Янтарная кровь куртизанки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 7

Он, наконец, освободил её от вессландского великолепия и тяжело положил руки на плечи. Вейра вздрогнула от холодного прикосновения, но тут же потёрлась щекой о его кисть:

— Ну что же вы! Корсет, достопочтенный вен.

— Вы такая бесстыдница, моя маленькая Вейра, — дохнул вен Риули ей в ухо, щекоча и обдувая открытую шею. — Но, в то же время, есть в вас нечто чистое и невинное… Дайте же мне посмотреть на вас!

— Вам нравится смотреть на свою маленькую Вейру, — низким воркующим голосом поддакнула она, поворачиваясь и выставляя напоказ едва прикрытую кружевом грудь. Вен Риули побагровел, переставая дышать. Как будто впервые видел не только прелести Вейры, но и женские прелести вообще.

— Моя… Моя маленькая…

Он огладил её плечи, чуть отодвигая в сторону тонкую ткань нижней рубашки, пальцами пробежался по округлым холмикам. Смахнул выступивший на лбу пот. Вейра с потаённой улыбкой снова показала ему спину:

— Не медлите, мой вен. Этот корсет такой тугой! Освободите меня!

И терпеливо застыла, ожидая, когда он расколупает ногтями не слишком тугой узелок. Надо будет сказать Бее, что она перестаралась в этот раз… Всё же у вена Риули одышка и грудная жаба, нельзя подвергать его такому испытанию.

Рывок — и ей стало легко дышать. Так легко, что Вейра чуть было не всхлипнула от наслаждения. Но сдержалась, позволив себе лишь тихий стон, который был воспринят совершенно однозначно.

— О, моя Вейра, моя прелестница! Дайте мне несколько мгновений, и я ваш!

Она выскользнула из дрожавших рук, оставив корсет на полу, и устроилась на кровати, под тонким стёганым одеялом, мода на которые тоже пришла из деревень:

— Я вся в нетерпении, достопочтенный вен!

Глядя на спешащего и путающегося в крючках панталон мужчину, Вейра в который раз пожалела, что вино не принято поднимать в спальню… Она могла бы сейчас, например, грациозно потягивать его из бокала, нюхать фруктовые нотки, напоминающие о лете, а не запах от штрипок из высоких сапог. Быть может, стоит подумать о том, как выдать эту идею за новую моду из заграничья? Нет, только не с веном Риули, он прекрасно осведомлён об обычаях заведений в ближних королевствах… Мать-Ведунья, ведь он проводит много времени в поездках к своим значительным покупателям! У него можно поинтересоваться о проблемах с языком!

Она поинтересовалась. Обдумывала, как бы половчее привести разговор к нужному вопросу, даже когда вен Риули давил на неё сверху, пыхтя и стараясь прийти к долгожданной разрядке. Постанывала, хваталась руками за простынь, закатывала глаза, а сама репетировала продолжение беседы в зависимости от того, что ответит ей достопочтенный визитёр. Творец, мой вен, ведь раньше вы были много быстрее и ловчее! Неужто вен Риули начал постыдную практику услаждать себя рукой, чтобы впоследствии растянуть удовольствие? Вот незадача…

Но скоро всё благополучно закончилось, и оба они разлеглись, тяжело дыша, под одеялом, едва касаясь друг друга разгорячённой кожей. И тут вен Риули, сам того не ожидая, помог Вейре начать разговор. Он просто объявил:

— Чуть было не запамятовал, моя прелестница, не ждите меня на будущей неделе. Я отправлюсь в Амедьевару на несколько дней. Поговаривают, что там делают некое новое и чрезвычайно великолепное вино из горьких клубней патата, я привезу вам бутылочку.

— Ах как жаль, вы же знаете, я буду скучать! — приняла опечаленный вид Вейра и спросила, постаравшись не выказывать особенного интереса: — А как же вы, вен Риули, понимаете этих иноземных торговцев? Ведь они говорят на своём языке, неужели вы учили все языки всех королевств?

— Что вы, что вы! Это едва ли возможно. Но я, как и многие другие негоцианты, использую шептальный камень, он очень удобен для обеих сторон.

— Шептальный камень? — заинтересовалась Вейра. — Что же это за штучка? Магическая?

— Непременно! Он висит у меня на шее, на цепочке, и я понимаю каждое слово разговора.

— А как же они понимают вас?

Вен Риули снисходительно улыбнулся и потрепал её по щеке:

— Как вы наивны, моя маленькая Вейра! Разумеется, заграничные торговцы используют такой же камень!

Прелестно, просто прелестно! Вейра приподнялась на локте, с живым интересом глядя на вена Риули, и протянула голосом капризной девочки:

— Мне бы так хотелось иметь парочку шептальных камней! Наверное, даже сильнее, чем амедьеварское вино!

— Зачем же вам эта забава, Вейра? Вы желаете путешествовать? — неприятно удивился вен Риули. Она прекрасно поняла причину его настороженности — боится, что Вейра попросит взять её с собой — и рассмеялась так звонко, как только умела:

— Что вы, мой достопочтенный вен! Меня вовсе не тянет в вояжи! Просто вдруг я встречу в Тоннехеде иноземного путешественника, мне бы очень хотелось поговорить с ним безо всяких барьеров! Узнать, что носят дамы, во что играют в модных салонах, какие песни поют на королевских балах…

— Как это мило! — вен Риули мгновенно смягчился и, взяв Вейру за руку, поцеловал кисть. — Что же, я в силах исполнить это ваше пожелание. У меня как раз имеется два лишних шептальных камня, которые я с превеликим удовольствием пришлю вам сегодня вечером с посыльным.

От радости Вейра даже подпрыгнула на перине и порывисто обняла вена за шею:

— Вы так добры ко мне, вен Риули! Благодарю вас, благодарю, благодарю!

— Ну будет, будет, прелестница, — с нарочитой сердитостью отмахнулся он. — Мне пора. Рад был повидать вас, моя маленькая Вейра.

Вен Риули долго одевался, бесконечно поправляя детали гардероба перед зеркалом, а окрылённая дорогим подарком Вейра даже помогла ему кокетливо повязать широкий платок на горло. Накинув домашний парчовый пеньюар, она спустилась вслед за веном в коридорчик и проследила, как он взял с блюдечка уже пустой мешочек, сунул его небрежно во внутренний карман строгого камзола и вышел в отворенную тётушкой Фридиль дверь.

Как только щёлкнул замок, Вейра облегчённо вздохнула:

— Слава Творцу, ушёл… Все ли деньги принёс?

— Все, а как же, — успокоила её старушка. — Я их уже спрятала в сундучок, не извольте беспокоиться, Вейра. Хотите ли покушать? Бея сказала, что бульон давно готов.

— Да, тётушка, пусть отнесёт чашку бульона наверх. Я устала, хочу немного полежать.

И Вейра принялась подниматься по лестнице. Нет, тётушке Фридиль придётся сказать про вена Ликса. От пронырливой старушки это долго не утаить. Но сперва дождаться посыльного с камнями и поговорить с гостем по душам.

— Зачем ты её сюда притащила, Лира?

Стоявшая перед Вейрой женщина была внушительной. Не размерами, нет. Она как раз оказалась маленькой, худенькой и морщинистой. Про таких в деревне говорили: «Шелудивая шавка» А вот её глаза впечатляли. Большущие, круглые, окружённые чёрными ресницами, они сияли непонятным цветом, заставляя оцепенеть и съежиться. Женщина была на голову ниже всех остальных девушек в маленькой кухне, но смотрела на них свысока. А на Вейру смотрела так, словно перед ней лежала кучка навоза.

Первая женщина, отложив свою трубку, впечатала руки в бока и с вызовом ответила:

— Лучше, если бы шмакодявка загнулась у порога и завтра мы бы имели имперскую полицию в заведении?

— Оттащили бы подальше, — буркнула маленькая. Она шагнула к Вейре, оглядывая её с ног до головы, потом потребовала:

— Рот открой!

Вейра едва разжала стучащие зубы, но женщина резким движением больно запрокинула её голову и распахнула рот на полную. Потом брезгливо вытерла пальцы о корсет:

— У неё даже зубы ещё детские. За каким концом она нам сдалась, толку от неё…

— Пусть стирает да полы моет, она согласна за еду и кровать, — ответила серьёзно та, которую назвали Лирой. — Ведь так, дитя?

Вейра кивнула, потирая чуть ли не вывихнутую челюсть.

— Матушка Бийль, вам жалко, что ли? — подала голос другая девушка — пухленькая, черноволосая, с выпирающими из корсета грудями и толстыми ляжками, на которых чулки сворачивались сверху в трубочку. — Сколько этот ребёнок съест? А постирушки у нас много, да хоть и горшки ночные выносить — я ей ещё и приплачивать буду за это, лишь бы самой не таскаться!