Нет - это да (СИ) - Красовская Марианна - Страница 24

Таймэн немного подумал и кивнул.

— Хорошо, я попрошу Линь Ора. Это самый лучший гонец.

Он даже не стал спрашивать, что внутри, всецело ей доверяя. Мэй умная девочка. Если она посчитает нужным — скажет. Таймэна больше волновало другое. Он отчаянно не хотел с ней расставаться, но и не уехать не мог. Поэтому он сжал ее плечи, жадно целуя. Ему очень хотелось сделать ее своей женой — чтобы она никуда больше от него не ускользнула, но времени совсем не было. Да и наговорил он ей глупостей… не нужно было. Но рядом с Мэй он все барьеры рушатся. Он не в силах оставаться холодным и равнодушным.

С остальными было проще: он хозяин, они просто женщины для удовольствий. Тая не интересовало, чего они хотят или не хотят, о чем они думают, о чем мечтают… Они уходили, и он забывал про них, а потом выбирал себе на ночь кого-то, словно цвет наряда.

С Мэй так не получилось. Она была для него живой. Той же породы, что и он сам. Равной.

Оторваться от нее было сложно, но дела не терпели отлагательств. Тай не хотел уезжать, его ломало от одной только мысли, что она утекает у него из пальцев. Да еще мать теперь в курсе их отношений. О том, какой настырной может быть Лилиана, особенно теперь, когда он озвучил свои планы на Мэй, он отлично знал. Но выбора у него не было.

Без Тая сразу стало тоскливо. Мэй знала, что она влюблена, но не представляла, как ужасно — получить его и тут же отпустить. Ей хотелось к нему — до боли в груди, до отчаяния. Она не находила себе места. Ей казалось, что постель пахнет им. Его запах преследовал ее. Особенно тяжело стало к ночи, когда она осталась одна. Поворочавшись в холодной постели, она накинула его шёлковый халат и пошла в купальню, надеясь, что вода успокоит ее.

Она скинула одежду на каменную лавку и спустилась в чашу бассейна. Легла в воду, запрокинув голову на бортик, чтобы не намочить длинные волосы. Прикрыла глаза. Вода — это стихия Таймэна. Можно представить, что часть него рядом, ласкает ее грудь и плечи, что-то шепчет нежно. Вода любила ее.

А потом вдруг внезапно сомкнулась над ее головой. Чьи-то руки больно вцепились в ее волосы, тянули вниз под воду, толкали в спину. Мэй забарахталась отчаянно, хлебнула воды; в груди сделалось больно, а в глазах потемнело. Она хотела крикнуть, но не смогла. Вцепилась в чьё-то гладкое тело, царапая его ногтями, беспомощно размахивала руками, понимая, что еще немного — и она просто умрёт. Ей удалось вынырнуть и схватить губами немного воздуха, но мокрые тяжёлые волосы залепили глаза, и она не видела своего обидчика. Кто-то упал на нее всей тяжестью, снова толкая на дно. Внезапно тяжесть исчезла. Ее вытащили и бросили на каменный пол. Грудь и горло раздирал кашель. Гортанные злые крики где-то за ее спиной стихли, чьи-то босые пятки с топотом умчались прочь. Мэй едва удалось сесть и откинуть волосы с лица. Сначала она увидела две черные ноги, тонкие и изящные. На правой щиколотке браслет с колокольчиками. Подняла голову.

Перед ней была очень красивая девушка, нет — женщина с кожей цвета чёрного дерева и копной кудрявых волос до пояса. На ней была только мокрая туника до середины бедра, облепившая великолепное тело.

— Живая, — медленно, с удовольствием сказала женщина. — Я вовремя успела. Эти две дуры утопили бы тебя, а потом Тай утопил бы их. Хорошо, если живыми.

— Кто?

— Вишня и Роза. Их здесь так зовут. Близняшки. Ты новенькая?

— Я не из гарема, — хрипло ответила Мэй. — Я буду его женой.

— Он обещал? — глаза чернокожей опасно вспыхнули.

Мэй молча смотрела на нее. Не обещал. Но ей так хотелось показать, что она другая!

— С тех пор, как ты приехала, он нас выгонял. И две ночи не ночевал в спальне. У тебя был?

Девушка кивнула.

— Это ты его во Франкии обидела?

Мэй неопределённо пожала плечами, поднимаясь:

— Обидишь его, как же. Это он меня во Франкии домогался.

— А зачем ты приехала, если он тебе не нужен? — не отставала чернокожая.

— С дипломатическим визитом. Сопровождаю наследника.

— Хорошо, а спала с ним зачем тогда?

— Что ты хочешь услышать? — устало спросила Мэй. — А ты зачем с ним спала? Ты ведь из гарема?

— У меня выбора не было. Он был… очень настойчив.

Мэй побелела и потерянно посмотрела на женщину. Резко кольнуло в груди. Уж ей ли не знать, как бывает настойчив Таймэн! Она… одна из многих. Вот и вся его любовь.

— Я уеду после празднования совершеннолетия Акиры.

— Зачем? Ты же сказала, что он тебя в жены берет.

— Врал, наверное, — с трудом выговорила девушка.

— Таймэн никогда не врет женщинам. Ему это не нужно. К тому же ни с одной из нас он не засыпал и не просыпался. А ты думала, почему близняшки так взбеленились? Боятся, что их выставят из дворца. Правильно боятся. Теперь-то точно выставят.

Женщина подала Мэй халат и кровожадно улыбнулась, демонстрируя крупные белые зубы.

— А ты не боишься?

— Мне нечего бояться. И возвращаться некуда. Меня моя семья продала. Так что я могу тебе служить, если возьмёшь.

— Меня зовут Мэй, — кивнула девушка. — Я не знаю, как все повернётся, но обещаю тебе мою дружбу.

— Джарра. Пойдём, я тебя провожу. Тебе теперь одной опасно. Знаешь, я думаю, что близняшки не сами придумали этот глупый план. Это Тояки. Ей выгодно: и от тебя избавиться, и от них. Все же Таймэн их больше всех любил. Вернее, чаще всех.

— Боги, зачем я всё это узнала? — простонала Мэй. — Я ведь теперь его видеть не хочу!

— Захочешь, — уверенно пообещала Джарра. — Мы все сначала так говорили. А потом радовались, когда он нас к себе звал.

Мэй скривилась. Она сделалась противна сама себе. Вот же дура! Повелась на сладкие речи и нежные руки! Думала — особенная. А вышло — одна из гарема. И что из того, что она свободная? Все равно он добился своего. Затащил ее в постель. Ради всех богов, это же Тай! Тот самый мальчишка, который еще при первой встрече заявил, что она будет его! Почему она придумала, что у них особенные чувства?

А ведь он звал ее замуж. Дважды. И один раз рассердился, решив, что она специально с ним переспала. Где логика, где? А еще что-то говорят про непостоянных женщин.

— Джарра, а ты его любишь? — тихо спросила Мэй, не решаясь зайти в свою комнату.

— Нет, — покачала головой чернокожая красавица. — Он милый, но не тот мужчина, который мне нужен. К тому же мне никогда не стать матерью его детей — слишком они будут неправильные. Кому нужны чернокожие наследники? Их же никогда народ не примет. Вот Тояки… она могла бы родить…

— А почему не родила еще? — помимо воли заинтересовалась Мэй.

— Ее очень не любит тьян-цинь. И лично следит, чтобы Яки пилюли каждый месяц принимала.

— Лилиана-тан? Она же потрясающая.

— Она страшная женщина, Мэй. Поверь. Лучше никогда с ней не ссориться.

Мэй покачала головой. Вот уж никогда бы не подумала! Правильно ли она сделала, что отправила письмо дяде Раилю? Не сожрёт ли ее теперь этот страшный дракон? Впрочем, думать о Лилиане, как о чем-то пугающем, у Мэй не получалось.

— Джарра, — неохотно сказала она. — Я хочу побыть одна, ладно?

— Подожди, — неожиданно вскрикнула женщина. — Надо проверить постель и вещи. Тояки коварна.

— Ты же не думаешь, что кто-то мог…

— Разумеется, думаю. Я бы вообще на твоём месте попросила у тьян-цинь другие комнаты. В крыле, куда гарему хода нет. И то — опасно. Тояки может подкупить слуг.

— Да брось, — пожала плечами Мэй. — Зачем?

— Ну не знаю… — задумчиво произнесла темнокожая женщина, сдергивая синее шёлковое покрывало и мрачно глядя на небольшую змею, извивающуюся на постели. — Чтобы устранить конкурентку? То, что тебя пытались утопить, тебе мало?

Мэй схватилась руками за горло.

— А она точно живая?

— А разве мёртвые могут шевелиться?

— Запросто, — Мэй, привыкшая к пакостям Самюэля, смело приблизилась к кровати, рассматривая змею. — Это уж, Джарра. Живой. И маленький еще.