Устав от масок - Метельский Николай Александрович - Страница 35

Уйдя перекатом от очередной молнии Шайшо, Мизуки рванула в его сторону, на ходу умудрившись увернуться от очередной техники. Тут уже именно Шайшо допустил ошибку — ему явно надо было придержать удар. Он, конечно, быстро создавал техники, но не как пулемет. Именно этой паузой между активацией одной молнии и созданием другой Мизуки и воспользовалась, сумев добежать до противника. И с ходу залепить ему ногой в живот. А потом еще и апперкот в голову согнувшегося Шайшо.

Акено оказался прав — тот явно не ожидал, что его начнут банально избивать руками и ногами. Не зря Акено заставлял дочь в последних боях на расстоянии сражаться, как бы показывая, что именно это сильная сторона его дочери. Ну и мужская предвзятость в части того, что женщины так себе бойцы в рукопашной, тоже помогла. Одно дело — бахир, и совсем другое — женский кулачок. И тут — на тебе! Охваченные пламенем конечности Мизуки семь секунд выбивали всякую дурь из Шайшо, а тот максимум, что мог сделать, это защищаться.

— Не смогла, — очень тихо выдохнул Акено.

Примерно то же самое и в то же время подумал и я. Мизуки все же не смогла задавить Шайшо. Да, он еще защищался, но уже не так бездумно. Больше не было глухой обороны, он видел удары. Что-то принимал на блок, от чего-то уклонялся. И на тринадцатой секунде защиты ударил в ответ. Всего лишь хук с правой, но это ознаменовало его полное восстановление. Удар, блок, удар, вспышка. Не понял, что он сделал, но после белой вспышки Мизуки, сделав оборот вокруг своей оси, отлетела метра на три. И тут же перекатилась, уворачиваясь от молнии. И еще раз, поднимаясь на ноги и уходя от следующей атаки. После чего, низко наклонившись, в буквальном смысле пропуская очередную молнию над собой, рванула обратно, стремясь максимально сблизиться с противником.

То, что я наблюдал следующую пару минут, нельзя было назвать избиением. Мизуки удавалось достать Шайшо, и, судя по нему, била она больно, но в целом рыжая проигрывала. Била, получала, отлетала и вновь сближалась с парнем. Ей бы отойти назад, разорвать дистанцию, начать все сначала, но… Я не знал, почему Мизуки этого не делала, но рано или поздно она должна была огрести, что и случилось, когда Шайшо отпрыгнул назад, одновременно с этим кидая под ноги Мизуки ярко-белый шар. Бежавшая к противнику девушка успела среагировать и даже прыгнула вперед, намереваясь пропустить шар под собой, но, достигнув земли прямо под животом Мизуки, тот взорвался белыми молниями, и вместо того, чтобы сделать перекат, рыжая просто свалилась на землю, выгибаясь от пронзившей ее боли.

Судья, конечно, тут же подбежал и, встав на одно колено, что-то спросил у Мизуки, после чего поднялся и сделал три шага назад. Великая Рыжая не сдалась. Медленно встав на колени, она так же медленно поднялась на ноги. Все это время Шайшо просто стоял и ничего не делал, позволяя ей прийти в себя, а когда она утвердилась на ногах, неторопливо поднял руки и встал в стойку. Недвусмысленное приглашение сойтись в рукопашной. И Мизуки это приглашение приняла, направившись в его сторону. Она не бежала, используя каждую секунду, чтобы восстановиться. И вот только теперь началось то, что можно назвать мордобоем. Технически в рукопашке Мизуки была лучше Шайшо, но тот был банально сильнее. Отвечая всего одним ударом на ее два, он все больше теснил ее. Ну и да, долго это продолжаться не могло, в какой-то момент рыжая совершила ошибку — уклонилась в сторону, когда надо было сделать шаг назад, за что и получила серию ударов, от которых и защититься-то не могла. Причем последний удар был настолько мощным, что с нее сорвало шлем, а саму ее повело влево. У меня в тот момент сердце екнуло, так как Шайшо замахнулся вновь, явно продолжая отработанную серию ударов, а такие вот вбитые в рефлексы серии прервать на полпути очень сложно. Однако он сдержался, сумел остановиться, еще и несколько шагов назад сделал. Подскочивший судья опять что-то сказал, указав Мизуки на упавший шлем. А та, посмотрев сначала на судью, потом на шлем, потом на Шайшо, медленно подняла руку, на что парень просто поклонился и пошел на выход.

Турнир Дакисюро среди Ветеранов завершился победой Шайшо Нобу. Заслуженной победой. Во мне, конечно, тлело раздражение на него, но если забыть на секунду про Мизуки, то парень показал себя с самой лучшей стороны.

— Ну, как я его? — первое, что сказала Мизуки, вернувшись к нам.

— Да как-то не очень, — усмехнулась Норико, опередив с ответом Акено.

— Да ладно, — произнес тот. — Нормально она его попинала.

— Меньше будет на тренировках филонить в следующий раз, — поддержал я Норико.

— Какие все злые, — надулась Мизуки. — Один папка меня и любит.

— Ну так, — изобразил Акено смущение, — это ж я.

Я знаю Мизуки и знаю, что ей сейчас непросто. Она в целом достаточно легко относится к проигрышам, но только не в боевых искусствах, в которые вкладывает всю душу. Однако это Мизуки, и своего огорчения она не покажет, как и всегда в сложные моменты переведя все в шутку. И уж лучше эту шутку поддержать. Тем не менее кое-чем я ей помочь могу.

— Ты, конечно, проиграла, — произнес я, — но билась настолько сурово и одновременно с тем няшно, что я просто не могу тебя не наградить.

После чего развел руки в стороны.

— Обнимашки! — воскликнула она, бросаясь мне на грудь.

Любит она это дело, что уж там, оттого и напрыгивает на меня постоянно по поводу и без.

Норико сидела на коленях, склонившись так низко, что ее лоб почти касался пола.

— Ты понимаешь, что на этот раз твое наказание не ограничится поркой? — спросил ее дед.

— Понимаю, уважаемый старейшина, — ответила она, не поднимая головы.

— Если… с Аматэру что-то случится… — прикрыл он глаза, — обвинят во всем именно нас. Да, немец не доедет живым до дома, но какой в этом смысл? Нам, Кагуцутивару, какой? В потере Патриарха будут обвинять нас. Баку снимут с поста. И хорошо, если император только этим ограничится. Да плевать в общем-то на другие рода, проблема в императоре. За потерю главы рода Аматэру он будет наказывать. Нас.

— Но я… — попробовала возразить Норико.

— Да всем плевать! — повысил голос Фумики. — Плевать, насколько ты в этом виновата! Ты, Норико, не должна была допускать даже тени подобного.

— Я виновата… — произнесла она тихо.

— Молись, чтобы немец не перестарался, — устало сказал Фумики. — Плевать, если мальчишку покалечат, главное, чтобы детей делать мог.

Слова ее двоюродного деда, любимого двоюродного деда, были логичны, но так и не поднявшая от пола голову Норико позволила себе поморщиться. Слишком уж цинично. И ладно, если бы его слова относились к кому-нибудь постороннему, но Аматэру Синдзи все еще ее жених.

«К демонам тебя, старик, — подумала она. — Синдзи выбирался без травм из более сложных ситуаций, выберется и теперь».

Акено с отцом сидели в центре кабинета главы рода и смотрели обработанную запись на ноутбуке. К сожалению, Синдзи стоял вполоборота к камере, почти спиной, и его лица видно не было. Звука не было, лишь субтитры внизу экрана. И Акено, и Кента умели читать по губам, но не на немецком, ну а так как текст все равно был нужен, субтитры прилагались ко всему разговору. Когда молодые люди разошлись, Акено поставил видео на паузу и откинулся на спинку кресла.

— Ты замечал, что Синдзи словно чувствует, где камеры, и всегда старается встать так, чтобы его лица не было видно? — спросил Кента.

— Да, есть такое, — согласился Акено. — Камеры он срисовывает на раз-два. Что по ситуации скажешь?

— У меня складывается впечатление, что конфликт нужен был обоим, — ответил Кента. — Инициатором дуэли, судя по всему, стал именно Синдзи, но уж больно подозрительна наглость Церингена.

— Малыш определенно мог избежать дуэли, — согласился Акено, после чего устало потер переносицу. — Не понимаю. Зачем? Показать свою крутизну? Ну так он максимум покажет, что у Аматэру есть мощные артефакты.