Кнут (СИ) - Демин Игорь - Страница 14

— Так вы не местные, братья? Откуда идете?

Ворот неопределенно махнул за спину.

— От реки.

— Ясно. Рейдеры или с конкретной целью? Ладно, не говорите. Суровые вы. И скрытные. Правильно, болтун — находка для шпиона. Так что там, у реки, интересного?

— Остров с церковью, — сболтнул Кнут.

— Какой остров? Нет там островов, я этот медвежий угол вдоль и поперек знаю, в том направлении. Выше или ниже по течению?

— Выше.

— Не было там никакого острова.

— Не было, — уверенно подтвердил юноша, — А вчера появился. И пропал потом.

Кнут не считал себя в праве рассказывать об истории Ворота, который, судя по виду, все еще сердился за новое имя.

— Да ладно! Пропал?!

— Ну, туман там…

— Понятно, что туман. А церковь какая? Белая?

Свист от неожиданного возбуждения остановился и всплеснул руками.

— А не врете? Видели там кого-нибудь? Выбрался кто-то? Мужик такой, в черной рясе, бородатый, был?

— Далеко были, не видели, — резко вклинился в разговор Ворот, — А что за мужик?

— Да, вы что, не слышали эту историю?! Это же отец Савелий. Известная личность.

— Известная?

Кнут услышал в голосе Ворота волнительную заинтересованность. Еще бы!

Свист только головой махнул удивленно, мол, действительно, не слышали? И продолжил рассказ уже на ходу.

Церковь находилась на странном «блуждающем» кластере. У него не было ни постоянного места возникновения, ни стабильного периода перезагрузки. Небольшой участок земли с церковью мог возникнуть где угодно, в любом месте и в любое время. Нельзя было заречься, что этот блуждающий кластер — единственный в своем роде. Но о других подобных никто никогда не слышал. Но главное было даже не в этом. Отец Савелий всегда оказывался в своем маленьком блуждающем кластере единственным иммунным.

— Такого, вообще-то, не бывает, — развел руками Свист, — При всех своих завихрениях, Стикс — логичный мир. Каждый из попавших в перезагрузку людей имеет мизерный шанс стать иммунным, не больше чем два-три процента. А этот поп — как заколдованный.

Кнут вспомнил, как впервые увидел самого себя, мутировавшего, после перезагрузки Октябрьского. Прибежал в родной дом, чем немало удивил родителей, и встретил другого Никиту. Точнее, такого же, но на неделю старше. И уже с явными признаками заражения. Вороту такого, похоже, переживать не придется.

Свист поднял вверх указательный палец.

— И ведь что главное! Пока отец Савелий жив, здесь, в Улье, кластер его родной нигде больше не появляется. А как только погибнет, ну, там, сожрут его или пристрелят, тут же где-то в Стиксе снова возникает его церковь. И он там снова живой. Вроде как вечный.

Ворот споткнулся обо что-то, прямо на ровной дороге. С трудом удержался на ногах и присел на колено, помассировать едва не вывихнутую стопу. Лицо кривилось, как от боли, но что-то подсказывало Кнуту, что причина вовсе не в ноге. Юноша решил подыграть спутнику. Встал между ним и Свистом, достал из рюкзака фляжку с водой, подал товарищу, напиться.

Проводник ждал без видимого неудовольствия, но с нетерпением. То ли сильно торопился в поселок, то ли хотел побыстрее закончить интересную историю.

— Сам я его не видел. На вид, говорят, обычный поп. В рясе, бородатый, с пузом. Упрямый, как баран. Но дара или силы за ним никогда особенных не наблюдалось. Зато дипломат — каких поискать. По болтовне меня за пояс заткнет. Запутает, заговорит — и ты уже, вроде, и сам думаешь, как он. И рука тянется крестным знамением себя осенить. И где не появится, глядишь, уже и церквушку из какого-то домика справил. И прихожан агитирует, миссионер хренов.

— Чего ж в церквях плохо? — проворчал Ворот.

— Да ничего. Вот только не любят в Стиксе святош. Какая тут святость? Нет здесь ни бога, ни веры, ни милосердия. Их и на Земле то не много. А уж тут… И меня вот бесит, когда предлагают верить в то, чего нет. И сразу хочется дать в морду.

Свист звонко ударил кулаком по ладони.

— Тут ведь как? Что ни культ — то мерзость. Людей в жертву приносят, младенцев режут, баб распинают, на кострах жгут. А все почему? Потому что бога здесь нет. Не интересны мы ему. Не его паства. Мы копии. Не люди. Нет в нас ни души, ни искры божественной. Это мир злых и жестоких бесов. А потому, если и верят в Стиксе люди во что-то, то в них. И вера получается такая же уродливая. Я понимаю — просто убить. Убивать тут приходится часто. Правильно я говорю, братья? Не ты, так тебя. Иначе никак. Но резать и жечь людей ради придуманного божка — этого я не приемлю.

Кнут шел немного позади и удивлялся, насколько много о настроении человека может сказать его спина. Ворот сгорбился, сжался, как под тяжелой ношей, хотя голос его звучал по-прежнему ровно, с легким придыханием, как от усталости:

— И что… он тоже убивает?

— Кто? Савелий? Нет. Он нормальный поп. Но еще бы его кто-то слушал. Говорят, где-то на юге у него получилось создать что-то вроде секты. С Библией, храмом, все дела. Да только пришили его свои же. Нашли какое-то для этого святое обоснование. И объявили охоту на своего основателя, так как теперь, по их вере, они должны собственноручно уничтожить тридцать три реинкарнации Савелия, и тогда, мол, наступит апокалипсис и снизойдет на Стикс второе пришествие Христа.

Свист зло усмехнулся.

— Так что вам, братья, могло здорово повезти. Отец Савелий сейчас — весьма ценный товар. Сектанты за него, за живого, приличные капиталы дают. Может, он, кстати, сейчас где-то тут и бродит. Я бы поискал, да некогда, тороплюсь на встречу с товарищами.

Таким мрачным Кнут бывшего настоятеля еще не видел. Может быть, и стоило расспросить Свиста об охоте на настоятеля подробнее, а заодно и выведать, действительно ли любой человек в Стиксе с удовольствием выдаст отца Савелия сектантам, но размышления проводника стоило отвести от опасной границы. Не дай бог, заподозрит.

— А знаете еще что-нибудь интересное? Еще какие-то легенды и байки?

Как ни крути, а Кнут, вчерашний подросток, сохранил жажду к интересному и необычному.

— Интересное? Да много что. Стикс большой. Историй множество. Все их, правда, никто не знает. Знаешь ли, ни летописцев, ни библиотек тут нет. Так только, что по кабакам да в рейдах друг другу болтают.

— Так может и вранье все?

— Какие вранье, а какие и нет. Отца Савелия я сам не видел, но знал парня, что лично с ним в рейды ходил. Или вот, про Тарча. Про Тарча слышали? Не удивительно, это совсем недавняя приколюха. Он точно такой есть, если еще не помер.

— А что за Тарч?

— Рейдер. Получил от Улья умение убивать вирус, которым все тут заражено. И до того сильным стал, что целые кластеры уничтожал. Силища была у дара такая, что он даже в перезагрузке выжить умудрился.

— Это в тумане?

— В тумане. Но потом у него что-то щелкнуло, говорят, с другим сильным иммунным встретился, и теперь Тарч не убивает вирус, а наоборот, делает его сильнее.

Кнут хотел было восхититься, но в разговор влез Ворот.

— Это зачем такую дьявольскую болезнь делать сильнее!?

Свист подал плечами.

— По-разному. Дар у человек сделать сильнее. Вот попадает, снайпер, например, белке в глаз за километр. А будет за два. Да еще через кусты и ветки.

— Бедная белка, — хохотнул Кнут.

— Это точно. Или мутанта сделать сильнее.

— Еще не лучше, — уже не стесняясь возмутился Ворот.

— Это кому как. Есть же погонщики, что зараженными управляют. Им такой дар был бы как раз на руку. В общем, Тарч этот, он даже для Стикса настоящий волшебник.

Кнут же поинтересовался:

— К нему, наверное, люди толпами ходят.

— Сейчас, прям. Не дурак он, поди, кому попало не помогает. Да и где его найдешь? Имя, наверняка, все время меняет, чтобы не отсвечивать. Иначе бы давно сидел где-нибудь в застенках у мощной группировки и работал только на них. О, а мы то за болтовней уже и пришли.

Свист остановился перед приметной поросшей молодыми березками поляной.