Пороки друида и водка (ЛП) - Аннетт Мари - Страница 24

Я поднесла чашку к губам, подула еще раз и сделала большой глоток. Шоколадный жар опустился к моему желудку, согревая меня изнутри. Судорожно вдохнув, я склонилась и опустила кружку на столик.

— Слишком горячее? — спросил Эзра. — Я могу добавить молока… Тори? Что…

Он замолк, когда я забралась на его колени. Я прижалась к его груди, обвив руками его шею, прижав лицо к его плечу. Он обвил меня руками, и я закрыла глаза, выдохнув. Я нуждалась и в этом.

Может, я нуждалась в этом каждую ночь. Быть в его руках. В тепле и под защитой.

Мысль удивила меня. Я половину жизни делала из себя независимую женщину, которая сама могла о себе позаботиться, но где-то в этом безумии с парнями и поняла, что нормально быть слабой и испуганной. Порой можно было позволить тому, кому ты доверял, защитить тебя.

Я прижалась лицом к шее Эзры, думая о Заке, оставшемся в Истсайде среди мусора и плутов. Он был один, горевал. Пугал жертв, чтобы получить нужную информацию. Может, ранил их. Может убивал.

И некому было остановить его.

* * *

Я просыпалась, сонные мысли пробрались в утомленную голову. Тусклый свет проникал сквозь веки, значит, утро наступило. Или какая-то зараза включила свет.

Тепло окутывало меня, и было так уютно, что не хотелось шевелиться. Почему утром все было как в раю, но не удавалось устроиться удобно, пытаясь уснуть ночью? Так глупо. Но мне было удобно, с одной стороны были подушки, а с другой… ой…

Мои пальцы дрогнули, прижимаясь к теплой обнаженной коже, и мои глаза открылись.

Я смотрела. Сглотнула. Приказала себе взять себя в руки.

Я уснула на диване. И не одна. Эзра тоже растянулся на диване, и я наполовину лежала на нем, устроившись между ним и подушками спинки дивана. Моя щека была на его груди. Его руки — вокруг меня. Моя нога лежала на его бедрах, а ладонь…

Во сне моя ладонь пробралась под его футболку и лежала на его животе.

Я моргнула пару раз. Его голова лежала на подлокотнике, и он дышал медленно и глубоко, от каждого вдоха я чуть приподнималась. Его вкусный запах мыла или одеколона туманил мне голову.

И… я не могла бороться.

Я чуть подвинулась, наслаждаясь моментом. Была в руках Эзры, пока он спал. Тепло, сила. И его тело было твердым от мышц. И хотя я старалась, я не смогла остановить пальцы. Сколько раз я мечтала прикоснуться к нему так? Сколько раз вспоминала наш поцелуй под омелой?

Мои пальцы нащупали текстуру, что отличалась от его гладкой кожи и твердых мышц.

Эзра сонно вдохнул.

— Тори… щекотно.

Блин. Мои щеки пылали. Ощупывала его во сне. Отличная работа, Тори.

Он уже мог понять, что я была извращенкой, и я потерла бугорок и поняла, что это был шрам. Один из трех шрамов, что тянулись от его правого бедра до центра, заканчиваясь у солнечного сплетения. Я провела пальцами вниз по шраму и пощекотала ногтями его бок.

Он вздрогнул, руки сжали так резко, что воздух вылетел из моих легких.

— Ты боишься щекотки? — прохрипела я.

— Я так и сказал, — проворчал он, ловя мою ладонь сквозь футболку, не дав мне пошевелить пальцами.

Опасно улыбаясь, я отклонила голову, чтобы видеть его лицо.

— Я так рада, что узнала об этом.

Он с опаской глядел на меня.

— С большой силой приходит большая ответственность, Тори.

— Предлагаешь не злоупотреблять новыми знаниями? — моя улыбка стала шире, и я попыталась высвободить пальцы. — Еще чего.

Он сильнее сжал мою ладонь.

— Дай угадаю. Ты щекотки не боишься.

— Ни капельки, — бодро пропела я.

Его губы изогнулись почти угрюмо, и мое сердце перевернулось. Как угрюмый вид мог соблазнять? Я была безнадежной.

— Не знаю, верить ли тебе на слово, — пробормотал он. — Это было бы глупой тактикой.

— Да, но мне врать не нужно, — я приподняла бровь, подбородок лежал на его груди. — Но если не веришь, можешь узнать сам.

Его выражение лица не изменилось, но что-то замерцало в его глазах. То, от чего сердце снова сделало сальто.

— Но, — предупредила я, — если захочешь пощекотать меня, тебе придется отпустить мою руку. И если ты это сделаешь…

Он прижал мою ладонь к своему боку, и я расслабила руку, пытаясь обмануть его. Он закатил глаза, разгадав мой маневр.

Смеясь, я уютнее устроилась у его бока.

— Я проиграла. Который час?

— Не знаю. Я бы проверил, но телефон в кармане, и мне нужна свободная рука, чтобы достать его, — другая его рука была подо мной. Он не освободит ее, пока не сбросит меня с дивана.

Я ухмыльнулась.

— Похоже, тебе придется поверить мне на слово.

— Похоже на то.

Он отпустил мою ладонь и потянулся вниз. Я подумывала пощекотать его после его сомнений в моих словах, но он повернул бедра, чтобы достать до заднего кармана. Движение его тела рядом с моим прогнало все мысли из моей головы.

Эзра опустился на диван и проверил экран телефона.

— Уже девять. Аарон прислал сообщение полчаса назад. Он думает, Шейн скоро закончит.

— Они еще работают? — я широко зевнула. — Бедный Аарон.

Эзра вытянул руку за голову, чтобы опустить телефон на столик, его живот напрягся от движения. Мои пальцы невольно прижались к боку и его загадочным шрамам.

— Эзра, что с тобой случилось?

Он затаил дыхание, напрягся. Я спросила, не думая, чуть не забрала вопрос обратно, но разе он сам рассказал бы мне? Я не могла игнорировать его прошлое, ведь его тайны могли изменить его будущее… и то, выживет ли он.

Я задела пальцами шрам и пробормотала:

— Ты был демоническим магом больше девяти лет, тебе было четырнадцать, когда… это очень юный возраст.

Его лицо стало пустой маской, он все еще был напряжен. Я оценила его реакцию и прижалась щекой к его груди.

— Все хорошо, — тихо сказала я, убирая руку из-под его футболки. — Забудь, что я спросила.

Он притянул меня ближе, и я выдохнула, подавляя недовольство, что он все еще не мог рассказать мне всю историю. Мои глаза закрылись, мысли уплыли к другим тревогам.

— Шрамы от другого демонического мага.

Мои глаза широко раскрылись. Его слова были сухим шепотом, обычно шелковистый голос стал хриплым.

— Мне было пятнадцать, я был демоническим магом год. Ей было четырнадцать, демон был с ней три месяца. Порой… некоторые люди не… — он перестал дышать. — Первый год самый сложный. Демон постоянно проверяет тебя, но это не только психические атаки. Это эмоции…

Я подняла голову. Эзра смотрел на потолок, глаза потемнели от воспоминаний.

— Это неестественно, — прошептал он, — делить свое тело… делить разум. Порой я не знаю, какие мысли мои, а какие — его. Когда я злюсь или боюсь, я словно тону, пропадаю. И эмоции будто не мои. Они отражают его, и все закручивается по спирали, и я не могу остановить это…

Я сжала с силой его руку.

— Ты видела… холод и тьму. Так происходит, когда я теряю контроль над эмоциями. Тогда Этерран пытается захватить меня, а порой он отталкивает меня от края, чтобы спасти нас обоих.

Он сжал пальцами край моей майки.

— Этого мы все боимся. Если демон захватывает, мы можем отбить контроль. Но если мы теряем себя… если эмоции переполняют нас, и мы пропадаем, и остается только страх и гнев…

Он утих, и я могла лишь отчаянно сжимать его, как он сжимал меня, словно от близости слова были менее пугающими.

— У нее демон был три месяца, — прошептал он, — и она не смогла справиться. Или из-за демона, или из-за эмоций, или из-за всего. Я пытался ей помочь, но что я тогда знал? Она… плакала ночью, боясь, что они убьют ее из-за слабого контроля. Я пытался успокоить ее, но ее страх становился все хуже, и она… сорвалась и обезумела.

— Демон захватил ее? — робко прошептала я.

— Нет. Страдает не только разум человека. Они с ее демоном сошли с ума вместе. Гнев и страх, сила и магия вырвались из нее без повода и ограничений.

— Это ты имел в виду, когда сказал, что потеряешь разум из-за демона?

— Так погибают демонические маги. Этерран может это пережить, а я — нет, — его ладонь поднялась по моей спине и запуталась в моих волосах. — Я знал, что происходило, но думал, что мог ее спасти. Может, я мог подавить ее или вырубить, сделать то, что приведет ее в чувство. Но, когда я попытался, она… распорола меня. Я выжил только потому, что Этерран исцелил мои раны. Он не смог толком починить мой глаз.