1972. ГКЧП (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 36

– Я всегда думаю! – буркнул я, снедаемый желанием крикнуть в трубку: "Как же вы мне все надоели!" и брякнуть трубку на аппарат. Но нельзя. С людьми такого уровня так не поступают. Опять же – не надо зарываться. Что-то у меня и вправду крыша поехала, борзею не по чину. Мало ли что они там со мной творили – они руководители страны, а мы все винтики на службе Родины. Нужно воспринимать этих самых начальников как неизбежное зло – как осенние дожди, как град, как ураган. Пролетел вихрь, повыворачивал деревья – и растворился в небесах. Главное – ты жив, здоров и весел. А остальное все приложится.

– Тебе присвоено звание генерал-майора – после паузы продолжил разговор Семичастный – Будет вручен орден Ленина и к нему Звезда Героя Советского Союза. Дачу в Ялте построим за счет государства – за выдающийся вклад в дело сохранения и развития Советского государства и международных отношений. Твоей Ольге орден Ленина и Звезду Героя. Аносову – то же самое. Ольге – бесплатная "Волга". Тебе – купим "кадиллак", точно такой, какой у тебя был. Вернее – уже купили, он летит в самолете. Завтра будет здесь и после пресс-конференции получишь документы на него и ключи. Вам всем выписаны премии – сберегательные книжки передадут с курьером, а также наличные чеки для посещения "Березки". Как видишь, Родина умеет быть благодарной!

– Родина? Не вы?

– А какая разница? Мы – это Родина, Родина – это мы. Мы, патриоты своей страны, не отделяем себя от Родины. И я, и Шелепин считаем, что за патриотизм надо поощрять, и людей, которые много делают для родной страны надо награждать. Ладно, хватит. Еще есть какие-то просьбы? Ты вот еще что…продумай ответ на вопрос – каким образом Ольга осталась жива. Вообще-то мы во всеуслышание заявили, что ее убили. И вдруг она живая, здоровая, и даже помолодевшая! Как так?

– Придумаю что-нибудь – хмыкнул я, и в самом деле озадаченный проблемой. Как подать ее воскрешение? – вы только врачей, которые там были…в канализацию не спускайте. Достаточно будет предупредить, чтобы не болтали.

– Ты за кого нас держишь? – то ли искренне, то ли нарочито обиделся Семичастный – То с Гитлером сравниваешь, то приписываешь нам абсолютное живодерство! Это наши, советские люди! Как ты можешь так говорить?!

– Ой, ладно… – досадливо буркнул я, и тут же сдал назад – Извините, погорячился. А просьба еще вот какая: отпустите Аносова. Он уже сделал все, что мог. И позвольте ему выехать со мной. Хочу поставить его начальником службы безопасности. Дела хочу большие крутить, вот пусть и работает. Хватит ему, навоевался. И еще – тех, кто захочет со мной уехать из его группы. Они, кстати, все уцелели?

– Все. Двое ранены, но легко. Хорошо. Забирай Аносова – если сам захочет – и мужиков из его группы. Обойдемся. Все уже налажено, так что на этот счет я не переживаю. Кстати, а что говорят люди, когда им вручают награды?

– Так еще не вручили. Вот вручат, тогда и скажу.

– Ох, Карпов, Карпов…и как тебя начальство терпело?

– Я стреляю хорошо. И вообще умный. Потому и терпело. Кто-то же должен и правда служить, а не только штаны в штабах просиживать и указания рассылать?

– Иногда мне хочется тебя прибить, Карпов, а иногда я благодарю судьбу, что ты у нас есть. Плюс на минус – дает ноль. Главное, чтобы минусов не было больше, понял?

– Чего тут не понять…присылайте вашу машину. Мы сегодня будем ночевать на Котельнической, а пока что погуляем по городу. Хочу посмотреть, что в городе делается.

– А что в городе? А город подумал ученья идут! Слышал такую песню? То-то же. Народу наплевать, что мы делаем, главное, чтобы у него был хлеб, крыша над головой, и уверенность в завтрашнем дне. Все, хватит философии. Тебе грех жаловаться, Карпов! В задницу зацелованный властью, награжденный, богатый, успешный – ты-то чего все ноешь? Все чем-то недоволен? Люди за одну зарплату стараются, а ты…

– Вообще-то я ничего не выпрашивал! – вдруг озверел я – Ни наград, ни квартир! Квартиру, кстати, за свои деньги купил! Ту, что на Ленинском проспекте! А насчет той, что на Котельнической…

– Ша! Сейчас договоришься, поругаемся! – холодно прервал меня Семичастный – Государство награждает – принимаешь. И только так. Зря мы никого не награждаем. Значит, заслужил. Но и слова благодарности стране и ее власти вообще-то можно сказать, язык не отсохнет.

– Спасибо! – так же холодно ответил я, и трубка откликнулась короткими гудками. Вот и поговорили. Что на меня нашло – сам не знаю. Как бес вселился. Нет, надо валить подальше от власть имущих – и целее будешь, и нервы не расшатаются. Нервный срыв, наверное. Слишком много в последние дни мне пришлось перенести. Я тоже не железный. Ладно, погорячился – нельзя так разговаривать с сильными мира сего, это Семичастный прав. "Всяк сверчок знай свой шесток". Но так мне надоели эти игры престолов, ну кто бы знал! Мне хочется книжки писать! Фильмы снимать! Бизнес делать! Я хочу построить огромный всемирный онкоцентр для борьбы с раком! И лечить в нем детей всего мира – бесплатно! Я хочу создавать! А не убивать… А из меня упорно вытаскивают то, чего я хотел бы забыть – эффективного убийцу, демона, который не задумываясь нажимает на спусковой крючок. Хватит! Надоело!

– Кто это был? Семичастный? – спросила Ольга, бросив взгляд на мое мрачное лицо.

– А как догадалась? – буркнул я раздраженно, стоя перед зеркалом и заправляя рубаху за пояс штанов – Трудно было догадаться?

– Миш, не порть настроение, а? – улыбка Ольги увяла – Разве я что-то не так сказала? Чем-то обидела тебя?

– Прости… – тут же повинился я – Так они надоели со своими политическими играми – сил никаких нет! Надоело воевать. Я свое отвоевал, понимаешь? Досыта наелся тушенки с черствым хлебом из банки, напился теплой водки, чтобы спать крепче, ботинок стоптал кучу, кожи и мяса себе попортил – иным на три войны хватит. Имею я право отдохнуть, или нет?! Тебя чуть не загубили со своими играми, черт подери!

– Ты из-за меня на них обозлился – кивнула Оля – так я же ведь на службе. Зря ты на них обижаешься, я тебе уже об этом говорила.

Она обвела пальцем вокруг и постучала по уху – слушают! Я кивнул – дважды, энергично, и подмигнул.

– Ладно, забудем. Просто я устал. Отдохну, хандра авось и пройдет. Семичастный сказал, что отпускает меня. Вот только на Олимпиаду съезжу, и сразу отпустит.

Ольга понимающе кивнула – она знала про будущий теракт на Мюнхенской олимпиаде. Ну что же – надо, так надо.

– У меня предложение – давай сейчас поедем и поженимся – буднично и просто сказал я.

– Что?! – Ольга замерла, хлопая ресницами – Как то есть – сейчас поженимся?! Там месяц надо ждать! После подачи заявления! А потом – это как так вот – просто пошли, и расписались?! А свадьба! А белое прекрасное платье! А ресторан с кучей гостей?! Да ты что?!

– Я сейчас позвоню по телефону куда следует, и нас распишут в течение часа – усмехнулся я – Кольца купим в "Березке". Или просто в ювелирном магазине. Платье? Да ты в этой юбке выглядишь так сногсшибательно, как ни одна невеста не выглядела! Я сегодня ночью хочу спать со своей женой, а не с подружкой. Ну, что, пойдешь за меня?! Да, или нет?!

– Я же сказала – да! – хихикнула Ольга и недоверчиво помотала головой – Ну ты и шебутной! Одно слово – фантаст! Звони, чего уж там! Но все равно заедем в "Березку", я выберу самое классное платье, французское белье, чулки, и только тогда поедем в ЗАГС!

– На кой черт нужно белье, если я его все равно с тебя его стащу?! И чулки!

– Чулки оставим. Ты же любишь, когда я при этом в чулках? Черных, и в сеточку…

Через полчаса мы уже ехали в черной "волге". Водитель был другой, не тот, что нас возил обычно, и номер машины другой, но внутри она ничем не отличалась от своих сестер. Тот же "Алтай" под панелью, те же занавесочки на окнах от любопытных глаз. Мы с Ольгой сидели на заднем сиденье – я обнимал ее за плечи, она положила голову мне на левое плечо. Хорошо! Ветерок, врывающийся в приоткрытые окна развевал занавески, а на улице все еще царило лето. Сегодня не очень жарко, солнце то выходило из-за облаков, то пряталось, и было совсем не жарко. В Крыму сейчас самый что ни на есть разгар туристического сезона, и мне ужасно захотелось туда вернуться. Надоела Москва, хуже горькой редьки надоела!