Много снов назад (СИ) - "Paper Doll" - Страница 48

Недостаток друзей лишил её остальных радостей. Иногда Реджи вытаскивал девушку покататься на коньках, что она делала неохотно, поскольку всякий раз приходилось учиться заново стоять на льду. Рози была слишком неуклюжа, а потому каждое падение отзывалось в душе негодованием. Она не терпела поражений, даже таких ничтожных. Затем парень на праздники уезжал загород, а Рози оставалась одна. На снег смотрела лишь из окна, не испытывая при виде кружащихся в воздухе снежинок большого восторга.

— Знаю, сейчас может быть не самое подходящее время для этого, но я хотела бы спросить о том, как продвигается дело, — всегда она начинала с этого. Говорила осторожно и ненавязчиво, будто этот интерес не мог быть естественным в подобных обстоятельствах.

— Пока ничего не изменилось. Суд по-прежнему назначен на январь, — ответ Дугласа был тоже привычным. Порой он сам огорчался из-за того, что ничего более утешительного не мог ответить. Но в этот раз сделал это неуклюже, будто вспоминал об этом между прочем, вскользь. Рози не подозревала, что Дуглас только что вернулся из родительского дома, чем он сам не спешил делиться. Мужчина даже мысленно не хотел возвращаться домой к Гудвинам, но всякий раз глядя на Рози не мог этого не делать.

— Я хотела вам кое-что предложить, — она облокотилась о спинку дивана, наблюдая за тем, как Дуглас делал кофе. Голос её приобрел лукавые нотки, полные опасения. Он был убежден, что придется отвергнуть её предложение, но всё же решил дать закончить. — Что если я изучу ситуацию изнутри? Вольюсь в компанию этих девушек под предлогом того, что со мной случилось то же самое…

— Ты не можешь, — Дуглас усмехнулся, всё же не дав фантазии девушки выйти за свои границы.

— Но почему? Бросьте. Кроме нескольких преподавателей никто не знает, как я выгляжу. Меня никто не узнает. К тому же если я притворюсь той, кто долгое время пропускала занятия. Я даже нашла уже такую девушку — Рене Хоук.

Имя показалось Дугласу знакомым, однако попытка вспомнить человека, которому оно принадлежало, завершилась неудачно. Он действительно не знал, как выглядела Рене Хоук и что она из себя представляла. Не исключено, что её имя уже могло оказаться в списке студентов на отчисление.

— Или лучше было бы притвориться, будто я учусь на заочном и приехала сдавать экзамены. Так, наверное, даже лучше, — Рози продолжала размышлять вслух, когда Дуглас расположился рядом, протянув ей чашку с кофе.

— Ты не будешь делать этого, — упрямо ответил мужчина, даже не глядя в её сторону.

— Но почему? Очевидно, что они выложат передо мной весь план, я запишу это на диктофон и у нас будут неопровержимые доказательства, — Рози была преисполнена энтузиазмом. Она забылась в этой иллюзии, построенной всецело на кинематографической выдумке. Потеряла голову среди фантастических сцен из типичных фильмов про секретных агентов, вроде Джеймса Бонда, что не имели ничего общего с действительностью.

— Хотя бы потому, что ты совершенно не умеешь врать, — хмыкнул он, получив легкий удар в бок и возмущенный вздох в ответ.

— Я тренировалась последние полторы недели. Ходила в бары и покупала себе выпивку. В трех случаях из десяти у меня спросили паспорт, — гордо выпятив подбородок вперед, произнесла девушка. Дугласа это немало позабавило. Он даже рассмеялся вслух, что делал крайне редко. Произнесла бы Рози то же, но с меньшей серьезностью, эффект был бы уже не тот.

— Поздравляю с первыми успехами, — Дуглас чуть было не подавился кофе, когда девушка пнула его ещё раз. Ловкие тонкие пальцы вдруг коснулись галстука на шее и немного его ослабили. Затем Рози положила голову на спинку дивана, почти рядом с его плечом. Щекотливое дыхание касалось кожи под рубашкой.

— Вы меня недооцениваете. Впрочем, как и все, — она знала, как задеть за живое. Дуглас мог проигнорировать это, но не после сегодняшней встречи с Гудвином и Бонни. Звучало слишком подростково трагически и даже несколько преувеличенно, но это была правда. На счет всех он не знал, но семья её точно недооценивала.

— Рози, послушай, — он повернул голову к девушке, а ей только и оставалось что поднять любопытные глаза. — Это может быть опасно. К тому же в твоем плане много изъянов, поэтому могут возникнуть проблемы в осуществлении его в действительности. К тому же ты несовершеннолетняя и…

— А это ещё причем? — возмущенно воскликнула Рози, подняв голову со спинки дивана. Она стала вдруг серьезнее обычного, и в этот раз смешного было мало. Дуглас заметил складку между нахмуренными бровями и так отчаянно хотел провести по ней подушечками пальцев, чтобы расправить и вернуть голубым глазам светлость. Заправить за уши беспорядочные после длинного дня волосы, а затем обеими ладонями сжать её лицо и… Ему стоило прекратить думать об этом.

— К тому, что твоё решение неосмысленное и вряд ли принесет пользу, — Дуглас старался говорить напрямую, но без обиняков нельзя было обойтись. — В реальной жизни всё происходит немного иначе.

— Я сумела обвести вокруг пальца вашего бывшего помощника. Взрослого дипломированного юриста.

— Во-первых, я бы поспорил с тем, насколько он дипломированный, — Рози закатила глаза в ответ на это замечание. — А во-вторых, это ничем не помогло, потому что ты не знала обстоятельств дела. В-третьих, я не хотел бы возвращаться к разговору об этом, — он потер пальцами переносицу и опустошил половину чашки одним большим глотком.

— Ладно, — Рози чуть отодвинулась, вновь заняв место в углу дивана, и продолжила пить кофе, как ни в чем не бывало.

Они продолжали сидеть в угнетающей тишине, что была совершенно непривычна. Тихо потрескивали поленья в камине, за окном, кажется, снова пустился снег. Рози тихо, почти бесшумно прихлебывала кофе. Дуглас даже не мог расслышать её равномерного дыхания, и если бы не видел собственными глазами, что она продолжала сидеть рядом, то иначе никак не мог почувствовать её присутствия.

Это было глупо и по-детски, но ему почему-то хотелось принять правила этой игры. Дуглас не издавал в ответ ни звука, следя краем глаза за временем на наручных часах. Рози достаточно стойко держалась, но сдалась уже спустя семь минут.

— Между прочем, через несколько дней мне уже будет восемнадцать, — произнесла она, поставив опустевшую чашку на стол. Затем поднялась с места, остановилась напротив него и наклонилась, коснувшись мягкими волосами шеи. — И вы не сможете помешать мне сделать то, о чем я рассказала. Можете даже не пытаться.

— Рози, это не шутки, — сдавленным голосом произнес Дуглас, испытывая внезапную сухость во рту. — Будь тебе хоть двадцать восемь, это очень плохая идея.

— Вы ещё поблагодарите меня за это, — она отошла к двери, возле которой задержалась на несколько секунд, только чтобы сбить Дугласа с толку самоуверенной улыбкой, таящей в себе решимость. — Я отдаю отчет своим действиям. Вам не за что переживать, если вы только намеревались это делать.

Рози ушла, оставив его в замешательстве. Дуглас до конца вечера напрасно убеждал себя в неспособности девушки на подобное. Она не сумеет соврать, обязательно проколется, и это станет ей уроком. В то же время испытывал чувство вины из-за того, что не сумел её остановить, пока не стало слишком поздно. Сдался слишком быстро, сделал шаг назад и разрешил всему пуститься на самотек.

В то же время закралась в голову и мысль о том, могло ли что-нибудь остановить Рози? Было ли для неё препятствием что-либо? И не слишком ли Дуглас переоценил свою роль в жизни девушки?

Попытка визуализировать родившейся в голове план не увенчалась успехом. Рози находила в нем много недостатков, количество которых росло по мере того, как она думала обо всем усерднее, физически ощущая ограниченность времени. Вдруг её кто узнает, вдруг кто задаст конкретный и прямой вопрос, на который она не ответит, вдруг кто изобличит по щелчку пальцев?

Рози соврала Дугласу, потому что по-прежнему врала превратно плохо. Начинала заикаться, ладони сразу же потели, а голос дрожал. Причиной её успеха было лишь то, как твердо она держалась до того, как воздух сотрясал вопрос о том, сколько ей было лет, и ленивая просьба показать паспорт, что случалось не так часто. Она знала, что выглядела гораздо старше и одним лишь внешним видом могла убедить в этом кого-угодно, чем никогда прежде не находила преимуществ пользоваться, но не теперь.