немного модерна. Конечно, женщины пришли за сексуальностью, но, ещё раз повторюсь, она бывает разной, и мне импонирует именно та, которую я изображала каждым своим движением, доводя страсть до изящности и совершенства, не желая скатываться в банальную пошлость.