Опала на поводке (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 29

Выкрутился я с блеском, откопав на стендах «пугов».

«PUG-32R» называемый «пугом» или «пугером» был печально известен среди любителей навещать скучающих жен дворян Восточной Европы, а так же среди уважающих себя грабителей тех же мест. Придуманный сумрачным гением тандема венгра Гория Здобы и итальянца Адольфо Луччиты тридцать восемь лет назад, этот короткоствольный уродливый револьвер претерпел в свое время множество метаморфоз. Изначально создававшийся как ракетница на три патрона, он потерпел полную неудачу, но не потерял ни грана веры со стороны своих создателей – те продолжали над ним работу, невзирая ни на что. Сейчас это было пятизарядное маленькое чудище с массивным барабаном и эргономичной рукоятью, обернутой кожей златовласа – довольно опасной миазменной твари, оснащенный весьма мягким спуском и патронами, в которых масса пули равнялась ровно 15-ти граммам. Точность этого «пуга» оставляла желать лучшего, но факт, что в этом мире не было такого явления как запрет экспансивных боеприпасов, заставлял закрыть глаза на такой мелкий недостаток. Попадание из «пуга» куда угодно с равной легкостью навсегда останавливало лошадь, неосторожного любовника или грабителя – развернувшаяся «лепестками» свинцовая пуля наносила серьезнейшие внутренние повреждения.

Мне придется как следует потренироваться, чтобы привыкнуть к отдаче этих злых уродцев, но это того стоит.

Разумеется, вооружившись на день грядущий, я совершенно точно не собирался останавливаться, насилуя терпение Уокера и мозги Акколидиона со всей страстью дорвавшегося человека. Приблизительно зная будущие параметры своего тела, благо, что эталон в виде графа Эмберхарта был у меня на глазах постоянно, я подобрал себе ряд куда более интересных единиц оружия «на вырост», да и не в одном экземпляре. Когда с этим было закончено, дворецкий позволил себе испустить еле слышимый вздох облегчения, бывший несколько… преждевременным.

Еще полтора часа и внушительную сумму средств я посвятил продуктам алхимии. Являясь убежденным противником стимуляторов, бустеров, зелий и прочей дребедени, бьющей по лелеемому мной аурному контролю как из пушки, я, тем не менее, был убежденным поклонником поговорки «Жить захочешь – и не так раскорячишься». Иметь арсенал продуктов Древнего итальянского рода, специализирующегося на алхимии – разумно, а значит, счет фонда будет страдать.

Под конец, загрузив все накупленное в карету за несколько заходов, мы с ветерком вылетели из Йошивары, совершенно обоснованно предполагая, что наш гид обязательно приведет любопытствующих к месту, где нас оставил в такой спешке. Именно по этой причине я и закупался настолько основательно – «светиться» здесь заново, да еще и на такой заметной карете, было бы чересчур рискованно. А так, глядишь, побьют того, кому это все пригрезилось, да забудут.

- Куда мы направляемся теперь, сэр? – сидеть дворецкому стало малость неудобно – ружейные стволы в чехлах заняли довольно приличную часть четырехместной кареты.

- Как куда, мистер Уокер? – хорошее настроение продолжало из меня переть травмирующим окружающих потоком, - За оружием, естественно!

- Сэр? – в трех буквах и с помощью интонации, Чарльз сумел передать ровный, но очень концентрированный букет эмоций – в нем густо смешалось сомнение в моем психическом благополучии, удивление, возмущение, обреченность, упрек и тонкие нотки чего-то неуловимого, вроде «куда я попал?!»

- Мистер Уокер, к вашему сведению, все, что мы сейчас приобрели – это три единицы огнестрельного оружия лично для меня, немного алхимии и кучу железок на будущее. Опять-таки, мне, - начал разъяснять я ему политику партии, - А кроме меня есть еще вы и мисс Легран. Ваше же вооружение меня категорически не устраивает.

То, что мы с собой везем несерьезное количество амуниции, я решил не упоминать.

Токио в очередной раз доказал, что японцы в своей массе пренебрегают огнестрельным оружием – то, что продавалось в лавках Акихабары, заслуживало лишь брезгливого погребения на городской свалке. Местный оружейный гений пытался породить чудовищно искаженные карамультуки, цель которых, очевидно, была лишь в попытке напугать противника дизайном. Пришлось расспрашивать, уточнять, даже подкупить пару владельцев совсем уж маленьких и хиреющих лавок, чтобы те нехотя написали адрес склада, где есть импортные стволы.

За всеми этими разговорами прошло много времени, из-за чего мы были вынуждены прерваться на поиск места, где можно перекусить. Местные забегаловки отнюдь не внушали доверия, одинаково предлагая массу разнообразного неизвестного, утопленного в нежирном бульоне, поэтому, когда мы наконец-то отыскали нормальное заведение, я уже порядком озверел. Трата ценного времени, тщательно расписанного на все выходные, выводила из себя.

Именно раздражение и послужило толчком к дальнейшему развитию событий. Мы уже входили в наиболее престижное на вид заведение, как его двери распахнулись и двое дюжих откормленных японцев в серо-голубых кимоно выкинули наружу человека, влепившегося мне в грудь. Не успев удивиться тому, что устоял на ногах, я сделал шаг вперед и вбок, рефлекторно-карательным движением совмещая затылок ворона на оголовье моей трости с носом одного из серо-голубых. После удачной стыковки трости и носа, с сопровождающим ее хрустом, я хотел изящно прокрутить орудие возмездия и врезать второму неосмотрительному типу тем же местом трости по колену… но растерялся и вместо этого, просто повторил удар по вытянутому в тупом удивлении лицу. Мужики завыли как пожарная сирена, страдающая насморком, а я пошел дальше, собираясь повторить такой же фокус с лицом управляющего.

…управляющей. Посмотрев в глаза перепуганной бабы в цветастом кимоно, я развернулся и вышел. Оба не то вышибалы, не то полотера продолжали жалобно стенать, корчась на полу и держась за кровоточащее пострадавшее. Носы я им расквасил здорово, но абсолютно безвредно. Придуриваются? Да плевать. Аппетита как не бывало.

На улице меня ожидал Уокер, пристально рассматривающий лежавшее у его ног тело. Закуривая, я присоединился к столь странному занятию собственного дворецкого, и был вознагражден необычным зрелищем. Человек, которого вышвырнули из ресторана, был стар, смугл и мал ростом. Выгоревшие на солнце седые усы и бородка были покрыты пылью, как и его изношенная одежда. Длинный тонкий нос, резкие черты лица, кожа, практически обтянувшая череп… перед нами в пыли лежал потерявший сознание житель Халифата.

- Халифатец? – в замешательстве озвучил я очевидное и невероятное. Здесь? В Японии?

- Он самый, сэр, - дворецкий встал, отряхивая руки, - Этот старик выдержал длительную голодовку и сильно изможден. Будет ли с моей стороны наглостью попросить у вас дозволение позаботиться о нем?

- Англичанин желает спасти жизнь урожденцу Халифата? – поднял я бровь, пытаясь понять и осознать.

- Так точно, сэр Эмберхарт, - дворецкий кивнул даже с некоторой торжественностью, выпрямившись в струнку и игнорируя скапливающуюся вокруг нас толпу, - В молодости я заключил и выполнил военный контракт. За время службы я неоднократно наблюдал эпизоды, как люди подобные ему помогают обеим сторонам конфликта. Вытаскивают раненых с поля боя, работают посредниками и переговорщиками, помогают в медпунктах. Мне бы хотелось вернуть долг за своих товарищей. С вашего позволения, сэр.

- Договорились. Берем его с собой, - быстро решил я, здраво рассудив, что просьба уместна, дворецкие на дороге не валяются, а шанс, что выкинутый из ресторана дед представляет для меня опасность – равен нулю или около того.

Частично восточника воскресил купленный нами рамен, который дед вполне бодро ухлебал из чашки, не приходя до конца в сознание. Не удержавшись, я приобрел по миске себе с Уокером, но употребили мы их, благоразумно спрятавшись во мраке кареты. Немного утолив голод, и изрядно повеселев, я без задней мысли вскрыл один из набранных в «Пещере Дракона» сундучков, вытаскивая и спаивая пыльному старику общеукрепляющее зелье. Дорого, но не жалко, так как еще сильнее влиять на распорядок дня у меня желания не было никакого.