Люби меня через годы (СИ) - Орланд Лилия - Страница 18

— А у тебя отличные фотографии, — не останавливалась она в попытках вывести меня на эмоциональный отклик.

— Угу, — я всё же оставалась верна себе.

— А ещё ты прекрасный собеседник. С тобой очень интересно общаться.

Я подняла на неё удивлённый взгляд и встретила лукавые смешинки в глазах. Не выдержав, София прыснула. Я тоже улыбнулась:

— Извини, просто задумалась.

— О чём?

К счастью, от ответа на этот вопрос меня спас сам предмет моих мыслей.

Логинов вошёл в аудиторию и бросил рюкзак на парту. Следом за ним залетела Кристина. Она была в ярости.

— Ты не можешь так поступить! — завопила она, явно продолжая начатый в коридоре разговор.

Все дружно обернулись на крик. Кто-то улыбался, предчувствуя скандал. Я замерла испуганно, боясь, что после вчерашнего разговора попаду под раздачу. А затем опустилась на свой стул, спрятавшись за стоявшей Софией.

— Могу, — Ярослав ответил спокойно, достал учебник, тетрадь и положил рюкзак на стул рядом с собой, отрезая Яворской возможность занять её место. Похоже, уже бывшее.

— Это из-за неё, да? — Кристина заозиралась по сторонам в поисках кого-то. Наверняка меня. Я сжалась, стараясь занимать как можно меньше места. Не хотелось бы, чтоб на меня перевели все стрелки.

— Это из-за тебя, — ответил Логинов так же спокойно, по-прежнему не поднимая глаз на Кристину. — Ты ведёшь себя как базарная баба, кричишь на меня, устраиваешь истерику. Мне это не нужно.

Он наконец взглянул на Яворскую, и она под его тяжёлым взглядом опустила глаза и в полной тишине прошла к первой парте, молча опустившись на свободный стул рядом со старостой.

— Ого, милые бранятся, — шёпотом прокомментировала София.

Я не ответила. Несмотря на то, что Яворская мне не нравилась, было жаль её. Она сидела поникшая, сгорбившаяся, растоптанная. В ней ничего не осталось от прежней самоуверенной девицы.

— Как он её отшил, — не унималась София. — Нет, ты видела? И ведь даже не пикнула. И кто — Яворская!

Её возбуждённый шёпот прервала математичка, стремительно ворвавшаяся в класс и начавшая писать на доске новую тему. Все открыли тетради и погрузились в учёбу, изредка кидая непонимающие взгляды на расставшуюся пару.

Солнышко ласково пригревало, поэтому мы с Миленой решили поиграть в саду. Герда увязалась за нами. Малявка кидала ей жёлтые мячики, а огромная питбулиха, старалась удержать их в пасти все одновременно. По две-три штуки.

Милена радостно смеялась и бросала новые мячи, а жадная Герда подбирала их, роняя предыдущие и растерянно глядя на девочку.

Сегодня у Татьяны Викторовны было какое-то важное совещание, поэтому она попросила меня побыть с Миленой подольше, обещая вернуться не позже десяти часов.

Я сделала уроки, пока мелкая смотрела мультики. Мы поужинали, почитали сказку, которую Милена знала почти наизусть и вставляла в некоторых местах свои комментарии. Уснула она, держа меня за руку. Я осторожно высвободила свои пальцы и тихонько вышла из комнаты, прикрыв дверь.

Было почти десять, а значит, Татьяна Викторовна вот-вот придёт. Я вышла на улицу и села на качели. Вечер был тихим, овеянным каким-то нежным очарованием. Таким вечером хотелось верить во всякую романтическую чушь, а ещё лучше предаваться ей…

Словно подслушав мои мысли, из дома вышел Ярослав и направился ко мне.

— Привет, — он опустился рядом на широкое сиденье.

— Привет, — несмотря на достаточное расстояние, я ещё немного подвинулась.

Мы молчали. Качели тихонько поскрипывали. В кустах стрекотали сверчки. Звёзды лукаво помаргивали сверху. Но романтический флёр напрочь вылетел из моих мыслей, сменившись неловким напряжением.

Зачем он пришёл? Что ему нужно? Почему молчит?

Вопросы сменяли друг друга с космической скоростью, но ни на один не находилось внятного ответа.

Звякнула калитка в воротах. Во двор зашла Татьяна Викторовна.

— Добрый вечер, — я вскочила с качелей, не в силах больше оставаться рядом с Ярославом.

— Здравствуй, Саша, — произнесла она устало, — прости, что так долго.

— Ничего, — ответила я, направляясь к ней и чувствуя взгляд в спину, — Милена спит. Я пойду домой.

— Хорошо, спасибо. Спокойной ночи, — Логинова направилась к дому, а я — к воротам. Хотелось поскорей избавиться от этого внимательного взгляда и проанализировать всё спокойно.

— Саша, подожди, — услышав голос, я вздрогнула и остановилась.

Не видела, как он подходит, только слышала его шаги.

Казалось, время растянулось, и эти четыре метра от качелей Ярослав преодолевал невыносимо медленно, словно сквозь густую патоку. Вдруг наступила абсолютная тишина, в которой оглушительно бухало моё сердце, грозя прорвать грудную клетку и умчаться за ворота.

— Саша, я хотел…

Я напряглась, ожидая услышать что угодно — от любовного признания до требования больше никогда не появляться в этом доме.

Его слова прервал какой-то булькающий звук, раздавшийся из-за розовых кустов справа от нас. Мы с Ярославом переглянулись. Звук сменился тихим поскуливанием, и в глазах Логинова промелькнула страшная догадка.

— Герда, — прошептал он и бросился к кустам. Я поспешила за ним.

Эта часть сада была слабо освещена. Я разглядела лишь, что собака лежит на боку, как-то неестественно вывернув голову вверх.

Ярослав опустился рядом с ней, ощупывая её руками и шепча:

— Герда, девочка моя, что случилось?

Я включила фонарик на мобильном телефоне и посветила на питбулиху. Её морда была в крови, как и руки обнимавшего собаку Логинова. Трава под ней тоже блестела от крови. В темноте мне показалось, что её было слишком много. Герда дышала хрипло, с присвистом и смотрела на Ярослава полными тоски глазами.

Я не слишком разбираюсь в собаках, но этой явно нужна была экстренная помощь.

Логинов с ужасом выдохнул и растерянно посмотрела на меня. В его взгляде застыла паника.

— У тебя есть телефон ветеринара? — я поняла, что нужно брать контроль над ситуацией в свои руки.

Ярослав кивнул и начал судорожно доставать свой телефон окровавленными руками. Перепачкал футболку и джинсы.

— Не берёт, — каким-то незнакомым голосом произнёс он спустя несколько секунд, на протяжении которых мы слушали долгие гудки.

— А ещё кому-нибудь можно позвонить? — у меня дрогнула рука, и телефон упал в траву, высветив часто вздымающийся собачий бок.

Ярослав покачал головой:

— Уже никто не работает… Что делать, Саша?

Он смотрел на меня умоляюще, с такой надеждой, что мне захотелось плакать. Словно я могла как-то помочь его умирающей собаке. Если ветеринарные клиники уже закрыты, кто сможет помочь Герде?

Хотя… Возможно, кто-то и сможет.

— Беги за покрывалом, — велела я, набирая номер такси.

Ярослав лишь секунду промедлил, ловя мой взгляд и пытаясь отыскать там надежду на благополучный исход, а затем умчался в дом.

Мы аккуратно переложили Герду на покрывало и, услышав подъехавшее такси, понесли её к машине. Но таксист упёрся и отказался везти окровавленную собаку.

— Пожалуйста, она же умрёт, — я подошла почти вплотную к нему и, кажется, ухватилась за рубашку. В те минуты всё было каким-то нереальным, словно я смотрела жуткий кошмар и не могла проснуться. Не знаю, то мужчина увидел в моих глазах, но он вдруг кивнул и махнул рукой Ярославу:

— Клади в багажник.

Пока Логинов осторожно укладывал Герду, я набрала номер отца.

— Папа, я еду в приёмный покой. Пожалуйста, встреть меня! — выкрикнула и отключила телефон, поворачиваясь к Ярославу, неподвижно замершему рядом.

Я взяла его за руку и сжала ледяные пальцы.

— Куда? — спросил таксист.

— В больницу. Человеческую. И побыстрее, — скомандовала я, чувствуя ответное пожатие.

Всё будет хорошо!

Я бежала впереди, открывая двери.

— Саша, что случилось? — напуганный отец встретил меня посреди приёмного покоя.