Параша Лупалова - Местр Ксавье де - Страница 3

Все эти подробности могут показаться мелочными, но, видя, что желания Параши, несмотря на все препятствия, исполняются против всякого чаяния, мы говорим о маловажных, по-видимому, случаях для доказательства, что на совершение такого невероятного подвига недостаточна была одна сила человеческая, а необходима вера движущая горами.

Во всем, что не случалось с Парашею, она видела перст Божий: «Я, — часто говорила она, — была испытуема Господом, но вера моя не оскудевала и мои надежды исполнялись!»

Но встретилось новое обстоятельство, оно придало еще более решимости покорной дочери и, может быть, даже заставило Лупаловых отпустить ее в дорогу. Мать Параши, хотя не была суеверна, однако любила иногда, от скуки более, гадать о будущем; верила в дурные приметы, несчастные дни и толковала сны. Она не начинала ничего важного по понедельникам, остерегалась опрокинуть нечаянно за столом солонку и соблюдала другие поверья. Иногда, взяв библию и раскрыв ее наугад, она искала, в первом попавшемся на глаза изречении, чего-нибудь подходящего к своему положению и выводила, таким образом, для себя более или менее благоприятные предзнаменования. Впрочем этот род гадания, у нас между простым народом, в большом употреблении; когда встретится неприменимое изречение, то снова начинают гадать и стараются приискать более удовлетворительный ответ. Несчастные во всем видят надежду и, не полагаясь на такие предсказания однако же радуются, если они согласны с их желаниями.

Лупалов обыкновенно читал по вечерам своему семейству главу из библии, поясняя притом славянские выражения, непонятные его домашним. Параша чрезвычайно любила слушать такие чтения. Однажды вечером наши отшельники сидели за библиею; чтение было кончено и все трое молчали. Наконец Параша, желая начать разговор, сказала матери. «Откройте пожалуйста библию и прочтите на правой странице одиннадцатую строку». Мать взяла книгу, раскрыла ее и, сосчитав булавкою строки на правой странице до одиннадцатой, прочла вслух: «И рече ей Ангел Господень: Агарь, раба Саррина, откуда идеши и камо грядеши?»

Это место Священного писания было так применительно к предполагаемому путешествию Параши, что невольно, поразило всех. Она вне себя от радости, взяла библию и поцеловала несколько раз страницу. «Это точно удивительно», — сказала мать, смотря на мужа, который, не желая потворствовать предрассудкам, сильно в эту минуту восстал против такого гадания. «Неужели вы думаете, — сказал он, — негрешно открывать священное писание и так вопрошать Господа, надеясь, что Он удостоит ответом все ваши безумные вопросы? Без сомнения, — продолжал он, обратясь к дочери, — Ангел будет охранят в твоем трудном путешествии, напоит во время жажды, насытит во время голода; но разве только одни эти нужды предстоят тебе в странствовании?»

«Конечно, — отвечала Параша, — я не смею полагаться на свои силы, но надеюсь, что Ангел-хранитель не оставит меня и мой путь благополучно совершится, если только мои родители благословят меня!» Такое сильное убеждение поколебало Лупалова и он не знал на что решиться. Параша стала грустна и молчалива, большею частью одна, или в лесу, или в своей каморке, она часто заливалась горькими слезами. Заметив эту перемену в дочери, Лупаловы боялись даже, что она решится уйти без паспорта, и всегда сильно тревожились, когда ее долго не было дома. Однажды они подумали, что Параша действительно ушла, тогда как она, возвращаясь из церкви с молодыми крестьянками, замешкалась у них. Когда Параша вернулась домой, мать обняла ее и сказала, прослезившись: «Где ты так долго была? Мы думали, что ты навсегда нас покинула!»

«Ах матушка! — отвечала Параша, которой никогда не приходила эта мысль в голову, — вам, может быть, придется горевать об этим, вы не хотите благословить меня в дорогу!» Холодно принимая ласки матери, Параша произнесла эти слова таким печальным и дрожащим голосом, что добрая старушка глубоко была тронута. Желая однако успокоить свою дочь, обещала более не противиться ее желанию, исполнение которого теперь единственно зависело от согласия отца. Параша не просила его более, глубокая печаль ее говорила убедительнее всякой просьбы.

Однажды вечером Параша что-то шила, а Лупалова, готовя ужин, попросила своего мужа сходить в огород накопать кореньев.

Лупалов, грустный и задумчивый, не слыхал слов жены, но вдруг, опомнясь от забытья промолвил: «Сейчас матушка, я рад служит тебе, в нашем положении мы должны помогать друг другу!» Сказав это, он взял заступ и пошел в огород, в ту же минуту Параша тоже побежала туда. «Да батюшка, — сказала она, — я день и ночь думаю о перемене нашей горькой участи и надеюсь, что Господь поможет мне упросить вас отпустить меня в Петербург к Государю. Отдайте мне паспорт, добрый и несчастный батюшка! Верьте, это воля Божия! Неужели вы заставите меня поступить против закона Господня и ослушаться вас?!»…

При этих словах, Параша упала на колени пред отцом и старалась перелить в его душу свою веру. Между тем мать подошла к ним. «Упросите батюшку», — рыдая, сказала ей Параша! Бедная старушка от избытка чувств не могла вымолвить слова. Скрепя сердцем, раньше согласилась она на разлуку с дочерью, но не имела духа просить о том своего мужа. Даже Лупалов, убеждаясь верою и словами всегда покорной Параши, не мог противиться таким трогающим сердце просьбам, видя, что твердая решимость может внушить дочери мысль уйти и без паспорта. «Что с нею делать? — воскликнул он, — видно так угодно Богу, мне надо, наконец, согласиться!» «Будьте уверены, — говорила оживленная радостию Параша, целуя руки отца, — вы не станете раскаиваться, что исполнили мое желание. Да, батюшка, я пойду в Петербург и паду к ногам Государя. Господь внушил мне эту мысль, убедил и вас, Он же Всемогущий умилосердит Монарха!» — «Бедная Параша, — отвечал Лупалов, сквозь слезы, — ты думаешь, что дойти с просьбою к Императору также легко, как говорить здесь с отцом? Часовые приставлены ко всем входам во дворец, допустят ли они тебя, нищую, неимущую ни крова, ни покровителей; да и осмелишься ли ты войти сама, а кто согласится представить тебя Государю?»

Параша чувствовала всю справедливость этих слов, но не теряла твердости духа; тайное предчувствие ободряло ее. «Мне понятны ваши опасения, — отвечала она, — они внушены вашею нежною любовию ко мне, но разве вы не видите покровительства Божия моему предприятию? Посудите сами, как наградил уже меня Господь за мою веру. Я не знала как получить паспорт, а Он заставил нечестивца указать мне к тому средство, Он же Милосердный, расположил в мою пользу губернатора и наконец заставил даже и самих вас согласиться отпустить меня. О не сомневайтесь же, что Господь Всеблагий, Который не оставлял меня до сей минуты своею милостию, приведет к трону Государя и внушит мне слова умилосердить Его! Я верю, что Бог наградит вас свободою за покорность Его воле».

С этой минуты Лупаловы решились отпустит свою дочь, однако времени для разлуки не назначили, отец надеялся на помощь приятелей; многие из ссыльных были люди достаточные, некоторые из них даже предлагали ему пособия, от которых по скромности, он отказывался, теперь же решился просить их помочь ему. Он душевно желал сыскать попутчика, который хотя бы в начале дороги сопроводил Парашу. Однако ожидания его не сбылись, а она спешила пуститься в путь. У Лупаловых всего был один рубль серебром, и как они не старались, но не могли еще достать денег. Наконец 8-е сентября, день Рождества Пресвятыя Богородицы, был назначен для тяжкой разлуки.

Только что молва о сборах Параши в Петербург разнеслась по Ишиму, как все знакомые Лупалова пришли посмотреть на его дочь, более из любопытства, чем из участия. Вместо того чтобы помочь Параше и ободрить ее, все осуждали отца за согласие на разлуку, а кто мог бы оказать пособие говорил, что иногда обстоятельства не позволяют помогать в нужде и лучшим своим друзьям, и уходили, предвещая дурное; не этого ждали от них Лупаловы. Только двое из самых бедных ссыльных ободряли Парашу и давали ей добрые советы. «Случалось видеть, — говорили они, что сбывались самые безнадежные ожидания. Положим, что ей трудно дойти до Государя, но она найдет добрых людей. Неужели сыщется человек, который откажется помочь дочери, когда она просит за своих несчастных родителей?!..»