Ловец душ и навья невеста (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 4

— Вы не можете заходить в мою комнату без спроса, — отчеканила она.

— Вообще-то это моя комната, — возразил он, положил стопку вещей на стул и медленно подошел к Карне.

— Я так и поняла. Но вы предоставили ее мне, — она вздернула подбородок вверх.

Рихард еще раньше заметил у нее этот жест. Наверное, это должно выглядеть высокомерно. Осаживать зарвавшихся слуг. Ставить нахалов на место. Но она будто подставляла губы для поцелуя. Кто ее знает, может, так и есть?

— Потрудитесь соблюдать элементарные правила приличия, — сурово добавила она.

— То, что вы — здесь, — сказал Рихард, огладив взглядом длинную белую шею, — уже очень, очень неприлично.

— Вы уверяли, что совместное проживание не подразумевает ничего… — она запнулась, подбирая слова. — Такого! — выпалила наконец.

— Не помню, чтобы я хоть в чем-то вас уверял, — возразил он. К дурманящему запаху фиалок добавился аромат розового мыла. Карна шагнула назад и уперлась спиной в дверь. — Это вы свалились на меня как снег на голову, готовая на все, чтобы получить работу… Как вы там сказали? То, что я делаю — благородно и самоотверженно. Вы хотели внести посильный вклад…

Ее дыхание отдавало мятой еще сильнее, чем ночью. Наверное, успела почистить зубы, а потом вернулась в комнату за какой-то забытой вещью… В синих глазах, устремленных на него, не нашлось ни капли страха.

— Да, я понимаю, что буду скомпрометирована, — спокойно ответила она. — Но общественное мнение теперь мало меня заботит. И я знаю о кодексе ловцов. Вы не обидите меня.

Он замер, посмотрел на ее губы, немного припухшие после сна.

— Кодекс ловцов?

— Аббатиса рассказала мне, — кивнула Карна. — Так что, если позволите, я пойду приму душ, а потом приступлю к своим обязанностям.

— Приступите к ним прямо сейчас, — прошептал Рихард, склоняясь к ней.

— Вы хотите снова посмотреть мне в глаза? — уточнила она.

— Ну… — неопределенно промычав, он положил руку ей на талию и мягко привлек к себе. Запустил вторую руку в ее волосы, пропустив шелковистые пряди между пальцами. Взгляд невольно опустился в вырез халата, где виднелся треугольник белой сорочки. Шелк. Так он и думал.

— Вам обязательно меня обнимать? — в ее голосе прозвенели взволнованные нотки, и Рихард провел пальцем по ее шее. Такая нежная кожа, голубая венка бьется под его пальцем, как пойманная птичка. — Зачем это? Проверяете пульс? Запястье уже не подходит?

— Вчера не хотел портить вам прическу, — пробормотал он. — Вам не нравится эта поза?

Карна слегка прищурила глаза, посмотрев на него с подозрением, и Рихард потянулся к ее губам.

— Нет, — отрезала она, когда их губы почти соприкоснулись. — Сначала я приму душ, оденусь, а потом мы с вами обсудим мои рабочие обязанности, распорядок трудового дня и прочие мелочи вроде обязательного стука в дверь и… поз.

Карна слегка оттолкнула его, вывернулась из объятий и, обдав напоследок уничижительным взглядом, исчезла за дверями спальни.

Рихард разочарованно цыкнул, взял свои вещи и тоже вышел из спальни.

Когда Карна спустилась вниз, Рихард уже ждал ее, гладко выбритый и полностью одетый. Весь в черном, как на похоронах: мрачно, с налетом драматизма, но выглядел он куда лучше, чем в пальто на голое тело. Взгляд черных глаз прошелся по ней сверху донизу, задержавшись на высоком воротнике-стойке ее серой блузки, блокноте, который она сжимала в руке, и щиколотках. Потом ловец неопределенно хмыкнул, и Карна, стиснув пальцами перила, поняла, что злится. Он облапил ее дважды всего за несколько часов. Он пытался получить большее — теперь она была в этом уверена, несмотря на свой скудный опыт. И теперь сидит на своем потрепанном диванчике, вальяжно раздвинув колени, и ухмыляется непонятно чему.

В ванной, приводя себя в порядок, она продумала целую речь — метафоричную, изысканную, полную аллюзий к священным книгам, с помощью которой надеялась достучаться до сердца ловца и усовестить его. Так, чтобы он и думать не смел о ней в романтическом ключе! Но теперь вся ее речь улетучилась, как дым. С таким надо разговаривать четко и по делу.

Ловец слегка приподнял бровь, будто прочитав что-то в ее взгляде. Карна поспешно отвернулась и дернулась от неожиданности, увидев женщину, выходящую из кухни.

— Это Грета, — представил ее Рихард. — Моя служанка. Убирает, стирает, готовит — из рук вон плохо, надо сказать, и мелет языком.

— Она красотка, да? — спросила служанка, уставившись на Карну белыми глазами. Если бы не они, Грета и сама была бы довольно привлекательной: правильные черты лица, чистая кожа. Так и не поймешь, сколько ей лет. Около тридцати, а может, все сорок… Но рассматривать ее не хотелось — жутковатые глаза отпугивали.

— Красотка, — подтвердил Рихард. — Как ты поняла?

— По интонациям твоего голоса. Когда тебе нравится женщина, ты начинаешь ворковать, как голубь по весне. Как тебя зовут, милочка?

— Карна, — она спустилась по ступенькам к женщине, не зная толком, как себя вести.

Грета слегка раздувала ноздри, будто принюхиваясь.

— Пахнет горем, — вынесла она вердикт. — И навью. У тебя кто-то умер недавно?

— Я не хочу об этом говорить, — слегка опешила Карна. — Я предпочла бы обсудить мои обязанности. Похоже, мы несколько расходимся в их определении. Чтобы расставить все точки над «и», давайте проясним сразу: я не стану вступать с вами в интимные отношения.

— Да бог с тобой, — возмутилась Грета. — Я и не думала…

— Не с вами, — поморщилась Карна. — С ним.

Служанка хмыкнула, села рядом с Рихардом, точно ожидая продолжения. Карна заметила на столике череп, который сверлил ее пустыми глазницами. Поспешно перевела взгляд — и наткнулась на подозрительное пятно на полосатых обоях, посмотрела в окно — и отсутствие решеток снова бросилось ей в глаза. Букет цветов смотрелся бы на столике куда лучше черепа. Пятно можно закрыть картиной, каким-нибудь городским пейзажем. А на окнах, если уж ловец оставил их без решеток, хотя бы поменять занавески: этот оттенок зеленого уныл до зубовного скрежета.

— Грета, может, займешься уборкой? — с нажимом произнес ловец.

— Нет, спасибо, — вежливо ответила служанка.

— Я просил тебя прибрать вторую спальню.

— А я бы хотела присутствовать при распределении обязанностей. Вдруг они у нас с Карной пересекаются. Когда ты брал меня на работу, то вопрос интимных отношений не поднимался. Это потому, что я слепая?

— Я не брал тебя на работу, — устало возразил ловец. — Ты просто появилась тут однажды и поставила меня перед фактом. Это становится тенденцией… И если уж говорить о твоих обязанностях, то иди на второй этаж и прибери в гостевой.

Грета поднялась и, недовольно фыркнув, пошла наверх, скользя ладонью по перилам.

— Грета так уверенно перемещается по дому, — прошептала Карна. — Она совсем слепая или что-то видит?

— Без понятия, — ответил Рихард. — Может, она ориентируется в пространстве как летучая мышь. Или глубоководная рыба.

— У меня отличный слух, — донеслось сверху. — И мне не обязательно смотреть, чтобы видеть.

— Летучая мышь, — пожал плечами ловец. — Я так и сказал.

— Так вот, — Карна опустилась на краешек дивана, положила на столик блокнот и ручку, подальше от черепа, который скалился с другой стороны стола. — Наши отношения будут строиться исключительно в деловых рамках.

— Ясно, — коротко ответил Рихард.

— Никаких объятий, прикосновений, внезапных визитов в спальню…

— Но я должен контролировать пульс во время контакта, — заметил ловец.

— Можете прикасаться к моему запястью, — кивнула она.

Он тут же обхватил ее руку. Теплый, чуть шероховатый палец погладил кожу и нашел бьющуюся венку.

— А если во время… сеанса вы начнете падать? Такое часто случается.

— Будем делать это сидя, — предложила она, забрала руку и отодвинулась еще дальше, едва не вжавшись в подлокотник дивана.