Слепая Вера (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна - Страница 3

Кажется, небесный консультант (или кто там он на самом деле?) попался ей довольно злопамятный. Наверное, стоило соглашаться сразу. Впрочем, чего сейчас жалеть? Все уже произошло.

Проснулась Вера в полной темноте. Сразу вскакивать не стала, только прислушалась к окружающей обстановке. Справа слышался птичий гомон. А еще время от времени она ощущала легкое прикосновение свежего ветерка. Кажется, открыто окно. Кроме щебета можно было уловить тихий шелест листьев и журчание, будто неподалеку течет ручей. Слева отчетливо ощущалось легкое, но глубокое дыхание. Кто-то спал в некотором отдалении.

Вдохнув свежий воздух, она почувствовала аромат земли, воды, свежей выпечки и еще один, ни на что непохожий запах. Пахло смесью многочисленных трав, огнем, железом и еще чем-то совершенно неуловимым.

Прежде чем врываться в новый мир, Вера вспомнила все, что с ней произошло недавно. Неужели она на самом деле вот так просто умерла? Ей очень хотелось знать, что случилось. Отчетливо помнилось, как она шла с работы домой. Был летний дождливый вечер. Фонари давно уже зажглись и окрасили мир в оранжевый цвет. Сильный ветер то и дело пытался вырвать у нее из рук зонт, который приходилось стискивать слегка замерзшими пальцами.

Она шла по тротуару. Никаких прохожих, кроме нее, не было. По крайней мере, спереди. В такой ненастный вечер мало кто решался выйти на улицу. Машин, которые могли сбить ее, Вера тоже не видела.

Тогда что же случилось? Этот момент словно выпал из ее памяти. Вот она идет по улице, а в следующее мгновение оказывается в белоснежном коридоре.

Вспомнился и небесный клерк. Стоило Вере подумать о нем, как она тут же нахмурилась. Что он говорил о плате? Почему скрыл такую важную информацию? Неужели только по той причине, что она разоблачила его неумелое притворство? Разве она в этом виновата? Кроме того, если бы он предупредил ее, что за активированный навык придется чем-то заплатить, она бы дважды подумала, прежде чем соглашаться. К сожалению, сейчас уже ничего не изменишь. Да и, возможно, плата не такая серьезная.

Открывать глаза Вера не торопилась. Она понимала: стоит это сделать, увидеть, что мир на самом деле другой, как ей придется принять происходящее и попрощаться со своим сыном навечно. Пусть он давно вырос и съехал от нее, но это не значит, что она не почувствует тоску. В мире у нее не осталось никого, кроме него.

Родители давно ушли. Сестер и братьев не было. С мужем она развелась. Надоело выслушивать упреки и пьяные концерты. После того как любовь ее молодости угасла, Вера почувствовала вовсе не горечь из-за потраченных лет, а облегчение. Да, было трудно. Приходилось работать, воспитывать сына в одиночку, но она искренне считала, что лучше так, чем ночевать в подъезде с ребенком в обнимку, опасаясь пьяного и взъярившегося непонятно на что мужа.

Подруги? Когда-то давно, в молодости, она искренне верила в дружбу, пыталась найти близкую подругу, но, увы, не случилось. Кто-то винит в своих неудачах посторонних, но Вера прекрасно знала, что в ее случае всему виной ее характер. Она не слишком любила шумные вечеринки, не хотела начинать курить или пить. Ей не нравилось собирать сплетни и пересказывать их с горящими глазами. Спокойная, уравновешенная, она неосознанно отталкивала от себя людей, так и не найдя тех, кто смог бы разделить ее убеждения и жизненные принципы. Многие считали ее слишком холодной и отстраненной. В конечном итоге она перестала искать, решив, что многочисленных знакомых ей вполне хватит.

Собравшись, она всё-таки открыла глаза и тут же недоуменно моргнула. Вокруг царила абсолютная темнота. Не было видно ни единого проблеска света. Это даже темнотой назвать было сложно. Казалось, мир перед ней просто исчез.

Подняв руку, Вера наткнулась на повязку. Облегчение огромной волной прокатилось по телу. Она шумно выдохнула и осторожно стянула ткань, прикрывая глаза. Резкий свет всегда неприятен. После этого она попробовала еще раз открыть глаза. Недавнее облегчение резко схлынуло. От дурного предчувствия Вера ощутила, как у нее перехватывает дыхание. Может быть, сейчас просто ночь?

Многие люди любят себя обманывать. Это не позволяет надежде умереть полностью. Но ей не хотелось этого делать. Она была реалисткой и старалась принимать жизнь такой, какая она есть. Возможно, именно поэтому Вере удалось так относительно легко принять факт своей смерти. Что толку паниковать, лить слезы, причитать? Все уже случилось, и вернуть былое нельзя. Стоит принять действительность и двигаться дальше. Тем более ей дали такой шанс.

Птицы по-прежнему щебетали. И звучали они совсем не так, как звучат ночные создания. Впрочем, одно это не могло служить доказательством, но в любом случае Вера приготовилась к болезненной правде.

– Проснулась? – прозвучал рядом глухой голос явно пожилого мужчины. – Зачем сняла повязку? Еще рано.

Только в этот момент она вспомнила, что забыла уточнить крайне важную вещь. Язык. Всё-таки это не просто другая страна, а другой мир. Но, к своему облечению, она четко поняла, что именно сказал мужчина. Вероятно, это знание передалось ей автоматически после вселения в тело.

– Сейчас… – начала Вера, но сразу затихла. Горло было слегка повреждено. Даже одно слово стоило ей шершавой боли. Сглотнув, она отчетливо услышала, как человек встал со своего места, подошел к кровати и чем-то зазвенел рядом с ее головой. Мгновение спустя мужчина приподнял ей голову и дал воды. Сделав пару глотков, Вера дала понять, что этого вполне достаточно. – Спасибо. Сейчас… ночь? – все-таки спросила она, чувствуя липкий страх, который непроизвольно охватил ее тело.

Мужчина молчал долго. Он стоял около кровати и явно смотрел прямо на нее. Странно, но она не ощущала дискомфорта, просто смотрела вверх и ждала ответа на свой вопрос. Впрочем, в глубине души она и сама уже все поняла.

– Раннее утро, – с горечью в голосе произнес мужчина. – Солнце недавно встало.

В комнате повисла тишина. На короткий миг пение птиц, журчание ручья и легкий летний ветерок показались ей издевательством. Она будто воочию увидела ухмылку небесного клерка. Можно было трагично крикнуть: «За что?!» – или что-то в  этом роде, но Вера лишь глубоко вздохнула и закрыла бесполезные теперь глаза.

– Ясно – произнесла она, понимая, что зрение и есть та плата.

Если бы она знала, то не стала бы активировать алхимию. В конце концов, и без нее бы прожила. К тому же не станет ли этот навык теперь пустым для нее? Всё-таки, чтобы смешивать различные ингредиенты, необходимо не только понимать процесс, но и видеть его. Кажется, ее обманули.

Странно, ей казалось, что в небесной канцелярии хотят, чтобы она отвела беду от этой семьи. Тогда почему усложняют ей работу? Возможно ли, что всему виной именно клерк, а не весь отдел на небесах? К сожалению, ответа ей получить не у кого.

– Что случилось? – спросила она через несколько минут молчания.

– Ты не помнишь? – в голосе мужчины не было слышно удивления. Кажется, частичная потеря памяти вполне нормальна для нее ситуации.

– Нет, – ответила Вера, а потом сделала вид, что глубоко задумалась.

– Это не страшно, – мужчина сел на кровать и осторожно погладил ее по голове. – Это из-за перенесенного шока. Я не стану тебя ругать, так как ты сама себя наказала, – человек тяжело и огорченно вздохнул. – Ты пыталась создать пилюлю питания второго класса. Совершила ошибку при очищении, и твой алхимический котел взорвался. Как ты помнишь, эта пилюля содержит яд красного пиона. Неочищенная смесь крайне опасна. Она попала прямо на твои глаза. От боли ты потеряла сознание, – чем больше говорил мужчина, тем сдавленнее становился его голос. Он явно был очень расстроен произошедшим. – Я был на горе, а твои родители повезли товар в лавку. Если бы глаза промыли сразу, то… – он на короткий миг замолчал, а потом все-таки продолжил: – Яд проник слишком глубоко и разрушил твои глаза изнутри. К сожалению… их нельзя исцелить. Прости.