Не рычите, маэстро, или счастье для Льва (СИ) - Тур Тереза - Страница 9
- Предыдущая
- 9/46
- Следующая
- Ты не злишься?
Она посмотрела удивленно:
- Нет. А если бы ты реально меня разозлил, так бы и сказала. Сразу и прямо. Не переживай.
- Олесь. Вот что мне надо, а?
- Узнаешь – расскажи, - похлопала она его по плечу. – Самой интересно.
Лев рассмеялся:
- То есть подсказывать ты мне не собираешься?
- Слушай, - поморщилась Олеся. – Это же не контрольная работа.
«Скорее, скорее, скорее!» - стучало в висках у Левы. Первый раз в жизни ему не было интересно, что происходит вокруг.
В виду полного отсутствия Левы на прогоне (петь у него еще получалось, но вот метаться, слушать, сводить и контролировать – уже нет) за дело взялись остальные. Артур следил за музыкантами, Иван – за ритмом, а Сергей – чтобы все вступали вовремя. Особенно Лева, которого, чтобы он запел, надо было хлопнуть по плечу.
- Это будет треш и позор, - приговаривали все трое по очереди.
- Мы так еще не работали, - страдал Сергей. – Может, Леву по башке треснуть?
- Думаешь, поможет? – ласково спрашивала у баса Олеся.
- А я думала, что в Твери был кошмар-кошмар, - печально проговорила Маша. – Была неправа.
Артур психовал, переставал петь, начинал просто орать. Получалось ужасно: очень громкий и очень металлический звук, перекрывающий всё и всех. Иван в какой-то момент вышел вперед, рявкнул на квартет, оркестр, растерявшегося дирижера, и стал дирижировать, чтобы хоть как-то было по-человечески. Вид при этом у него был самый разнесчастный. Но вдруг все словно очнулись. Артур вспомнил, что у него прекрасный голос, которым он владеет в совершенстве. Лева – зачем они, собственно, собрались. Сергей выдохнул с облегчением – и просто стал петь. То, что он любил больше всего.
Квартет зазвучал. Оркестр зазвучал. Музыка ожила.
- Уффф, - выдохнула Олеся с облегчением, когда все закончилось. И пошла узнавать, что они делают завтра с утра.
Лев скомканно со всеми попрощался, извинился за репетицию. И быстро ушел.
Вчера он позвонил Ирине. По телефону, который был в папке, собранной начальником службы безопасности.
И, пока он говорили, все время вслушивался в то, что происходило на заднем плане. Надеясь услышать детский голос. И по нему хоть что-то понять. Ситуация его напрягала. Злила безумно своей нелогичностью и неправильностью. И – бесконечно изумляла. Его собственной глупой, дурацкой, идиотической просто реакцией. По большому счету: да какая ему разница, кто отец этого мальчика, имеет ли он вообще отношение к нему. Или мама отличилась и просто перебрала музыкантов страны по принципу красивых глаз? Или же после той ночи залетела от него?
Что ему до всего этого? До – по сути – двух посторонних ему людей, вычеркнутых без его участия из его же жизни.
Не напиши Ирина свою возмутительнейшую книжку, не подари фанатки ему экземпляр – жил бы он спокойно и знать бы не знал. И правильно не знал же! Или нет. Не правильно?
Тут он понял, что стоит перед цветочным магазином. И раздумывает – даже не о том, стоит ли туда войти. А о том, какие цветы могут понравиться Ирине.
Похоже, он слишком плохо и бездарно провел свой отпуск в августе. И прежде всего мозгами совсем не отдохнул. Иначе такие… какой тут подобрать эпитет? Идеи в голове бы не витали.
Какие цветы? Вспомни, дурак, вчерашний сухой безэмоциональный разговор! Ее ледяной голос. Свои отрывистые фразы. Потому что сразу подхватил тон «беседы».
Самое главное – она согласилась встретиться. Значит, есть возможность все решить сегодня. И успокоиться. Потому что работать на таком взводе – по сути, манкируя своими обязанностями – это просто… никуда не годится. И любого другого из квартета «Крещендо» он бы сам уже просто замешал, зачморил и затеррироризировал.
Бред же просто.
Он пришел в ресторанчик, где назначил встречу, за пятнадцать минут. В гардеробе приняли пальто.
- Вас уже ждут, - предупредил его администратор.
Лев скривился: вот что за женщина, а?
Она ждала его, напряженно рассматривая Казанский собор в огромном круглом окне, перечерченной черными рамами крест-накрест. Он вдруг вздрогнул: узнал. Вот теперь, несмотря совершенно на другую подачу, цвет волос и пять лет, он узнал ту девчонку из незабываемой ночи. В тот момент, когда он уезжал, а она провожала его таким же точно долгим-долгим взглядом, вот так же понимающе, печально и чуть насмешливо улыбаясь.
И как молния его пронзила мысль, что дураком он был не сейчас, когда не мог уже сколько времени найти покоя. А тогда. Пять лет назад.
Очарование уничтожил официант, который любезнейше и буднично проговорил:
- Вы готовы сделать заказ?
Она вздрогнула, возвращаясь в реальность.
- Капучино, пожалуйста. Самый большой, какой есть. Без корицы.
- Может быть, что-то на ужин? – предложил Лева.
- Это лишнее.
Пожалуй, в метели за окном было больше эмоций. И если бы он не слышал веселый звонкий голос, говорящий с собакой, он бы поверил, что вот такая она и есть. А той девчонки, веселой и отчаянной, просто-напросто не было. Вот приснилась она ему от усталости. Где-то там, на краю света, под ироничный вечный океан.
- Мне тоже самое, - кивнул Лев, хотя есть хотел отчаянно. Посмотрел на женщину-зиму, что так изысканно смотрелась на фоне падающего снега. – Добрый вечер.
- Добрый. Вы хотели со мной поговорить. О чем же?
«О вечных образах в литературе», - чуть было не съязвил он. Но понял, что все как-то слишком серьезно.
Лев только кивнул, принимая ее правила игры. Отстраненное «вы». Ну, пусть будет так. Вздохнул и сказал:
- Признаться, я был шокирован тем фактом, что у вас четырехлетний сын. Очень похожий на меня.
Женщина взглянула на него с легким изумлением:
- Признаться, полагала, что речь пойдет о книге, которая, похоже, вам не понравилась.
- Я как-то забыл про это, - улыбнулся Лев. А ведь и правда забыл. Какая разница, какой он был в книге – то всего лишь неправда.
- Надо полагать, что вы распорядились собрать информацию обо мне? – напряженно спросила женщина.
- Да. Вы меня заинтриговали. Я все пытался понять при нашей встрече у вас дома, почему мне ваши глаза показались столь знакомыми.
- И…
Их прервал официант, который принес кофе.
Они замолчали, не отводя друг от друга взгляда. Лев видел в пронзительно-синих глазах досаду. И его это злило.
- Что-нибудь еще? – раздался голос официанта.
- Рыбу с каким-нибудь салатом из овощей, - распорядился Лев. Да в конце концов. Если он от голода начнет кидаться на людей! И не расцепляя взгляда спросил: - Вы рыбу едите?
Она машинально кивнула.
- Тогда две порции.
Ирина поморщилась.
- Это мой ребенок? – прямо спросил у нее Лев, как только официант отошел.
- Этот. Ребенок. Мой, - слова прозвучали так, что он вздрогнул.
- Но…
- Послушайте, Лев, - она поднялась, он тоже встал. И они замерли, как два фехтовальщика, ожидающих, кто первый дернется, следовательно совершит ошибку в защите и будет убит. – Может быть, для кого-то из ваших барышень вы – предел мечтаний. Красивый. Богатый. Успешный. Да еще и шоу-бизнесмен. Звезда.
Лева даже дернулся, как у нее ядовито получилось это самое «звезда».
- Роман с вами, ребенок от вас, - пренебрежения в голосе у женщины было более чем. - Деньги, которые можно стрясти, если провести генетическую экспертизу и кому-то что-то доказать. В идеале – провести несколько лет… хотя о чем я… несколько месяцев рядом. В ожидании, как вечная Хатико. Чтобы вы появлялись за это время раза три, одарили вниманием. Ну, может быть, отмузицировали. Это вы умеете, что ни говори.
- Но вот вас это не устраивает? – обронил он.
Она рассмеялась:
- Это занимательно. Более того, феерично. А секс с вами – просто мечта. Но, понимаете ли, на бо́льшее вы не способны.
Лев хотел возразить, но его прервали властным движением руки. И он – вот странность какая! – покорился.
- Семья. Верность. Любовь. И не только ту, что вы хотите получать от всех. Ту, что вы готовы дарить. В вас этого нет. Просто нет. Вот поете вы хорошо. Нет. Хорошо – не точное слово. Вы живете музыкой. Вы божественны в ней. Ну так, там и оставайтесь. Не надо тревожить нас, простых смертных.
- Предыдущая
- 9/46
- Следующая