Гражданин (СИ) - Дес Евгений - Страница 19

— Вам бы какую базу военную выучить, хотя бы ранга до второго и собой заняться, — сказал, помогая Яну и забирая у Смита один баул.

— Пф, — отмахнулся Смит, — станем еще такими же скучными.

— Военные базы башку правят, становишься этаким правильным, — пояснил Ян, заметив мое удивление.

— Это точно или слухи? — Напрягся от таких новостей и как-то совсем иначе на свою возню с этими оболтусами взглянул.

— Ну, слухи всякие ходят… — Начал было напускать тумана Смит, но Ян испортил ему игру:

— Чушь это все, обычная профессиональна деформация, такая от любой базы есть. Просто первое выученное как бы общий вектор задает.

— Еще от предрасположенности многое зависит и опыта, — буркнул Смит, недовольный тем, что лишился развлечения и возможности блеснуть.

— Пошли уже, — махнул на дверь и первым подал пример.

Разумеется, пока до ангара добирались, устроил парням допрос. В итоге стал еще больше Грега в хитром плане подозревать. Наверняка же нам не только сны навели, но и кое-какую информацию сняли. Вряд ли делали полное ментосканирование, слишком уж опасно, но вот поверхностно в головах пошарили. Логично, мало ли, вдруг псих или там маньяк какой, такого проще либо сразу перепрошить, либо и вовсе на удобрения тихонько пустить.

Тут, кстати, интересный момент. В Содружестве жизнь человека считалась величайшей ценностью. Полагаю, во многом из-за ее продолжительности. Но имелся нюанс — ценилась жизнь гражданина своего государства. Так что некондиционного иммигранта, особенно дикого, можно было и приморить по-тихому. Сбой в анабиозной капсуле и добро пожаловать на переработку в компост — не пропадать же добру.

Государственные органы правопорядка занимались убийствами и экономическими преступлениями, да и то не всякими. Разной мелочью, вроде насилия, тяжких телесных или там доведения до самоубийства, они не занимались. Это все находилось в ведении местных органов. К примеру, на станции этим занималась корпоративная полиция «Астроминерал». Впрочем, как раз в Осской Империи государственная полиция еще и работорговлей ведала. Так уж сложились обстоятельства, что с одной стороны мы граничили с Халифатом, а с другой с Аварской Империей. И там и там официально существовало рабовладение. Разные малоприятные типы пытались разбогатеть путем захвата живого товара, от того-то и сложилось в Осской Империи специфическое отношение к работорговле. Потому-то и случались чуть ли не каждые полвека войны то с одним соседом, то с другим.

Возвращаясь к куратору в миграционном центре. Уверен, Грэг имел что-то вроде общий выжимки и моего психопортрета, который и использовал. По идее, его за это можно засудить, но доказать что-то будет сложно, а главное — нет желания. Скорее уж благодарить стоит. В прошлом я не то чтобы в каждой бочке затычкой был, но, мягко говоря, назвать себя равнодушным гражданином не мог. Вот на это-то обостренное чувство справедливости и легли военные базы. Сами по себе они патриотизма или там жертвенности привить не могли, да и не пытались, хотя бы потому, что это скорее повредить могло, и лишь очень немногих зацепить. Нет, все хитрее и проще.

Базы развивали так называемое чувство локтя. Причем, в самом широком смысле. Можно сказать, они нацеливались на то, чтобы молодые военнослужащие накрепко сдружились с теми, кого сочтут достойными, сочтут своими. Для кадровика направить такую заготовку в подходящий взвод, эскадрилью или еще куда — плевое дело. Так как подобная прививка «чувством локтя» никуда не пропадает и даже развивается, ветераны с радостью берут новичка под крыло, а тот в свою очередь принимает их покровительство после нескольких взбрыков-проверок. В итоге имеем сплоченный коллектив без внутренних проблем, способный действовать максимально эффективно.

«А еще из него мало кто захочет добровольно уйти, значит и контракт с армией или флотом будет продлен», — подумал об еще одном плюсе. Впрочем, скорее это просто побочный эффект. К тому же, никто ведь волю не подавляет и ни к чему не принуждает. Скорее это просто помощь, подсказка, нечто вроде совета, но не инструкция и каждый решает сам.

— Обалдеть, — выдохнул Смит, прерывая мои размышления.

— Знал, но все равно, — тряхнул головой Ян.

Только тут я обнаружил, что настолько в себя ушел, что и не заметил, как мы до ангара добрались. Да что там, на автомате дал добро на пересылку кода владельца и умудрился пропустить открытие дверей. Точнее то, как внутренние ворота в пол ушли. В оправдание могу сказать — сделали они это быстро, плавно и бесшумно.

«Фиг с ним с Грэгом. Не в обиде. Всегда таким был. Если уж дружил, так за своих был готов глотки грызть», — быстро подытожил размышления и шагнул через порог, жадно рассматривая звездолеты. Третий и четвертый класс — никакого сравнения с тем микробом, на котором экзамен-практику сдавал. Нет, он тоже впечатлил, такая себе длинная девятиэтажка из металла с соплами двигателей в корме, но на фоне старших собратьев — да как та же девятиэтажка рядом с небоскребом. Ворота за спиной вернулись на место.

Производители шахтерских кораблей о эстетике своих творений не заботились. Потому и суденышки наши выглядели этакими кирпичами. Два стометровых параллелепипеда и один раза в полтора крупнее. И все же они впечатляли. Не столько даже размерами, сколько ощущением — свое. Даже как-то не верилось, что вот на этом здоровяке предстоит летать в космосе и работать. Так, надо собраться и приступать к делу.

— Вперед, парни, — хлопнул в ладоши, привлекая внимание, — хватит глазеть, надо все проверить, акты приемки отослать и за дело браться.

— Ага, — тряхнул головой Смит, да так, что лицо шевелюрой закрыл.

— Да, надо, — протянул Ян.

— Не суетимся, действуем по инструкции. Вперед, — скомандовал и пошел к «Обжоре».

Пилоты, перегнавшие корабли, нас дожидаться не стали. Логично, их дело в указанный ангар судно доставить и, покинув борт, перед работодателем отчитаться. Дальше один сигнал, условный код, и корабли консервируются, обнуляются и ждут кода хозяина. Только он, да особый протокол и может их пробудить.

В отличие от парней, мне пришлось помучиться. Они-то просто с искином корабля связались, так сказать представились, полномочия подтвердили и он им аппарель выдвинул, да любезно шлюз распахнул, а вот у меня начались танцы с бубном. Внешне-то все так же было, но вот в шлюзе пришлось задержаться. Чтобы внутренние створки открылись, я и удостоверение к сенсору прикладывал, и в сканер глядел, и кровью на анализатор капал. Сплошные мучения, но выбора не было. Сам себе злобный Буратино.

Наконец корабль признал меня хозяином и впустил внутрь. Вот вроде и не сказать, чтобы прям много времени потерял или что-то особое делал, а как-то устал и раздражительным стал. Может дело в серо-стальных коридорах, где лишь светящиеся панели потолка и позволяли его от пола со стенами отличить? Нет, скорее просто мандраж и внезапное осознание реальности всего происходящего. «Тормоз ты, братец», — сказал самому себе и потопал в рубку. Благо до нее два шага было.

Ага, так меня и пустили в святая святых без новых мытарств. Вновь прошел проверку, и когда доказал, что я — это я, мне наконец-то дали добро. Бронедвери разошлись и искин поприветствовал меня механическим голосом, который тут же предложил настроить на желаемый. «Фиг тебе, болтливая железяка», — сказал ему, и принялся проходить третью проверку. Без нее не имелось возможности изменить настройки безопасности, а каждый раз доказывать машине свои права не хотелось.

Четвертая проверка для подтверждения внесенных изменений, зеленый огонек перед глазами и я растекаюсь по капитанскому креслу довольной лужицей. Теперь мой нейроком считается доверенным и может выполнять роль нейросети. Проще говоря, достаточно мысленной команды кораблю и… Да все, собственно. Никакого тебе больше геморроя.

«Повезло, с третьим рангом такое бы не провернул», — подумал, следя за виртуальной полоской прогресса самотестирования корабля. Парни, поди, и вовсе уже к осмотру перешли. Так и мне бы не мешало. У них-то обычные кораблики, а в моём имеется летная палуба с дронами и ремонтный блок для них же. Сам-то «Обжора» добывать руду не умеет. Классический носитель. «Потому и брал», — хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и резко поднялся. Хватит время терять. Вперед и с песней, дела не ждут.