Жена для звездного варвара - Ярошинская Ольга - Страница 72

Приоткрыв дверку шкафа, я осторожно вынула оранжевый шар, перетянутый крест-накрест полосками серебристого металла.

Как же его открыть?

Я провела кончиками пальцев вдоль полос, осмелев, потрясла шар. Если он способен выдержать ядерный взрыв, то вряд ли я его поломаю. Положив его на пол, я уселась рядом, скрестив ноги, и уставилась на него.

— В чем дело? — спросил Валд, заинтересовавшись.

— Этот шар из Ковчега. Из яйца, — пояснила я. — В нем хранятся очень важные данные, которые я хочу узнать. Но я не понимаю, как он открывается.

Я повернула шар, положила ладони с обеих сторон, так, что перекрещивания металлических полос оказались под моими руками.

— Я могу тебе как-то помочь? — спросил Валд.

Он сел напротив и осторожно положил ладони поверх моих. Прикосновение вышло теплым и аккуратным, его пальцы слегка подрагивали, как и мои. Мы смотрели друг другу в глаза, и он будто чего-то ждал. Наверное, я должна хотя бы попытаться объяснить ему все, что чувствовала.

— Валд, я прибыла сюда ради миссии, — сказала я. — Но с тобой все было по-настоящему.

— И даже в храме? — недоверчиво спросил он. — Во время свадебной церемонии? Ты поклялась быть моей женой всерьез?

— Вообще-то я тогда не слышала ни слова, — призналась я. — Побочный эффект от вживления в чужое тело. И думала, что в твоем теле — офицер из будущего.

— Значит, когда ты целовала меня, то думала, что целуешь его?

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам. Попыталась выдернуть ладони, но Валд только прижал мои руки к шару сильнее.

И вдруг металлические полоски щелкнули, разъехались в стороны, избавляя меня от необходимости отвечать на неудобный вопрос.

— Он открывается! — воскликнула я.

Валд нехотя перевел с меня взгляд на оранжевый шар, который распадался на дольки, как апельсин. Удобно: информация разделена и рассортирована. Я провела ладонью по ближнему сектору, и вверх поднялся галоэкран с длинными колонками цифр. Технические данные Ковчега. Тут я ничего не пойму, даже если буду пялиться в таблички всю оставшуюся неделю.

Задвинув экран вниз движением ладони, взялась за следующую «дольку». Опять цифры: запасы Ковчега, перечень населения, данные по флоре и фауне, возобновляемые источники питания, вода. Я промотала вниз. Некоторые цифры стали желтыми, а потом и красными. Ковчег столкнулся с проблемами жизнеобеспечения. Почему тогда они не полетели на ближайшую планету, где уже были колонии?

Третий сектор дал мне ответ на этот вопрос. Среди колонок цифр я увидела видеофайл и тут же его включила. Капитан был чем-то похож на Рутгера: борода, изможденный вид, белые одежды.

— Мы совершали гиперпрыжок, когда на Солнце начались взрывы, — сказал он, глядя сквозь меня пустыми глазами. — Приборы вышли из строя. Нас забросило непонятно куда: ни одной знакомой звезды. Эта часть Вселенной неизвестна и не изучена. Посадочный модуль разбит астероидным поясом. Даже если мы сумеем добраться до планеты, пригодной для жизни, я не смогу посадить Ковчег. И я принимаю решение. — Он вздохнул, отвел глаза. — Я ухожу. Складываю с себя полномочия капитана. В нашей ситуации единственный вариант выжить — это полностью передать правление программе жизнеобеспечения корабля. У нее есть возможности для анализа всей имеющейся информации и выбора оптимального варианта.

За его плечом появилось неясное свечение голограммы.

— Она получит полный доступ, — устало продолжил капитан. — Техническая и личная информация. Выбор маршрута. Контроль. В том числе за репродукцией. Генный материал на Ковчеге номер девять не подобран. Мы брали всех желающих. — Он говорил отрывистыми фразами, будто на долгие предложения ему не хватало сил. — Все. Я ухожу.

Он начал печатать на клавиатуре, но обзор камеры не позволял увидеть что. Потом поднялся с кресла и отошел в сторону. Фернанда за его спиной улыбалась, и ее серые одежды светлели, пока не стали полностью белыми.

— Богиня, — ахнул Валд. Он протянул к ней руку, и его пальцы прошли сквозь изображение. Видео остановилось.

Выходит, Ковчег был в аварийном состоянии, и решение возложить капитанское полномочия на Фернанду было вынужденным. Я прикусила мизинец, раздумывая. Она получила полный контроль и доступ ко всей информации. Она определяла, кто будет размножаться и с кем, чтобы сохранить разнообразие генофонда и минимизировать врожденные заболевания.

Я вернулась к предыдущему сектору и перемотала таблицу с данными по запасам ниже. Красные цифры исчезли, желтых становилось все меньше. Я сжала колонку с датами, выбрав единицей измерения «год», пролистала вниз. Еще ниже. И еще… Ковчег летел больше пяти сотен лет! Сменялись поколения, рождались новые дети, не ведающие иной жизни. Они беспрекословно подчинялись Фернанде и не знали, что такое свобода воли. Она могла подавить даже зародыш сопротивления, откорректировав гормональный статус и введя дозу успокоительного.

Свернув экран, я взяла новый сектор, еще не изученный, и нашла там короткий видеофайл. Выбрала воспроизведение, и Валд снова охнул. Фернанда улыбнулась, глядя прямо мне в глаза.

— Я доставила Ковчег на оптимальную для жизни людей планету. Посадка была совершена в воду, что сработало дополнительным амортизатором. Ковчег пришел в негодность, однако жертв среди населения нет.

Я невольно придвинулась к экрану, чтобы не пропустить ни слова.

— Я не совершала ошибок, — сказала Фернанда, все так же спокойно улыбаясь. — Все мои решения были оптимальными и позволили людям выжить и основать колонию. Но само назначение меня капитаном было ошибкой. Физически экипаж Ковчега здоров. Я улучшила генофонд и сохранила необходимое разнообразие. Однако есть нечто, не заданное в параметрах, что постоянно регрессировало в течение всего полета. Люди потеряли инициативу, перестали стремиться к новому, практически исчезла тяга к творчеству. Я составила модель дальнейшего развития и нашла оптимальное решение: я должна самоудалиться.

Я ахнула, протянув руку, сжала пальцы Валда.

— В таком случае людей ждет еще больший откат в развитии, однако потом появится положительная динамика. Я дала им обитель, в которой они будут защищены, хотя глобальных угроз на планете нет. Создала религию, основанную на Солнечной системе Колыбели и подталкивающую к духовному росту. Поселенцы должны заново учиться самостоятельности. Быстрее всего это произойдет, если их мать исчезнет.

Фернанда молча улыбалась с экрана, будто выжидая.

— Запуск программы самоудаления, — сказала она. — Мир вам, дети мои.

Голограмма таяла, бегущая строка съедала богиню по пикселю, будто распуская вязание. В конце остались лишь глаза, а потом ее не стало вовсе.

— Ты объяснишь мне? — сипло спросил Валд.

— Ваша богиня — это нечто, придуманное самими людьми. Вроде помощника, — сказала я. — Но в критической ситуации ей вручили абсолютную власть. Это помогло спасти экипаж.

— Но в итоге она решила уйти?

— Она просчитала варианты, — ответила я. — Шиагов тогда не было на планете, Фернанда их не учла.

— Выходит, людям лучше без богини?

Я молчала, не зная толком, как ответить.

— Она не богиня, — сказала я. — А программа. Человек должен сам решать свою судьбу, не надеясь на высшие силы, не ожидая помощи с неба.

— Наша вера ведет к совершенству, — задумчиво произнес мой варвар. — Она учит быть сильным душой и телом, стремиться к новому, ставить задачи, действовать, любить… И тогда человек сам приближается к подобию бога.

— Если бог и есть, то внутри, — вздохнула я.

В сокровищницу заглянул Ампер, окинул нас хмурым взором.

— Вас ждем, — сообщил он. — Или тебе, как капитану, особое приглашение надо?

— Идем, — ответил Валд, легко выпрямляя ноги.

Я сложила оранжевый шар, вернула его на полку, положив рядом с голоплеером, и пошла за мужем. Наконец стали появляться ответы, но мне предстоит выяснить еще очень многое.

Валд пропустил меня вперед в зал, ослепивший идеально белыми стенами, вошел следом и закрыл дверь. Здесь собралась вся семья, за исключением Энтропии. Лора выглядела слегка сонной, но как всегда прекрасной, лохматая борода Ампера уже достигала его груди. Магнус молча кивнул, он тоже был каким-то помятым и заспанным. Похоже, праздник богини удался у всех. Самой бодрой была Инфинита. Именно она одернула Валда и указала ему на стул капитана, она же усадила меня рядом с ним.