Тень оборотня (СИ) - Комарова Марина - Страница 25

И вот это всё было, пожалуй, самым спокойным отрезком времени за весь день. Дальше всё понеслось вскачь. Прибытие в храм, церемония, суета. А потом коронное явление верещащих мамы и Люды верхом на горгульях ровно в тот момент, когда мне задали вопрос:

— Согласны ли вы взять в мужья Ксандра ас Йонтарга?

— Да! — крикнула я и помчалась к родительнице и подруге, дабы успокоить и спасти беднягу Маргра, который уже получал по полой программе.

— Я тоже согласен! — донесся ответ Ксандра, и новоиспечённый муж рванул за мной.

В конце концов, он в первый раз видится с тёщей, надо предстать в лучшем свете. И хорошо бы, чтобы тёща при этом не прибила несчастную горгулью, которая во время полёта не могла держаться ровно.

Ситуацию разрулил появившийся неведомо откуда Гешихте-Шварц. Матушка задумчиво осмотрела его с ног до головы и благосклонно приняла приглашение проследовать в кабинет для обсуждения всего происходящего.

В это время рядом с ними возник Эрхарт и выдал что-то вроде:

— Ох, какая женщина.

Мама задумчиво посмотрела на него, приняла предложенную руку, и все трое направились в кабинет.

— Это вообще что было? — озадаченно спросила я, провожая их взглядом.

— Кажется, она не против, что ты вышла замуж, — предположил Ксандр. — Во всяком случае, не было сказано: «Дочь моя, кто это?»

— Ну, логично, — согласилась я.

Хотя прекрасно понимала, что потом придется всё очень долго объяснять. Просто у матушки такой характер: при людях никаких сцен и эмоций, сначала факты, потом — пендели. К тому мне удалось передать ей письмо, да и тени-посланники рассказали всё, как есть.

— Настюндра, поздравляю! — Люда от души стиснула меня в объятиях. — Я думала, что с ума сошла, когда эти явились. — Кивок в сторону мявшихся горгулий. — Но потом ничего, сообразила, что происходит.

Она с интересом глянула на Ксандра, потом одобрительно кивнула. И, склонившись ко мне, шепнула:

— Слушай, а ещё такие тут есть? Очень надо.

— Тебе блондина или брюнета? — не растерялась я.

— Блондина, — тут же сориентировалась Люда.

— Фра-а-анц, — позвала я. — Познакомься с моей лучшей подругой Людмилой.

Ксандр молча наблюдал за происходящим, а потом довольно хмыкнул. Как только Франц любезно подхватил Люду под локоток и повёл к выходу, я хотела последовать за ними, но Ксандр меня ухватил за руку.

— Эй! Что такое? — изумилась я.

— Церемония не доведена до конца, — довольно ухмыльнулся он. — Жених обязан поцеловать невесту. Иначе брак не считает состоявщимся.

И прижался к моим губам. Поцелуй был настолько жарким и головокружительным, что вмиг всё остальное стало не таким важным, как казалось раньше.

Где-то вверхну вспыхнули синие молнии, донесся довольный смех.

— Так-то, дети мои. А то всё ерундой занимались! Столько времени потеряно!

Мы с трудом оторвались друг от друга и посмотрели вверх. На мгновение мне показалось, что я вижу нечеловеческое лицо, странное и прекрасное одновременно. А ещё вижу улыбку и задорное подмигивание.

— Да будут ваши дети здоровыми! Благословляю!

Сильвий продержался три дня.

Потом всё же сообщил, что готов сотрудничать. Кажется, сидение в Зале Клятв ему пошло на пользу. И пусть пленнику не дали бы умереть, всё равно времяпровождение там было малоприятным.

Видимо, посидев в одиночестве, Сильвий всё обдумал и пришёл к выводу, что чистосердечное признание несколько облегчит его судьбу.

Ну… не то чтобы облегчит, но во всяком случае добровольное желание говорить куда лучше, чем то же желание, но под кулаками.

Первым с Сильвием говорили оборотни. Меня вытолкали под предлогом, что беременная, негоже волноваться. В итоге дело чуть не дошло до драки. Потому что если я останусь в неведении, то волноваться буду ещё сильнее. И стану очень нервной женщиной. А нервная женщина в хозяйстве — не есть нечто полезное.

Ксандр был явно недоволен. Однако не хуже Сильвия всё взвесил и обдумал, достаточно быстро придя к выводу, что лучше уступить капризам беременной жены, чем от неё огрести среди ночи.

Я, честно говоря, сразу опасалась, что гормоны пустятся в пляс, и реализуется самый страшный сценарий из жизни беременных, но… всё оказалось не так страшно. Или просто надо подождать?

Пока что не возникало желания есть бутерброд с салом и красной икрой одновременно, намазывать огурцы вареньем и запивать шоколадку борщом. Но… кто его знает, что будет дальше?

Рассказ Сильвия занял около двух часов.

Он действительно потомок Люциса Легконогого. Да ещё и не единственный. Только вот другие как-то к власти не рвались, понимая, что прорваться к законным Крайнцам весьма нелегко. Там давно свои люди, там кровь и сила теней, там знания, которые передаются веками.

Но Сильвий пусть и буквально помешался на идее стать дортом, идиотом не был. Поэтому и начал изучать древние книги. Освоил мёртвый язык, на котором общались тени и дым-дары с Единой Тенью и другими высшими существами. Потом язык претерпел знатные изменения, оставив мертвый умбрасский только для заклинаний.

С колдовской силой у Сильвией было плоховато, однако он не расстраивался и набирал теоретические знания. Спустя какое-то время у него стали появляться последователи. Потому что знаний никогда не бывает мало. И порой упорный труд может принести не меньше плодов, чем природный дар.

— Жаль, — вздохнула я, давая Дитмару короткую передышку в рассказе.

Ксандр сидел рядом, но говорил именно Гешихте-Шварц. Кажется, долгие истории и буква закона — это прерогатива нотариуса клана. Временами Ксандр что-то дополнял, но основное повествование было за Дитмаром.

— Чего именно жаль? — уточнил Ксандр, мягко обнимая меня за талию.

— Умный человек. А занимался черт знает чем, — ответила я. — Ведь мог же быть крайне полезным в клане. Того и гляди, умом выбился в не последние люди.

— А он и был не последним, — заметил Гешихте-Шварц. — Эрхарт сразу приблизил его, понимая, что таким алмазом разбрасываться не стоит. Только вот алмаз не хотел быть полезным клану по воле Эрхарта. Он сам хотел изъявлять волю клана Крайнц.

Я покачала головой. Не зря говорят: если бог хочет наказать человека, он делает его умным. Только вот ум Сильвия сыграл с ним злую шутку, и жажда власти затмила разум. В итоге ничего хорошего не получилось.

— А Эрхарта… тоже он? — чуть поморщившись, спросила я, неосознанно прижимаясь к Ксандру.

Его объятия дарили странный покой и уют. Казалось, так можно сидеть вечно, и ни одна беда не коснется нас.

— Он и его сообщник, — мрачно сказал Гешихте-Шварц. — Второй оказался из дым-даров. Профессиональный убийца, которого уже отправили в тюрьму.

Я снова вздохнула.

Дым-дары — вообще странный и загадочный народ. Они появляются только тогда, когда считают нужным. И только тем, кто им нравится. Если раньше это была полноценная разумная раса, то теперь разум многих похож на сито. Они могут c тобой разговаривать, отвернуться, чтобы на что-то взглянуть и тут забыть, что была беседа. Да и вообще забыть, что ты им знаком. Их облик только частично материален.

— Его будут судить, — произнёс Ксандр, поглаживая меня по руке. — По всей строгости законов Умбраса.

Я покосилась на супруга. Насколько мне уже было известно, за убийство полагается смертная казнь. Тени и оборотни не прощают такого никому. Да и разве можно простить такое?

Наверно, как женщина, я должна была сказать, что должен быть другой выход. Что убийством преступника никого не вернуть, но… Не сказала. Моё милосердие так не работает. Я не хочу щадить тех, кто хотел уничтожить меня.

А теперь я не одна, поэтому думать нужно за двоих. И пусть пока срок маленький, голову включать уже пора. Безопасность ребёнка — в первую очередь. А остальным мы уж как-то разберемся в процессе очередности. Слава Единой Тени, защитник у меня есть.

— Прошу прощения, если утомил вас, — мягко сказал Гешихте-Шварц. — Но вы были столь настойчивы…