Мой новый твой мир (СИ) - Новолодская Нина - Страница 54

— Кир, спасибо!

— Что? — выдохнула наконец. — Нель, ты… ты… ты не злишься?..

— Конечно, злюсь! — Она расцепила руки и оттолкнула меня. — Еще как злюсь! Да я убить тебя готова! Р-р-р-р!

Она тут же сжала ладони в кулаки и потрясла ими перед моим совершенно ошарашенным лицом.

— Но ты, кажется, готова "очнуться" от этого зачарованного сна, как эта твоя героиня из той сказки… — Она опустила руки и улыбнулась. — Так что прощаю тебя. Ведь ты моя лучшая подруга!

Она хмыкнула и вновь развернулась лицом к игровому полю.

— И все же он очень… очень хорош… — протянула подруга мечтательно.

— И давно ты… — Я кивнула на Крома. — Ну, то есть давно он тебе нравится?

— Он? — Нель сделала вид, что задумалась. — Ну… честно говоря, с первого дня. Красивый, умный… Знаешь, он ведь сразу привлек внимание всего потока Закона, только вот почти сразу перевелся с обвинителей на обычных законников. Хотя при поступлении, оказывается, набрал высший балл!

Она восторженно глянула на меня.

— Откуда ты знаешь? — тихо произнесла, всё ещё находясь в полном шоке от того, насколько я, оказывается, ужасная подруга и насколько моя Нель потрясающая.

Как я могла совершенно ничего не замечать?! Как могла не знать о том, что ей кто-то настолько серьезно нравится? Как я вообще теперь могу называться подругой, если по сути я эгоистичная и, наверное, зацикленная на собственной персоне дурочка.

Я вновь посмотрела на поле, где сейчас две противоборствующие команды затеяли, кажется, небольшую потасовку. Бак, удерживая в одной руке мяч, второй вцепился в футболку на груди высокого рыжеволосого парнишки. Марек и еще один парень из его команды вступились за игрока, на что получили лишь разгневанный взгляд от Акселя, что тут же выпустил свою жертву. Развернувшись, он бросил мяч кому-то из своих приятелей и, мазнув по нам с Нель убийственным взглядом, покинул поле.

— Я ещё на первом курсе пробралась на кафедру Закона и заглянула в его бумаги, — заговорщически прошептала подруга и стрельнула в меня озорным взглядом, а мне уже в сотый раз за последние десять минут стало мучительно стыдно. — Ай, ладно, теперь, — вздохнула брюнетка, — рассказывай, что там у тебя происходит.

— Ничего себе, а я и… — Закусила губу, думая о том, что вообще-то обещала никому не рассказывать, но только Нель — это не кто-то! Иннель, обладавшая не только живым и боевым характером, но и на мой взгляд незаурядным умом, а еще и умеющая держать язык за зубами, могла подсказать, как мне быть дальше.

Рассказ растянулся на добрых полдня. Я начала с самого, на мой взгляд, начала и болтала без умолку до дома. Пожалуй, самым ужасным было то, что я, кажется, в первый раз за эти годы без зазрения совести пропустила лекцию, да не какую-то, а лекцию прекрасного Рика Броуди.

— Не знаю, что во всем этом шокирует меня больше: то, что ты прогуляла занятия у Броуди, или то, что о нем ты вспомнила, только когда начала рассказывать о том, что произошло сегодня утром. — Она сбросила туфли и хорошо отработанным движением ноги зашвырнула их в дальний конец комнаты. — Да еще и сам Артур Окс…

— Ты его знаешь? — Я повторила ее маневр и плюхнулась на край кровати рядом. — Мне кажется, его все, кроме меня, знают…

— Знать Окса — моя обязанность, я же хотела стать обвинителем. — Нель упала на спину. — Но теперь я не уверена в этом. В смысле, что хочу быть именно обвинителем… Но сейчас это не важно! Главное — что дальше? Они тебе объяснили, что делать дальше? И вот это… то, что он делал с тобой вчера, когда лапал…

Она подняла руки и сжала пару раз кулачки, изображая, что сжимает что-то.

— Нель! — Я даже задохнулась от возмущения, хотя мои щеки тут же опалил румянец смущения, что я попыталась выдать за гнев. — Все было не так! Роутек не лапал меня!

— Да? — она продолжала подначивать, на этот раз изобразив в воздухе женские формы. — Совсем-совсем?!

— Нель! — повторила я также возмущенно, правда добавив в свой тон немного мольбы.

— Ладно-ладно, — сдалась она, — просто ты так рассказывала об этом, ну, что он там с тобой в симуляторе делал, что ничего иного на ум просто не приходит.

— Нет, что ты! — Я вздохнула и покосилась на незашторенное окно. — Он же… ему Лидия Грон нравится, ну, помнишь, та красотка, что приходила как-то к нам на занятия по культуре тела!

— Да? — заинтересованно протянула подруга и повернулась на бок, рассматривая меня. Подперла голову кулачком и с не меньшим ехидством продолжила: — А ты бы хотела, чтобы ему нравилась ты? Да? То есть Броуди уже побоку?!

— Нет! — Я подскочила на кровати. — Мне… мне Броуди нравится!

— Угу! — Нель тоже села. — Потому ты ему сегодня по морде и надавала… Так он тебе нравится, что, вместо того чтобы на колени перед ним опуститься и…

— Нель!

— Ты два года и меня, и себя мучила, даже не знаю, кто из нас больше страдал!

— Нель, не смешно!

— Вот и я том же! — Она стала совершенно серьезной. — Оставим шутки.

— Да. — Я опустилась напротив нее на свою кровать. — Давай подключай свой мозг! Как мне быть дальше?!

— Ну, во-первых, делать то, что сказали тебе Окс и Роутек: сидеть ровно на попе и никуда не лезть! — Иннель выставила вперед руку и начала загибать пальцы. — Потому что они точно знают, что делают, поверь мне! В конце концов, это Окс! И полагаю, что и Роутек твой далеко не простой человек!

— Он не мой! — поспешила я вставить свои “пять копеек”. На это подруга лишь глаза закатила и, вздохнув, продолжила:

— Во-вторых, молчать! То, что ты мне рассказала… Я, конечно, безумно рада, что ты поделилась со мной, но ты должна понимать — это невероятно важно! Никто не должен знать о том, что тут в реальности происходит, слышишь?!

— Да, — я согласно кивнула и одновременно с этим испытала невероятный прилив счастья от того, что я не одна такая.

— Ну и в-третьих, не знаю как, но теперь ты просто обязана свести меня с Кромом! — последние слова она произнесла невероятно торжественно, отчего я даже на секунду впала в ступор.

— Что? Ты… Как ты вообще в такой момент можешь?..

— А что?! Я заслужила! — Она притворно нахмурилась, неимоверно подозрительно прищурив глаза. — Или ты имеешь что-то против?!

— Ничего! — Я закатила глаза, повторяя ее недавний жест и изображая вселенскую усталость, а затем, не выдержав, рассмеялась. — Слава богу, что у меня есть ты!

— Согласна, подруга, — хмыкнула девушка. — Слава богу, что у такой растяпы, как ты, есть я!

— Раз! Два! — глухой крик будто издалека взорвал мою голову, а сильнейшая боль пронзила грудь. И тишина, спокойствие… блаженство вновь ничего не чувствовать.

— Раз! Два! — новый вскрик и снова боль, пронзившая грудь. На этот раз она оказалась не столь сильной, что несколько удивило, а затем мутная, словно неестественная тишина накрыла все вокруг. Мгновение ожидания нового приступа боли, а я знала, что он будет, как вдруг мир рухнул. Точнее, это я рухнула, просто провалилась в никуда, потеряв опору. Взмахнув руками, попыталась ухватиться хоть за что-то, но безуспешно.

Странное, жуткое и какой-то знакомое ощущение свободного полета напугало даже больше, чем уже ставшая привычной боль в груди.

— Ш-ш-ш… — раздалось где-то рядом.

Я попыталась сделать хоть что-то, прекратить этот бесконечный полет в никуда, от которого все внутри переворачивалось и скручивалось в тугой узел.

— Ш-ш-ш… — послышалось с другой стороны, я вновь дернулась, поворачивая голову на звук и слепо всматриваясь в темноту.

Секунду-другую ничего не происходило, а потом прямо передо мной, словно ниоткуда, материализовалась фигура, облаченная в некое подобие балахона. Просто удивительно, я могла различить контуры его тела, несмотря на абсолютную и непроглядную тьму. Просто эта тьма, в отличие от всего остального пространства, мертвого и бездушного, казалась живой.

Существо — или что это было? — резко подняло голову, и я закричала, встретившись с ним взглядом, точнее, уставившись в столь же черные провалы абсолютно безжизненных глаз. Я узнала! Именно его я видела в своих странных полубредовых видениях в парке. Существо ринулось вперед, вытягивая руки с длинными, неестественно длинными пальцами, кажется, намереваясь вцепиться в меня. Я вновь вскрикнула, желая оттолкнуть его, но не сумела, и что-то холодное коснулось лица, а потом все исчезло.