Большие ожидания (СИ) - Иванова Инесса - Страница 12

— Иду! — вздохнула Лика и поставила проектор на тумбу. После ухода Киреева она долго рассматривала подарок, находя в кружении планет, их рождении и смерти пленительную прелесть.

Подруге она о посещении Тимофея не сказала, девушке самой хотелось поскорее забыть странный гипнотический взгляд, в котором она прочла желание быть к ней ближе. А как оказалось потом, горько ошиблась. Лингвист вполне удовлетворилась объяснением, что проектор Лике достался от матери.

— Так, иди! То к зеркалу не подходила, а теперь вертишься. Раньше надо было думать, я предупреждала! — Варя придирчиво фыркнула, то и дело посматривая на часы, встроенные в прозрачный браслет. — И так хороша!

Лика, расстроенная последними событиями, и не думала прихорашиваться, пока соседка не вышла к ней со своей замысловатой причёской, которая только добавляла ей возраста. Времени уже не оставалось, да и девушка никогда особо не переживала по поводу своего внешнего вида: опрятно, и ладно! Поэтому просто решила распустить тяжёлые волны волос.

— Если вы опоздаете хотя бы на минуту, капитан разрешил мне самой выбрать для вас наказание, — вкрадчивым голосом проявила себя Гамаюн.

— А ты и рада! — фыркнула Варя, увлекая Лику за собой в коридор.

— Конечно. В меня загружено чувство юмора на пятьдесят процентов.

— Стесняюсь спросить: почему не на сто? — парировала Варвара елейным голосом.

— Это отвлекало бы меня от обязанностей и не позволяло некоторым членам экипажа чувствовать своё превосходство. Для людей это важно.

Девушки шли по коридору. Лика почти не слушала разговор Вари с Системой, душу начинающего астробиолога раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, сейчас она увидит Солнце, жёлтую звезду, с такого ракурса, с какого мало кому из землян довелось её наблюдать воочию. Увидит, возможно, в последний раз.

С другой, следующие несколько часов ей предстоит тесное общение с экипажем, которое никому из них не доставляло удовольствия. Ещё Лика планировала улучить момент и спросить Тимофея о тайном смысле его подарка. В том, что этот смысл был, она не сомневалась.

Смотровая площадка показалась девушке тесной, будто уменьшенной в размерах. Стекло, Купол как его называли, было огромным экраном, за которым притаилась реальная жизнь. Лика поёжилась, откуда-то веяло холодом, дыханием Неизбежности, таящейся по ту сторону экрана.

Все уже были на месте. Люди негромко переговаривались, разбившись на небольшие группы. До официальной речи капитана оставалось меньше семи минут.

Варя тут же направилась к мужу, стоявшему вполоборота вместе с Владом Каплыновом, первым бортинженером и братьями Старковыми. Лика взглядом поискала капитана, тот был ближе всех к краю площадки, разумеется, рядом возвышался его помощник.

Лика видела только спину Киреева, он склонялся к Деринову и почтительно слушал, время от времени кивая и вставляя короткие реплики.

Оба доктора держались особняком от основной группы. Лика направилась к ним.

— Добрый вечер! — бодро приветствовала она врачей.

— Добрый, сударыня, — Стас старомодно поклонился. Костя, как всегда, добродушно улыбнулся и кивнул. — Мы как раз спорили о привлекательности красной звезды. Я вот думаю, она как солнце, только другого цвета, а Костя доказывает, что меньше и невзрачнее. Рассудите нас, с точки зрения науки.

— Простите, я астробиолог, изучаю жизнь на других планетах, а не астрофизик.

— Всё же вы, наверняка, знаете больше, чем мы, — настаивал Стас прищурившись.

— Только приблизительно. Простите, я не возьмусь судить, — ответила Лика, бросив взгляд на капитана. Тот уже стоял один, Тимофей отошёл к основной группе, так и не взглянув ни разу в её сторону.

— Стас, ну что ты к девушке пристал, сказали ж тебе...

— Минутку внимания, пожалуйста, — пропела мелодичным голосом Система.

— Гамаюн, прибавь света, — попросил капитан, откашлявшись. — Подходите ближе, нас немного. Нечего стоять на галёрке.

Деринова обступили полукругом, это было совсем непохоже на то, что представляла себе Лика: суровый высокий "космический волк" возвышается над всеми, громогласно отдаёт приказы, а команда боится поднять на него глаза. Сухонький капитан "Гамаюна" больше походил на профессора, а обступившие его - на обожающих студентов, с благоговением ловящих каждое слово преподавателя.

— Все мы собрались здесь, как того требует протокол, чтобы сказать дому последнее "прости". Каждый знает, зачем он здесь и какова будет его роль там, за пределами, — капитан сделал паузу и обвёл всех пытливым взглядом. — У меня состоялся сеанс связи с Землёй, и это тоже вам известно. Нам пожелали удачного пути и благополучно пройти трубу Красникова - Вергмана. Следующий сеанс через неделю.

Борис Деринов замолчал и снова покашлял в кулак. Он уставился в пол, что-то обдумывая. На Смотровой площадке повисла тишина, будто в космическом вакууме. Лика быстро взглянула на остальных: все взоры были устремлены на Деринова, а лица сосредоточены, их покрывала, словно плёнкой, восковидная бледность. Воздух, ещё пару минут назад тянувший свежестью, сделался спёртым и будто наэлектризованным.

— Китайский звездолёт был вынужден вернуться из-за неполадок в Системе. Он отправится в путь через пару месяцев. Вот то, что меня просили вам передать, — низкий голос капитана стих в дальних углах площадки. После минутной паузы Деринов заговорил тише, с ярко выраженной хрипотцой:

— А вот то, о чём просили умолчать: американский звездолёт исчез с радаров и не вышел на связь в назначенный час. Это было вчера, пока о нём никаких сведений не поступало.

Лика вздрогнула и закусила губу.

— Я сообщаю вам, потому что мы одна команда и должны действовать как единый организм. Наказания не боюсь, да и отсюда всё видится по-другому. Ваше доверие мне сейчас более необходимо, чем похвала с Земли.

Присутствующие продолжали хранить молчание, глядя все как один на капитана. Он заговорил чуть громче:

— Возможно, это неполадки с "Икаром", вы знаете, что система связи пока несовершенна. А может, они погибли, как наверняка думаете вы. Но гадать смысла нет, нам это не поможет, задание есть задание. Надеюсь, что упадническое настроение не помешает вам работать.

Деринов выразительно посмотрел на первого бортинженера и продолжил:

— Это касается всех. Нарушения дисциплины, любые стычки будут караться запретом на связь с близкими и внеплановыми вахтами. Мои приказы, как обычно, не обсуждаются, какими бы они ни были. Собственно, у меня всё. У вас десять минут на созерцание, после мы совершим вход в трубу. Я, Киреев и Анатолий Старков удалимся на рубку, остальные до разрешения покинуть площадку находятся здесь.

Капитан говорил так буднично, словно речь не шла о жизненно важных вещах.

Лика облизала пересохшие губы, повисшая снова тишина влезла в уши и голову, мысли стали тяжёлыми, думать ни о чём не хотелось.

Она проводила взглядом удаляющихся мужчин. На выходе Тимофей быстро обернулся, и Лике показалось, что он посмотрел на неё, но, должно быть, просто показалось.

На Смотровой площадке их осталось семеро человек и почти ощутимая угроза по ту сторону Купола.

***

Семеро человек сбились в кучу на краю площадки. За спиной Лики погас свет. Чернота, смотрящая на людей из космоса, ожила, сделалась ярче, прилипла к Куполу, словно это не они собрались полюбоваться окраиной Солнечной системы, а мироздание удивлённо рассматривало наглецов, посмевших покинуть предназначенное им место.

Звёзды проступили из тьмы миллиардами светящихся точек. По мере того как глаза людей привыкали к полумраку, точек становилось всё больше, пока те не заполнили всё чёрное в сиреневых разводах пространство за стеклом, подобно тому как манная крупа тонким слоем накрывает дно тарелки.

Звездолёт медленно разворачивался. Мелкие астероиды плыли вдалеке. Лике хотелось думать, что планетоиды тоже летят по каким-то важным делам, может, на разведку, к Земле, уже такой далёкой и почти потерянной для всех присутствующих. Тех, кого судьба или прихоть, ложные надежды или истинная жажда нового собрали на борту механической птицы.