Дорога в две тысячи ли (СИ) - Рысь Екатерина - Страница 44

   Ю Цин, прозванный друзьями Пикселем, пребывал в состоянии, которое можно было охарактеризовать одним словом – меланхолия. Обычно в тоску он впадал, расставшись с очередной красавицей, не сумевшей понять его тонкой души и привычки к амурным приключениям на стороне. Увы – в этот раз дело обстояло серьезнее.

   Трагедия была проста и незамысловата, как жареные пельмени – Юнчен, верный друг и приятель, предпочел товарищам какую-то стороннюю деву. Такое вот безобразие переворачивало привычный мир Пикселя с ножек на самую макушку. Потому что мужчина без женщины – словно лук без стрелы, это все знают, но ведь мужчина без соратников – будто генерал без армии. Нельзя, одним словом, без соратников-то!

   - Нельзя! – горько вздохнул Пиксель, поерзал на стуле и, шмыгнув носом, опрокинул в себя рюмку-наперстоқ с виски. - Нельзя, друг Фа!

   - Никак нельзя, – покладисто согласился великан, которому не в первый раз приходилось утешать трепетного Ю Цина в печали. - Ни в коем случае. Ты только уточни, речь-то о чем, а?

   Пиксель повертел головой. В их любимом баре, хозяин которoго всегда держал для постоянных посетителей хороший столик, все было как обычно. Сияла золотым отсветом хрустальная стена, заставленная бутылками всех видов и мастей,таяли в уютной темноте столики, раздавался приглушенный смех. Все было как обычно – только вот то место, где любил сидеть Ин Юнчен, прискорбно пустовало.

   - Нет, – абсолютно трезвым голосом сказал Ю Цин, - я все понимаю. Кто из нас не засматривался в свое время на прелестные девичьи ножки, глазки и… и… все остальное. Девичье.

   - И то правда, - согласно хрюкнул в ответ Чжан Φа.

   Интонация его хрюканья явно намекала на то, что Пикселю следовало бы не употреблять в подобных вопросах прошедшее время, но тот грязный намек гордо проигнорировал.

   - Мы, – с чувством высказался он, - все люди, подверженные слабостям и соблазнам. Но прежде плотские похождения не заменяли никому из нас друзей.

   - Какие-какие похождения?

   - Плотские! – пискнул Пиксель - и следующая рюмка-наперсток лишилась своего содержимого. – Я сегодня звонил Юнчену.

   Тут великан Фа ошарашенно мигнул, связи явно не уловив.

   - Звоню ему, - между тем продолжил изливать душу рюмке Ю Цин, – и говорю: «Пошли, друг Юнчен, усладим сегодня наше ци крепкими напитками и дружеской беседой!»

   - Так и сказал? – поразился добродушный Чжан Фа. - Ну и умелец ты языком стрекотать!

   - И что, – не слушая его, простонал Пиксель, - он ответил? Как ты думаешь, что он ответил!? Что он намерен услаждаться не беседами и напитками, а женщиной, от которой, цитирую, его ци и так перекосилось и шиворот-навыворот повылазило. А? Каково?

   Гигант задумчиво почесал затылок, потом – ухо, а затем нос – и внезапно заулыбался, как школьник, решивший сложное уравнение.

   - А. Вoт ты к чему клонишь! – жизнерадостно громыхнул он. - Ну и издалека ты к теме подбираешься, в обход прямо ползешь. Ты чего, значит, Юнчена ревнуешь? К девчонке?

   Ю Цин поперхнулся, взвился было, покраснел, позеленел, пошатнулся – и осел назад на стульчик, страдальчески прижав ладонь к глазам.

   - Угадал? – спросил Чжан Фа, разглядывая друга,и сам себе ответил: - Угадал!

   - Ну а что? - наконец соизволил выглянуть из-под ладони Пиксель. – У нас же это… дружба. Он,ты, я. Мы же столько лет вместе. А тут – р-раз! – и началось. Сначала один раз встретиться откажется, потом второй, потом свадьба, дети пойдут, до друзей ли? Так и будем по Френдбуку дружить. «Ин Юнчену понравилась ваша фотография»! «Чжан Фа оставил комментарий к вашему посту!»

   - Эк тебя приложило, – с сочувствием сказал великан. – Чего, выпьем?

   Пиксель помотал головой.

   - Никакого Френдбука! – вдруг с пьяной яростью сказал он и вытащил из сумки ноутбук. - Ха! Я нанесу превентивный удар бесcмысленной социальной машине! Я удалю свой аккаунт. Сотру его с руин вечности! Растворю в океанах…

   - Да-а, - вздохнул Чжан Фа, который в силу своей весьма успешной спортивной карьеры предпочитал сетевую анонимность. – Вот что бывает от тонкости натуры-то.

   Но Пиксель, будучи Пикселем, додумать сию философскую мысль ему не дал. Он вдруг вылупился в монитор, застыл, как укушенный в филей жираф, открыл рот, закрыл рот – и как-то нехорошо захрипел.

   Чжан Фа насторoжился.

   - Эй, друг Фа, - слабеющим голосом вдруг произнес Ю Цин, - ты глянь, не мерещится ли мне? Может, я лишнего выпил? А то у меня в новостной ленте какое-то видео странное… от Юнчена.

   - Да? Чего это? Юнчен видео не любит делать ведь, – наклонился поближе великан, всмотрелся в мелькающие на экране тени и слегка спал с лица. - Ой.

   - Ты тоже это видишь? - булькнул Пиксель. - Девицу эту?

   Чжан Фа кивнул, невольно морщась при виде распластанного на мостовой тела, а потом ахнул:

   - Да я ж ее знаю. Это бывшая Юнченова подружка. Модель… или певица? Помнишь, она ещё на стойке танцевала, ну, когда мы…

   И его вновь прервали – второй раз за вечер. Дрожащая рука Пикселя легла на могучее плечо, а с внезапно протрезвевшего лица на гиганта глянули испуганные глаза.

   - Звоним Юнчену! – скомандовал он, заикаясь. - Немедленно. Сейчас же. З-звоним!

   И они ему позвонили.

   Триада и Кан Сяолун

   Ночь все не кончалась - текла, будто река, плескалась над городом, разбивалась о стекло и бетон. Тому, кто сидел в темной акульей машине, наблюдая за входом в жилой небоскреб, казалось, что стоит только протянуть руку - и пальцы увязнут в густом мраке, как в мазуте, а из темноты, оттуда, высунется чья-то когтистая ладонь, поволочет теплое и живое тело за собой.

   Человек-тень приоткрыл окно, сплюнул в узкую щель, закурил.

   Что ж, подумалось ему, если так и случится – пусть. Почему нет? Каждому своя смерть, э?

   Телефон в кармане черного пиджака вдруг oжил, задрожал. Охотник, выдыхая дым, вытянул трубку из кармана – и разом заторопился, увидев высветившееся на экране имя. Не ответить звонящему было нельзя, как нельзя облаку столкнуть с места гору, а мыши – одолеть дракона. Потому что есть закон чисел и закон братства: если на жизни твоей двузначная печать, ты подчиняешься,трехзначная – отдаешь приказы. Это триада.

   - Что там? – спросил его бесцветный голос, шуршащий, словно белый бумажный веер.

   - Вернулись, господин, – доложил наблюдатель. – Вдвоем. Маршрут я зафиксировал. Фотографии сделал. Ο слежке эти двое догадались.

   - Хорошо, - отозвалось из ниоткуда. – Тогда с этим сегодня все. Я пришлю побратима тебе на смену.

   - Подземный гараж, - глядя на то, как в темном салоне машины расплывается,тает сигаретный дым, предложил охотник. - У парня есть мотоцикл. Я могу сделать с машиной все, что прикажет мне досточтимый старший брат.

   - Рано, - слова, как камни, падали в тишину. - У меня есть другое задание для тебя. Встретишься сегодня с человеком – он передаст тебе благодарственный подарок для организации, а ты расскажешь ему все, что видел сегодня. В подробностях. Место – обычное.

   Водитель черного автомобиля облизал губы: сидеть на хвосте, ждать, наблюдать, мотаться, подобно новичку-новобранцу, по делам мелким и неважным oн не любил. Εму больше по душе были задачки позаковыристее, такие, где по переплетенными в нужный узел проводам текла бы взрывчатая, огненная сила. Но ведь меч разит тақ, как прикажет ему рука - и это правильно.

   - Все сделаю, – сглотнул охотник и повернул ключ в замке зажигания.

   - Будь осторожен, – холодно попрощался с ним хозяин: три цифры, темный голос, пропитанный смертями и миллионами – и отключился.

   Человек-тень отнял трубку от уха, посмотрел на нее не без удивления. Будь осторожен? Но чего тут бояться? Впереди осталось не дело даже – безделка. И если паренек на мотоцикле, за которым пришлось сегодня помотаться по Тайбэю, еще мог бы, пожалуй, доставить мелких проблем,то опасаться какoго-то чужака, «одаривающего» братство деньгами или очередным заказом?