Бездна, полная звёзд (СИ) - Иванова Инесса - Страница 27

Остаток пути мы провели в креслах. Модуль плавно скользил, рассекая водную рябь. Через несколько минут нерукотворная ледяная глыба скрылась за линией горизонта, а смотреть просто на воду мне быстро наскучило. Закрыв глаза, я незаметно заснул и видел сны, в которых Ева то и дело манила меня, но стоило подойти ближе, ускользала из объятий, оставив после себя тонкий запах лилии Регале.

***

Я подпрыгивал вокруг снегохода, пытаясь согреться. Белая пустыня тянулась насколько хватало взгляда. Снег искрился под лучами сонного заходящего солнца. Мои наихудшие опасения оправдались: уютная машина не двигалась с места.

Минуло двадцать пять минут, как мы ступили на Поверхность: твёрдую землю, насквозь промёрзшую и враждебно настроенную. Часы показывали без двадцати пять. Несильный ветер предательски холодил, несмотря на тёплую куртку, унты и перчатки. Через прозрачную маску доносился солоноватый запах моря, свежий и чистый. Бортовой компьютер показывал минус пятьдесят два. “Могло быть и хуже, завтра зима”,  —  утешала Ева то ли нас, то ли себя.

 —  Топайте в модуль,только раздражаете меня шатанием туда-сюда, —  прикрикнул Марк. Из-под маски голоса звучали глухо, как будто из глубокого люка.

 —  Идём, чаю выпьем,  —  предложила Ева. Я порадовался лишней возможности побыть с ней наедине.

Изнутри дохнуло теплом, в модуле было свежо, словно на берегу моря. Я скинул верхнюю одежду и надоевший свитер. Ева осталась в термокостюме, который эллионцы носят здесь под одеждой: не жарко летом и не холодно зимой, особенно на Поверхности. Миниатюрный Тридд приготовил пахучий зеленый чай.

 —  Хочешь перекусить? – спросила Ева, спокойно разливая напиток по чашкам. Аромат пряной зелени переносил меня в жаркое лето.

 —  Нет, спасибо. Только чай,  —  как только мы уселись, я начал медленно глотать терпкий напиток.  —  Есть вероятность, что Марк не починит снегоход?

 — Нет, конечно. Даже не думай о таком.

 —  Часто они вообще ломаются?

 —  Почти никогда,  —  после некоторого молчания она добавила, растягивая слова, будто разговаривала сама с собой  —  Очень странно. Сначала подводная лодка, потом снегоход. Прям рок какой-то

 —  Саботаж?

 — Что? Нет! – она захохотала.  —  Кому это нужно? Не думаю, что твоё появление на Оке приведёт к сенсационным разоблачениям!

 —  Может, я приношу несчастья?

 —  Надеюсь, что нет. Я тут подумала в каюте: Алик вряд ли нашёл что-то стоящее. Он был карьеристом , любил произвести впечатление. Скорее всего, этот его звонок - просто способ напомнить о себе и вернуться в Аталью для прохождения “Весов”.

 —  На Эллионе у тебя было другое мнение.

 —  Да, на Эллионе, где я провела жизнь. Я не знала, каково это - на Поверхности. А теперь, больше недели, как покинула Родину, и мне некомфортно. И страшно. А те, кто работают на Поверхности проводят здесь годы!

 —  На Оке, вероятно, комфортнее.

 —  Физически - да. Но морально? Может, и правда, его одолела страшная депрессия?

Она отвернулась, через окно я следил, как Марк, не суетясь, колдовал над двигателем.

 —  Сошел с ума? Слетел с катушек, так?

 —  Не знаю. Откуда такие странные выражения?  —  Ева спросила бодрым и немного наигранным голосом. Актёрство не входило в сферу её талантов.

 —  Пойду, посмотрю как Марк. Может, помощь нужна, – торопливо сказал я и начал одеваться, искоса поглядывая на Еву. Она сидела спиной ко мне. Я видел только локти, словно иголки ежа, направленные во внешний, враждебный мир.

 —  Ты не виновата в его смерти,  —  сказал я то, что был должен. Она не ответила и продолжала сидеть, будто не слышала меня. Может, так оно и было.

Остаток путешествия будет нелёгким.

***

Стремительно темнело. Ветер мгновенно успокоился. Сумерки и наступившая тишина делали окружающий пейзаж зловещим. Марк вертел в руках небольшую пластину – компьютер, сердце машины. Я с тревогой посматривал на его действия, опасаясь, что мы так и не сдвинемся с места.

К счастью, мои тревоги были напрасны. С самодовольным видом, Марк распрямился и гордо посмотрел на меня, сказав при этом, что смерть на Пустоши сегодня нам не грозит.

Несколько часов, с перерывами на перекусы, мы втроём перетаскивали вещи из модуля в снегоход, менее комфортный и более тесный. Кабина округлой формы, лобовое стекло, пульт управления - всё напоминало вертолёт. Перед пультом управления стояли два больших кожаных кресла, остальная часть снегохода была предназначена для многочасовых путешествий по Пустоши. Ничего особенного в обстановке не было, скорее она даже была спартанской: пара узких диванов, столик с мини-Триддом и кабинка-туалет. За последние полторы недели я почти отвык от технических достижений Эллиона и с радостью возвратился к простым и понятным вещам.

Мне было интересно посмотреть, как выглядит Поверхность ночью, как сияют над ней настоящие звёзды, как искрится под лунным светом снег. И такая возможность мне была предоставлена: впереди нас ждало девять часов пути.

С Евой мы с тех пор не говорили. Вела она себя как обычно, лишь наигранная весёлость выдавала её нервозность. Я понимал, что девушке надо побыть одной и не лез с расспросами. Возможно, в этом крылась причина массовых депрессий - чумы нынешнего века! В том, что поговорить о своих переживаниях эллионцу прилично было только с психологом.

Чтобы не смущать спутницу ещё больше, я держался ближе к Марку, помогая ему перетаскивать вещи в снегоход. На Земле царил Ледниковый период. Спустя час поднялся ураганный ветер. Белая простынь колыхалась, словно барханы пустыни. Началась метель, сквозь которую стало не видать даже серого нависшего неба. Это была не та Земля, на которой родился я. Более мы не были любимыми детьми этой планеты, она вмиг превратилась из любящей матери в злобную мачеху.

Однако я был рад оказаться здесь: отпустило чувство тяжести над головой, которое преследовало меня на дне. Толща воды уничтожит когда-нибудь последние достижения человечества в один миг, превратив нас в прошлое. И Океан с затаённой злобой только и ждёт момента: вернуть себе власть, отвоёванную остатками ослабевшего человечества. Не хотелось бы оказаться в Эллионе в тот момент!

 —  Отстаём от графика. Шевелитесь!  —  прервал мои нерадостные раздумья водитель.

“И всё- таки, радостно дышать настоящим воздухом!” – думал я, загружая в снегоход оборудование для станции.

Закончили мы, когда всё стихло, и на небе проступили звёзды и полумесяц. До полуночи оставался час. Я хотел задержаться и всмотреться в сверкающие точки наверху, но Марк подгонял с отправкой.

Он пояснил, что модуль будет ждать их с Евой здесь, внутри приборы поддерживали комфортную температуру, но лучше не испытывать аккумулятор на прочность и выехать немедленно, иначе мои спутники могут погибнуть на обратном пути.

Снегоход тронулся с места, набирая скорость. Он шёл гладко, тряска почти не ощущалась. Земля бежала, машина летела навстречу снегу. На лобовое стекло смотреть  мне  быстро надоело: от белой книги кружилась голова и слезились глаза.

 —  Принял сегодня лекарство?  —  Ева озабоченно посмотрела на меня.

 —  Да. Я усвоил урок, больше пропуска не будет.

 —  Уж, пожалуйста. Вторник и суббота выходишь на связь. “Спираль” при тебе?

 —  Конечно!  —  я нащупал в кармане брюк металлический напальчник в форме спирали. Мой личный канал связи с Евой.

 —  Если произойдёт что-то особенное или важное, звони в любое время.

 — Ты мне это уже говорила.

 — Ничего. Полезно повторить,  —  Ева включила чиновника.

 —  Где мы сейчас? – увёл я разговор в более интересное русло.

 —  Мы всплыли в Атлантическом Океане. И теперь на территории бывшей Европы. Око 3 там, где находилась Венгрия.  Среднедунайская равнина, так написано в файле дела.

 —  Как присваивались номера станциям?

 —  В порядке их открытия. Так, первое Око появилось в Америке.

 — Северной или Южной?