Закат Старого Мира (СИ) - Абашидзе Нико - Страница 48

Тем временем, Зена закончила с первой помощью и мы направились в глубь пещеры, на поиски чего полезного. Попутно перекусывая вяленным мясом, из запасов кармана. Благо, светящийся мох не везде сгорел и хорошо освещал наш путь.

…

Мы потратили полчаса на осмотр их логово, но так и не нашли чего-то стоящего. Само их жилище, лишь одним своим видом давало понять это.

Заваленная грязными тряпками стоянка и сплошь покрытый фекалиями пол, негостеприимно встретил долгожданных гостей, пуская свой излюбленный аромат в наши ноздри. Только лежбище главаря и давала надежду на что-то стоящее, вроде того ржавого меча, что расплавился в руках босса. Но кроме разочарования и гниющего мха, там нашлось лишь еще больше вони…

Потому и не удивителен наш скверный настрой, с которым и возвращались обратно в бренный мир. Но за весь этот километровый поход, мою голову все не покидали мысли о столь странном месте. Что такое эти подземелья? Почему они так похожи на наши игры? Как эти гоблины выживали все это время, не имея доступа к внешнему миру? Откуда у них кожа и кости? Своих убивали? Тогда откуда железное оружие?… Изобилие вопросов лишь росло, а почти перегревшийся мозг уже не мог дать четкого ответа. Да и постоянно поддерживаемая эмпатия, лишь сильнее истощала серое вещество. Было бы замечательно, отменить эффект особенности, но и последующий после этого откат, не позволял столь легко решить возникшую дилемму…

'Ничего. Вот портал виден, а оттуда и до дома недалеко будет! А там уже можно хоть кости бросить, хоть душ принять. Ну и способность выключить перед сном…' — примерно в таком ключе текли мои мысли, когда мы преодолели выход. Короткое падение и мы в родном мире. Я хотел было обновить эффект эмпатии… но не успел…

Столь родной и привычный мир, встретил нас совсем без радушия. Вместо горячих объятий и хлеба с солью, в нас смотрели черные провалы железных труб. Сознание не успело сообразить произошедшее, как чувство забурлили с новой силой. Сдерживаемые железным кулаком эмпатии, дорвавшиеся до свободы эмоции, вырвались из всех потаенных щелей разума, прихватив с собой «подарки» для нерадивого хозяина.

Скользкие пальцы страха, обвились вокруг онемевшей шеи и ненавистная фобия сразу же захватило как мое тело, так и сознание. А всплывшие вместе с ним воспоминания лишь подлили масло в разгорающийся огонь отчаяния. Тело предательски застывает восковой фигурой. Дыхание с трудом загоняло воздух в легких. Липкий пот омывал тело своим холодом. А глаза, словно цепями, были прикованы к дулу ружья. Хищный оскал его владельца, лишь краем зацепился к сознанию, сразу же сменившись на ненавистный мне образ.

Покрытое шрамами, бандитское лицо, шевелило улыбающимися губами, явно пытаясь что-то донести до меня. Но вместо слов, к ушам поступал лишь шум, а воспоминания колыхались все сильнее.

Затуманенное от страха сознание, все больше теряло связь с реальностью. Бандит, чьи большие губы не останавливались даже на миг, все больше напоминал о том парне. Такой же взгляд, полный превосходство и презрения. Такой же оскал, пропитанный безумством и жаждой крови. Такой же… Нет… Это не он. Стой! Ты не можешь быть здесь!… Стоп… А где, здесь?

Вдруг, уши улавливают еще один источник шума, совсем рядом. Стеклянный взгляд прошелся по стоящей рядом фигуре, а набравшее силу отчаяние лишь подстегнула воспоминания… Отец?

Картина десятилетней давности застилала глаза, заставляя сознание все больше терять связь с реальностью.

'Нет! Отец, не говори с ним! Беги! Не нужно спасать меня снова! Он выстрелит, так что беги! Прошу!' — мысли хотели вылететь с уст, но застывшее в панике тело, не могло вычленить слова. Из последних сил, протягиваю руку, желая остановить отца от ошибки…

Но раздавшийся в ушах шум, что прогрохотал словно гром, не дал исправить ошибку. Что-то больно ужалило в груди. И так застывшее тело, налилось свинцовой тяжестью. Силы покидали меня, а сознание начало угасать с каждой секундой.

После первого шума, раздался второй. Протяжный; надрывный; отчаянный… И сразу после, мое падающее тело утонуло в чьих-то объятиях. А! Значит это не шум а крик или вопль? Но чьей? Отца?…

Угасающее сознание не могло понять происходящего. Но и наваждение отпадает все больше, возвращая-таки в реальность.

Отовсюду раздались выстрелы и картина происходящего встает на свои места. Сквозь угасающий разум, иллюзия отца исчезает окончательно и перед глазами встает лицо Зены, полное боли и сожаления. Почему? Ты ведь уже узнала то, зачем пришла. Так почему жертвуешь собой ради меня?… Тело девушки с каждым мигом дрожит все сильнее, из-за врезающейся в плоть железной дроби. Кровавый кашель покрывает посиневшие губы воительницы, чтобы исторгнуть последние слова из раскаленной глотки:

— Не… Не хочу… Умирать… Мы ведь… Только… Встретились… — слова врезаются в голову так же сильно, как и затылок о мостовую площади, когда наши тела поддались гравитации. От удара угасающее сознание немного колыхается и придает осмысленность разуму.

'Нет… Стой… Не хочу… Не хочу… чтобы это повторялось… Не хочу… Вновь терять кого-либо…' — сознание меркло все сильнее, отрицая неминуемое. Но откуда-то из глубин умирающего тело, проснулся гнев. Из последних сил, руки обняли девушку в ответ и перевернули ее, тем самым меняя цель для стреляющих. В спину вонзились десятки пуль, но боль лишь сильнее подстегнула ярость. — 'Ради чего я рвал жилы и готовился к мести?! Неужели ради того, чтобы вновь пройти через подобное?!…' — ярость захватила изрешеченную ранами плоть. Все мое тело наполнилось непонятной силой, но мне было плевать на это. — 'Нет! Хватит! НЕ ПОЗВОЛЮ! БОЛЬШЕ НИКТО НЕ ОТНИМЕТ ТО, ЧТО МНЕ ДОРОГО!!!'

Стрельба прекращается и я медленно разворачиваюсь…

В глазах главного читался ужас. Вместо прежней ухмылки и безумство, лицо его покрылось белизной, как и у остальных двадцати отбросов. Страх плясал в глазах этих ублюдков и это лишь сильнее распаляло костер ненависти, чьи языки пламени обуяли мертвый разум. Бренное тело все больше наполнялось звериным неистовством. Все мое естество требовало разрушений.

Уничтожить! РАЗОРВАТЬ! Растоптать всех! СЖИГАТЬ ВСЕ НА ПУТИ! ИСПЕПЕЛИТЬ ПРОКЛЯТЫХ НИЗШИХ, ЧТО ЗАБЫЛИ СВОЕ МЕСТО!!!

— ГРАААААААА! — вместо крика, из глотки вырывается утробный рев, что откидывает в стороны ублюдков. Все стекла в ближайших домах осыпались осколками, а тело машинально рвануло к не успевшим очухаться низшим. Рука с чавканьем вырывает сердце одного и размазывает холодным трупом другого. С каждой секундой низшие становились все меньше и хватать их было одно удовольствие.

Когти разрывали застывшие в ужасе тела так же легко, как и раньше. Родной огонь все также свирепо сжигал врагов. Хвост безостановочно размазывал грешников, об трясшиеся от ударов здания. Создаваемый Крыльями ветер, не позволял низшим скрыться от их суда. Размазанные, сжигаемые заживо, проглоченные и разорванные, они не могли убежать от расплаты… Кроме одного.

Привлеченные ужасным грохотом, дети пучины навалились всем скопом. Ублюдки, что смеют посягать на колыбель не имеют права топтать землю живых!

— ГРААААААА! — испепеляющее пламя проносится по сотням тварей, а инстинкты рычат разорвать их и лишь затем завершить казнь…

***

Интерлюдия. Кайзер.

Тело бежало на пределе возможностей, усиливая характеристики энергией до предела. Страх лишь сильнее подгонял и заставлял с легкостью уклоняться от орды оскверненных, что даже не обращали внимание на бегущее рядом лакомство. Тело действовало на одних лишь инстинктах, в то время как разум так и не смог принять случившееся.

Полученное могущество вскружило голову, а чувство наживы и безнаказанности, лишь подстегнуло внутренних демонов. Кто же знал, что расплата за свершенное, столь скоро настигнет его тушу?

Никто не ожидал, что начинающаяся так обыденно ситуация, закончиться столь непредсказуемо. Обнаруженные еще вчера пробужденные, не должны были доставить проблем. Да, их способности были ужасающе сильны, но он не просто так стал главой этих выживших. Уникальная особенность помогла ему расправиться с остальными пробужденными в округе. А портал в подземелье, что уже не раз занимал его мысли, был атакован теми двумя. Вот он и решил убить двух кроликов одним ударом. Зачистить неизвестную аномалию чужими руками и прибрать к рукам добытое ими.