Золотая клетка. Сад (СИ) - "Yueda" - Страница 3

О, этот запах… Он будоражит, он возбуждает, он с ума сводит. Ещё немного, и я не смогу оторваться от него, не смогу уйти.

— Я-арик… — ласково тяну я, — так не хочется оставлять тебя сейчас, но дела не терпят отлагательств. Будь умницей и помни: ты всегда можешь со мной связаться.

Шепнув это ему на ушко, я поднимаю его лицо за подбородок и касаюсь этих сладких губ, проникаю в рот языком, начинаю ласкать. Медленно, тягуче, со всей нежностью. Ярик замирает, вжимается в меня, даже, кажется, перестаёт дышать.

Как же сложно оторваться от него, как сложно отпустить и уйти. Но теперь он здесь. В моём доме, на моей территории, под надёжной охраной. С ним ничего не случится. Это самое главное. А для разговоров и близости у нас ещё будет время. Сегодня вечером.

— До вечера, солнышко.

Ещё раз погладив Ярика по щеке, я с сожалением выпускаю его из объятий и выхожу из комнаты.

Нужно, наконец, заняться делами.

====== Глава 2 ======

Подо мной мягкий ковёр. Сижу. Пытаюсь собраться. Не с мыслями, не эмоции обуздать, а хотя бы просто собраться и встать. Просто встать!

Сглатываю, цепляюсь рукой за подоконник и рывком поднимаю себя.

Пиздец. Что за слабость? Это от той хуйни, что он меня напичкал? Или от того, что я не жрал два дня? А я ведь и правда не жрал. Вчера — или когда это было? — волновался так, что кусок в горло не лез. А потом… потом…

Блядь. Пить хочу.

Обвожу глазами комнату и замечаю на столике графин. Шкандыбаю к нему. Графин оказывается стеклянным и тяжеленным. Или это у меня руки всё ещё ватные?

Да ёбаная ж срань!

Снимаю резную пробку, пытаюсь налить воды в стакан. Но выходит хуй. Стакан почему-то с грохотом опрокидывается на стол, а графин я умудряюсь не уронить только каким-то чудом.

Пиздец.

Закусываю губу, снова беру стакан и тут в комнату врываются…

Я даже не сразу их узнаю.

Двое-из-ларца. Только теперь они в костюмах да при галстучках. Солидные такие.

Бля-адь.

А вот и мои охраннички. Их ко мне ведь с самого начала приставили. С первого дня, считай. Не-ет, я не просто долбоёб, я долбоёбище! Как? Как можно было не замечать, что они за мной следят? Ну вот как? Ебанько слепошарое.

— Ярослав, всё в порядке? — басит Гриша.

Чё? «Ярослав»? Это с какого праздника я у них «Ярославом» вдруг стал? Или официальные охранники официальной подстилки босса должны с ней типа вежливо разговаривать?

Заебись.

Пока я разглядываю их, Паша быстро подходит ко мне, вынимает из рук графин, ловко наливает воду в стакан и протягивает мне. Обхватываю его двумя руками и жадно пью. Стараюсь не смотреть на охранников. Ощущение хуёвости захлёстывает с головой.

Они знали. Они с самого начала всё знали. Да блядь, все всё знали! Знали и молчали, глядя, как играются с глупой птичкой. С маленьким человечком, который годен только на то, чтобы ноги раздвигать.

Руки начинает трясти мелкой дрожью, и я вцепляюсь пальцами в стакан.

— Ярослав, может, присядешь? — предлагает Гриша. — Тебе бы отдохнуть ещё, поспать.

Через силу усмехаюсь.

Какие ж заботливые, блядь, все. Аж наизнанку выворачивает.

— Спасибо, выспался. Какое сегодня число?

— Первое, — отвечает Паша, и вынимает у меня из рук стакан, потому что он начал как-то опасно накреняться.

— Ну с Новым годом, что ли.

Мне и правда хочется лечь. Лечь и умереть. Да хотя бы просто провалиться в сон. Уйти нахуй из этой реальности хоть на время. Но я не могу себе этого позволить. Я не могу быть слабым. Не могу. Если я сейчас расслаблюсь, то всё. Поплыву, растекусь, сломаюсь. Сдамся.

Нельзя!

Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть!

Сжать кулаки, стиснуть зубы, поднять голову, смотреть им в глаза и вот так стоять. Один, голый, весь в отстойных блядских засосах. Маленький, слабый, смешной. Смешной, да? Смешно вам, сволочи? Что, блядь, глаза отводите? Я же смешной. А ещё у меня задница охуенная. Меня на капоте разложить можно. Это же круто. Взять человечка и разложить его на капоте. Похуй, что там с человечком. Главное, свою хотелку удовлетворить.

— Ярослав… ты это… — говорит Гриша, глядя немного в сторону. — Если голоден, то сейчас распорядимся — через пять минут всё готово будет.

Еда. Есть хочется просто пиздецки. Но я не могу. Нет, я не собираюсь морить себя голодом, но вот конкретно сейчас не могу. Не могу себе это позволить. Мне кажется, что если съем с этого барского стола хоть что-нибудь, это отравит меня, надломит. А я должен сохранить себя, свою целостность, те жалкие ошмётки, что от меня остались.

— Не голоден, — отвечаю я, не опуская взгляда, и это почему-то нехуёво так давит на них, на этих двух амбалов.

— Тогда… эм… — снова басит Гриша. — Мы можем показать квартиру.

— Отлично. Показывайте, — киваю я и шагаю к двери.

Только мои охраннички отчего-то тормозят.

— Ярослав, может, сперва оденешься? — сипит Паша и мотает головой в сторону кресла, на котором лежат вещи.

— Одеваться? Зачем? — наигранно удивляюсь я. — Скоро ваша «начальника» придёт, свою подстилку трахать будет. К чему эти заморочки с одеждой?

— Ярослав… — кряхтят амбалы.

А я почти наслаждаюсь их замешательством. Ну правда смешно смотреть, как эти два бритоголовых шкафа пытаются придумать аргументы, чтобы одеть меня.

— Продуть может, оденься, — наконец, находится Гриша.

— Продуть? — коротко улыбаюсь я. — В этих царских хоромах? Неужели система отопления недоработана? Ай-я-яй. И как так получилось? — деланно сокрушаюсь, а потом смотрю прямо в морды амбалам и без улыбки спрашиваю: — Что, босс запретил пялиться на свою подстилку? Грозился яйца оторвать? Так? — И не дожидаясь ответа, хмыкаю: — Хорошо, мальчики. Так и быть, чтобы не смущать вас, оденусь.

Оба охранника тут же подают мне вещи: мягкие лёгкие штаны, белая футболка. Сразу видно — брендовое шмотьё. У Дамира другого просто не бывает. Я критически оглядываю шмот и качаю головой.

— Не мой фасон, — кидаю через плечо, затем подхожу к постели и задумчиво смотрю на неё.

Тёплое одеяло упаковано в пододеяльник из тончайшего мягкого батиста с ненавязчивым растительным узором, а под ним белая простынь.

Подойдёт.

Сдёргиваю простынь, попутно уронив всё остальное к хуям, а затем заматываюсь в неё на манер тоги. Выжидательно взираю на амбалов. На их физиономиях расцветает такой букет разнообразных эмоций, что любо-дорого смотреть. Помедлив ещё пару секунд, они всё же выводят меня из комнаты, и я попадаю в… эм… коридор? А это что? Гостиная? Ну наверное, и правда гостиная. Круглая и огромная, с четырьмя широченными выходами по разным сторонам света. В стены здесь вделаны здоровенные аквариумы, в которых плавают пёстрые рыбки, с потолка свисают причудливые светильники, на полу белый ковёр, огромный светлый диван, кресла, барная стойка из тёмного дерева, плазма. От масштабов немножечко едет голова, и это только одна комната. Ебать-колотить!

— Вот здесь находится столовая, — басит Гриша и выводит меня через левый выход.

Охуеть! Нет, это нельзя назвать комнатой. У меня язык не поворачивается. Это мини спортивный зал какой-то, в одной части которого стоят диванчики, гигантский обеденный стол, кресла, а в другой — навороченная кухня. Всё выдержано в изящных бежевых тонах, сверкает стеклом и хромом. Прямые линии современного стиля, без финтифлюх и наворотов, простота, удобство, комфорт. И всё это, разумеется, безумно дорого. Эти лёгкие на вид стулья, белый стол, навесные шкафы, даже изогнутый дугой кран наверняка работы какого-нибудь супер-пупер дизайнера и стоят, как вертолёт.

От запаха, который источают фрукты в большой вазе, сводит живот, и он начинает громко урчать, требуя хоть чего-нибудь. Но я только крепче стискиваю зубы, выпрямляю спину и, развернувшись на пятках, иду прочь.

Ну то есть меня ведут.

По кольцевому коридору меня проводят мимо дверей спальни, показывают гардеробную (охренеть, целая комната со шмотом!), кабинет Дамира (огромное тёмное помещение со множеством шкафов и полок), ванную комнату (с джакузи и мини-бассейном), подводят к лестнице, ведущей вниз, рассказывают, что там находится спортзал, бассейн и ещё что-то. Что именно — я прослушиваю, потому что мысленно подбираю челюсть. Проводят мимо входной двери, на которую я смотрю, не отрываясь, и останавливают возле ещё одной двери.