999999999 маны. Том 3 (СИ) - "Оро Призывающий" - Страница 28

Заметив это, Гримм тут же переключился со схватки на операционный стол. Говард расценил эту секундную паузу как слабость и рванул с места в сторону.

Рэджи потянулся за спину, быстро и неуловимо.

Крик.

В плечо дяди впилось нечто, напоминающее небольшой черный топорик. Рэджи уперся ногой в грудь Говарда, и посмотрев на искривленный болью взгляд дяди, толкнул его вперед, освобождая оружие.

К сожалению для Рэджинальда, смерть Говарда до того момента как мы найдем мать, в мои планы не входила. Я вышел из ступора и подбежал к мужчинам.

Я понимал, что если нападу на Рэджи, то, скорее всего, просто-напросто умру еще раз. Благо, после того, как парень воскресился, у него, судя по всему, сильно протекла крыша. Не знаю, как он видел мир и почему мнил себя героем… что даже звучало смешно, однако сейчас это даже было мне на руку.

— Рэджинальд, — я аккуратно похлопал его по плечу, тот повернулся и осмотрел меня могильным взглядом. — Как-то не очень по-геройски получается, не находишь?

Говард лежал в нескольких метрах от нас и сжимал рукой кровоточащее плечо, лишенный всяческих сил. Мне это показалось странным, ведь пробужденный должен справляться с такими ранами на раз-два, но дядю этот удар просадил куда сильнее, чем можно было полагать.

После того, что я сказал, Рэджи на выключился где-то на минуту, а затем, не говоря ни слова, кивнул и принялся прятать оружие обратно за спину.

— Согласен. Вот только умный герой не оставит за спиной своего врага, — парень окинул Говарда презрительным взглядом, — Но я его не убью. Его судьба в руках Алекса.

Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза и еще раз глянул на «топор» после чего, кажется, понял, почему Говарду сейчас было так хреново. Ведь это был не топор вовсе, а заточенная кость.

Черная кость.

Моя кость.

Я возмущенно нахмурился. Да вы издеваетесь.

Со стороны стола раздался тяжелый металлический звук. Мы с Рэджи обернулись практически одновременно.

Отец был по-прежнему слеп. Металлические протезы с виднеющимися за верхним слоем небольшими фиолетовыми кристаллами были гротескно прикреплены к его конечностям — они и издавали скрежет при каждом движении. Да, он больше не был похож на обрубок, но не могу сказать, что новое амплуа было разительно лучше. Такие же пустые глазницы, серые механические руки с ногами… существо куда сильнее напоминало недоделанного киборга, нежели папу, которого я запомнил.

Освоился с равновесием отец не сразу, но, тем не менее, довольно быстро. Рэджи подбежал к нему и подстраховывал, приговаривая себе под нос что-то вроде «Теперь все будет по-другому», Говард же был больше занят раной в своем плече.

Я не знал, мне сейчас радоваться или… плакать. Все сильнее проступало желание истерично рассмеяться — вполне естественная психологическая защита.

— Марк, — раздался голос… отца. Столь знакомый и между тем бесчувственный. Несмотря на пустые глазницы, он повернул голову в мою сторону и, казалось, смотрел прямо на меня, — Ты…

А что я? Родион пытался убедить меня, что он — не отец вовсе, а какой-то «гребанный» сквернорожденный. Что ж, я пытался себя убедить, что это действительно так — и, увы, бессознательное показало мне фигу. Это можно сравнить с тем, как ты смотришь на фотографию покойного близкого. Хочешь не хочешь, а эмоции и воспоминания накатывают. Вот только в моем случае эта фотография еще и ожила.

Увы, отец так и не договорил, что именно «я» или что он там хотел сказать. Он оборвался на полуслове и обвел помещение «взглядом», если так можно сказать. Несмотря на отсутствующие глазницы, казалось, отец все равно «видел».

— Пятнадцать человек. У входа в здание.

Все, что могло пойти не так — пошло не так.

Я широко распахнул глаза и быстро осмотрелся по сторонам. Рэджи начал тянуться к оружию за спиной, Говард продолжал сжимать свою рану рукой, но даже несмотря на зеленые узоры навыка регенерации, просвечивающие через разорванный костюм, легче ему не становилось, Родион же… пропал.

Сукин сын.

Пахло все это очень дурно. Моя команда по спасению собственной задницы из западни оставляла желать лучшего и состояла из двух полоумных мертвецов, вернувшихся с того света, и еле-еле живого дядюшки Говарда с залитыми кровью глазами. Ну, разумеется, еще где-то рядом был старик, но учитывая его свойство загадочно исчезать в критические моменты, помощник из него так себе.

Хорошо. Пятнадцать человек у входа. Благо, было не так много вариантов, кому они могли подчиняться — либо Белецкий уже прознал про нападение на лабораторию и прислал своих ребят разобраться, что к чему, либо… снова спецслужбы. Честно говоря, ни малейшей идеи о том, как бы они нас нашли, у меня не было, однако моя жизнь в последнее время складывается наизабавшнейшим образом. Начинало казаться, что каждый школьник, норовивший всунуть мне какой-нибудь флаер у входа, непременно должен был оказаться секретным агентом или легавым под прикрытием, а потому я нисколько не удивлюсь и такому исходу.

Отец словно ушел в себя и, уведомив окружающих об угрозе, сразу же замолчал. Учитывая картину, которую мы застали в коридорах на подходе в лабораторию, чудес тактики и стратегии от Рэджинальда ожидать не приходилось. По его одновременно гневному и пустому взгляду было понятно, что он скорее просто ворвется в первую встречную толпу и начнет кромсать всех налево и направо, подход рабочий, однако несколько недальновидный.

Похоже, в полководца придется играть мне.

— Если отец прав, — я говорил громче обычного, что быть уверенным в том, что слова дойдут до всех присутствующих, — и нас ждут люди, попадание в руки к которым слегка расходится с нашими интересами… то лучше бы свалить из лаборатории, пока не поздно.

Рэджи фыркнул, как будто я сказал какую-то глупость.

— Мне плевать, где встретить врага, — парень громко выдохнул, сжимая в руке топор (с таким термином мне было куда проще смириться морально, нежели «моя кость»).

— Ну, — я пожал плечами, — тогда можешь сидеть в этом подвале. Ведь в них так удобно обороняться, дружище, — произнес я по пути к валяющемуся на полу Говарду.

Честно говоря, мне было сугубо плевать, что станется с этим «героем» местного разлива. Если он сможет отвлечь толпу на себя, тем самым открыв мне проход, я только спасибо скажу. Посмертно, скорее всего.

Я склонился над дядей и подхватил его под плечо. Говард был тяжелым парнем. Наверное, с моей стороны странно его спасать, однако я по-прежнему располагал минимумом информации касательно местоположения матери, а мужчина был самым простым способом эту информацию получить. Когда я поднял дядю на ноги, его лицо скривилось в еще более болезненной гримасе, чем раньше, но, тем не менее он лишь крепко вцепился в меня рукой и начал медленно волочить ногами по земле, стараясь поспевать за моим шагом.

В этой комнате оставался лишь один нерешенный вопрос. Почему-то мне было некомфортно даже обращаться к отцу, не то чтобы я его боялся или что-то в этом роде, нет… просто от одного взгляда на него становилось противно. Как будто всё моё нутро кричал о том, что он «неправильный», что это создание не тот человек, которого я раньше называл папой. От сына это, наверное, звучит не очень хорошо, но я не мог смириться с тем, во что он превратился. Поэтому слова приходилось выдавливать через себя буквально силой.

Дойдя до выхода из лаборатории, я обернулся и посмотрел на него. Отец по-прежнему стоял около стола и словно всматривался куда-то через стены. Рэджи то и дело поглядывал на него, похоже, ожидая приказа.

— Еще не поздно уйти вместе с нами.

Услышав мой голос, отец на короткое мгновение вышел из ступора, но… лишь на мгновение. Он повернул голову в мою сторону и едва заметно покачал головой, после чего вновь уставился куда-то в стену.

Я вздохнул.

— Как пожелаешь, — убедившись, что Говард твердо держится на ногах, я отодвинул пластиковую перегородку и шагнул к лестнице вверх и… тут же замер на месте.