Змееловов больше нет - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 13

— И это тоже, — уклончиво ответил Зарк.

Возражений по делу у змеев не нашлось, так что мы, временно оставив вопросы расписания, переключились на распорядок дня и общие принципы организации учебы. Я опасалась, что слишком строгую дисциплину змеи не одобрят, но тут мы оказались на одной стороне. Вернее, Зарк соглашался, а Аспис не принимал участия в обсуждении. Но хоть не мешал, уже радость.

Мы сошлись на том, что пока главное — основательно занять детей, чтобы у них было поменьше свободного времени и соблазнов потратить его на какие-то глупости. Поэтому отбой, подъем, питание — все строго по распорядку, домашние задания — тоже. Побольше движения и игр на свежем воздухе: энергии у детей много, надо ее куда-то девать. За территорию поместья выпускать только в сопровождении взрослых, из здания — под неусыпным контролем здешней защиты, сложной, продуманной и многофункциональной, чтобы и не такое реализовать. Контроль за этим я оставила себе: осматривая дом, заодно взяла на себя хозяйские обязанности. Зарк не возражал, змеи в любом случае недостаточно разбирались в человеческих защитных чарах, да и не управились бы они с чуждой стихией.

Впрочем, спокойно обсудить и до конца определиться хотя бы с этим мы не успели: я почувствовала вызов из портального зала. Защита не допустила посторонних на территорию и позвала меня разбираться.

Сомнений, кто прибыл, не возникло, так что я, извинившись, поспешила встречать детей. Змеи увязались следом.

Первыми появилась пара сопровождающих, молодые мужчины в форме королевской стражи встали возле портального круга и поздоровались вежливыми кивками. Встречающие остановились на расстоянии нескольких метров, чтобы не вносить помехи в работу портальщиков.

Потом начали появляться ученики, которые выглядели гораздо хуже привезенных змеями. Чистые, в новой форме, они все равно казались пойманными за руку воришками-оборванцами — в глазах стоял страх и готовые пролиться слезы.

Первые трое, совсем еще дети, сбились в кучку в нескольких шагах от сопровождающих. Стражников змееныши явно продолжали бояться, по не так, как незнакомого места и находящихся здесь чужаков. Похоже, до сих пор не верили, что их не собираются убивать.

Наблюдая за ними, я заметила следующего, только когда меня окликнули по имени.

— Нори! — просиял Мангир.

Я с улыбкой кивнула ему в ответ.

Стройный, высокий юноша с мягкими каштановыми волосами и внимательными зелеными глазами, не по годам серьезный и обстоятельный. Я с удовольствием отметила и здоровый цвет лица, и общее спокойствие парня: его вид говорил о том, что детей никто не обижал.

Ко мне Мангир не подошел, остался ждать сестер ближе к порталу, хотя видно было, как его распирает любопытство. А вот девчонки, появившиеся следом, с разгона с визгом повисли на мне, едва не сбив с ног. Я с удовольствием обняла обеих, чувствуя себя совершенно счастливой, — это были те немногие люди, чьи прикосновения не вызывали отторжения. Девочек я воспринимала как родных и даже не думала с этим как-то бороться.

— А я говорила, что Нори нас в обиду не даст! — заявила Дорика, более боевитая из близняшек.

Внешне обе девочки очень походили на брата — тот же цвет волос, те же глаза, и черты лица во многом похожи. Даже не зная, что они родственники, об этом трудно не догадаться.

— Угу, — смущенно пробормотала Торика, норовившая залезть мне под мышку и смущенно шмыгавшая носом. — Мы так испугались, когда за нами опять пришли!.. Письмо от тебя, правда, передали, но все равно до последнего тряслись.

— Будем надеяться, больше бояться не придется, — отозвалась я с улыбкой, потрепав обе девичьи макушки. — Присмотрите за младшими, ладно? Вам они скорее поверят.

Дори коротко кивнула с видом бравого солдата и поволокла к разросшейся группе учеников сестру. Брат, еще раз улыбнувшись мне, пошел за ними: привык опекать и делал это даже тогда, когда сами девочки категорически возражали.

Именно сходство имен в свое время способствовало тому, что девочки поверили мне и прониклись симпатией. Старые, образованные от числительных «нор», «дор», «тор» — это «один», «два» и «три» на одном из мертвых языков. А заодно указательный, средний и безымянный пальцы: считать тогда умели только на них.

Я проводила всех троих взглядом, чувствуя застарелую горечь и тоску. Каждый раз, когда я смотрела на Мангира, горло словно сдавливала невидимая холодная рука. Потому что именно так мог бы выглядеть мой сын, если бы он был жив, и норой я позволяла себе осторожно мечтать о том, что именно в искупление его смерти Создатель послал мне этих троих.

А теперь вдруг оказывается, что мой ребенок выжил и есть надежда взглянуть ему в глаза. Создатель!.. Пусть он найдется! Пусть ненавидит меня и всех змееловов, пусть не желает меня видеть, пусть никогда не простит, но… пусть просто будет жив. И счастлив.

Как и прежде, долго предаваться этим мыслям я себе не позволила. Встряхнулась, сбросила оцепенение, а потом и вовсе отвлеклась на новые приятные впечатления: следом за группой незнакомых детей появилось еще несколько моих ребят, которых тоже хотелось обнять, сказать каждому что-то утешительное и ласковое, поддержать.

За это время Дори собрала перепуганных младших вместе, поближе ко мне, непрерывно треща о том, что уж теперь-то все точно наладится. Как и следовало ожидать, симпатичную юную девушку дети боялись куда меньше, чем меня и уж тем более — взрослых змеев, на которых смотрели с суеверным ужасом. Закономерно: они выросли в страхе перед этими существами, с мыслью об их опасности и жестокости и до сих пор, наверное, не отождествляли себя с ними. И это — одна из проблем, которые нам предстояло решить.

Наконец портал заметно раздулся, когда в него влили разом больше энергии, — и закрылся. В точке выхода остались еще один страж, невысокий крепкий мужчина в возрасте, и светловолосый парень со скованными за спиной руками и в ошейнике, цепочка которого была в руке мужчины.

— Вы что, совсем озверели? — рыкнула я, выпутываясь из детских рук и жестом велев всем оставаться на месте. — Что это за представление?! Наручники и ошейник — снять!

— Госпожа змеелов, так это… — растерянно начал стражник, нашаривая камень-ключ от магических оков.

— Змееловов больше нет, сожри вас Долгая Змея! — процедила я, напоминая себе, что грязно ругаться сейчас нельзя, тут дети.

И хорошенько приложить этих остроумных ребят об стену нельзя — по той же причине. А еще потому, что в таком случае он вообще никогда не найдет этот проклятый камень-ключ.

— Так он же совсем того. Невменяемый же, псих… На людей бросается, человеческой речи не знает, — продолжил старший конвоир.

— Он десять лет в канализации прожил, это не укрепляет любви к людям.

Не дожидаясь, пока стражник сам справится со сложными чарами, я забрала у него небольшой белоснежный голыш и сжала в кулаке. Подошла к парню — длинный, тощий, он был выше меня на голову, но весил, кажется, раза в полтора меньше.

— Кергал, сейчас я все это сниму, — заговорила с ним. От звука своего имени парень дернулся, в глазах мелькнуло не то понимание, не то еще больший страх. — Ты понимаешь?

Короткий нервный кивок.

— Хорошо.

Наручники растаяли, а камень-ключ ощутимо потяжелел. Белобрысый нервно потер запястье, ухватился за ошейник, напряженно глядя на меня.

— Здесь дети. Они не враги. Нападать на них нельзя. Понимаешь?

Еще один отрывистый кивок.

— Хорошо. Я снимаю.

Стоило растаять ошейнику, который сдерживал всю магию, включая оборот, и очертания Кергала смазались, потекли. Через удар сердца передо мной уже поднимался на кольцах собственного хвоста серебристо-зеленый змей — гораздо красивее, чем на снимке. А еще через мгновение он уже распрямился пружиной в прыжке к окну.

Не успел бы, дурак, только в щит врезался и, не дай Создатель, поранился осколками! Но проверить это, к счастью, не удалось: откуда-то сзади и сбоку, из-за моей спины метнулась белая молния, и на мраморном полу портального зала сплелись две разноцветных ленты змеиных тел.