Навстречу ветру (СИ) - "Baltasarii" - Страница 52

— Помощь, ня! — ухмыльнулся пегий няв. — Помощь!

— Не исключено, — с сомнением произнес Император. — Не увидим — не поймем. Нужно прорываться.

Пока лерд Каррач отдавал приказы, пока небоходы собирались в зале, к Лиру и Хелене подошел лерд Карим.

— Мой господин. Я прошу разрешения остаться, — и видя, что Повелитель собрался возражать, быстро продолжил. — Раненные будут задерживать вас, мой господин. Мы останемся, будем защищать Сердце.

Лир какое-то время молча буравил главного мага Гарпии взглядом. Лерд Карим побледнел, но решимости не утратил, не отступил.

— Нет, — слова Повелителя падали как камни. — Идем все. Раненных несем. Я все сказал.

А дальше был кошмарный бег из последних сил по бесконечным коридорам и залам поместья. Были и столкновения с тварями. И все они заканчивались одинаково. Пока все пытались перевести дыхание, Лир пускал перед собой черный туман, который разъедал искаженных. И снова бег. Все видели, что арканы даются Императору все тяжелее. Лир совсем побледнел, на перламутре кожи проступили бисеринки пота. Но сав-лорд уверенно вел выживших на выход из поместья. К победе. Или к смерти.

Хелена ждала заветную дверь из-за каждого поворота, но та все равно появилась неожиданно. Последний аркан дался мужу особенно тяжело, Лир даже пару раз оступился. Девушка тут же подставила плечо. Так, обнявшись, они и вышли на воздух.

Ландшафт снаружи поместья поменялся радикально. Все видимое пространство занимали твари. Много сотен, а то и тысяч искаженных в паре сотен локтей от поместья отбивались от трех хорошо различимых отрядов. Правое и левое крыло атакующих составляли солдаты в однотипной темной форме — явно имперские гвардейцы, хоть в дымке детали и плохо различимы. А вот в центре…

В центре раздавали тварям нехилых люлей могучие воины. Непокрытые буйные головы, заплетенные в клановые косы волосы, обилие мехов на доспехах, клетчатые юбки, чудовищные двуручные секиры и легко узнаваемый рев берсерков. Удивленная Хелена встретила не менее загадочный взгляд мужа.

— Кесхейнцы, — голос капитана Каррача выдавал крайнее изумление. — Северные, ня.

— Эти-то откуда взялись? — выразил общее недоумение Карим.

Откуда-то с мрачных небес по тварям полоснул темный столб боевого аркана, разбросав ошметки чудовищ и вспахав почву. Схиел вновь содрогнулся. Высоко в тумане мелькнул исполинский силуэт.

— И рыцари тут, ня. Не иначе — птенцы, — хмыкнул пегий няв. — Теперь искаженным точно ничего не светит.

Так они и стояли, измочаленные разумные и их Повелители. Стояли, кто мог, и улыбались.

Бой у родного дома все еще шел, но было видно, что искаженные уже выдохлись. Тот, кто ими управлял, покинул свои творения. Изломанные черной волей тела еще боролись за то подобие жизни, что их поддерживало, но как-то бессистемно.

Первым к поместью пробилось левое крыло. Воины в черных доспехах окружили своего Императора нерушимой стеной, целители корпуса уже занимались раненными небоходами, а капитан гвардейцев отправил часть своих людей в поместье, добивать тех, кто не встретился Лиру по пути.

Вскоре стали приземляться и рыцари, противников для них уже не осталось. Губы Лира сами собой растянулись в довольной улыбке. Все живы, все его парни успешно возродились. И девушка, конечно. Вон, в стороне стоит изящная «Инеевая Дева» Миранды. А там грозно возвышается «Вечный Энт» Сигриниаля. Облегчение, свалившееся на душу Лира сложно было описать словами.

За кольцом гвардейцев раздались требовательные крики. Похоже, кто-то желает сию минуту пообщаться со своим Повелителем. Что же, это можно. Лир встал с бархатистой травы и повелительно повел рукой. Рядом, за правым плечом поднялась изможденная, но полная решимости Императрица. От мыслей о жене лицо Ворона попыталось принять мечтательное выражение, но Лир пресек наглые поползновения своей физиономии. Слишком сильно парень сегодня устал, даже хваленый контроль отказывает. Первое лицо Империи не должно показывать подданным произвольные чувства. Только то, что необходимо.

Гвардейцы синхронно разошлись и в образованном коридоре появилась делегация, кто бы мог подумать, кесхейнцев. Возглавлял берсерков могучий, как медведь, воин, ведущий под руку Миранду. Рядом неодобрительно хмыкнула Хелена, полагая, видимо, что подруга слишком быстро забыла ее отца. Большего себе Императрица не позволила. Растет над собой, отрадно.

В незанятой Мирандой руке кесхейнец не напрягаясь нес здоровенную секиру, а с выбеленной кирасы скалился черный медведь под вороньим пером. Ого! Месяца не прошло, а он уже выбрался из торговцев в имперские аристократы! Вот интересно, вместе с молодостью к нему вернулась свойственная его родичам безбашенность?

— Сына? — проревело это чудо в доспехах.

Гвардейцы дернулись от оскорбления, которое нанесли их обожаемому Повелителю. Кое-где зашуршали мечи, доставаемые из ножен. Хелена тихонько охнула. Черные глаза Миранды стали круглые-круглые. Небоходы злобно оскалились, глядя на кесхейнцев. И лишь последние, радостно-ошарашенные смелостью своего предводителя, вызывающе поглядывали на напрягшихся гвардейцев. Так. Только смертоубийства тут не хватало.

— Папа? — вернул шутку Лир.

Все вокруг вообще перестали понимать, что происходит, но напряжение схлынуло, оставив удивление. Миранда так вообще, очень потешно выглядит. Лир слегка выпустил переполняющее его веселье, и гвардейцы с небоходами совсем расслабились.

— Как-то ты изменился, сына, — пробурчал Хален. — Совсем на себя не похож. Бледный какой-то, снулый. Не жалеешь себя совсем, да?

— Ну что ты, папочка, — еще больше развеселился Лир. — Ты тоже сам не свой. Отдохнул, помолодел.

Лир шагнул вперед, и они крепко обнялись.

— Я беспокоился, парень, — Лир чувствовал, что Хален не врет. И от этой отеческой заботы на душе потеплело. Давненько о нем так искренне, так по-родительски никто не переживал. Пару тысяч лет уже как.

— А уж я-то как нервничал, не поверишь.

— Само собой, не поверю, — гулкий бас Халена пробирал до костей. — Император не может нервничать. Только не Вечный Ворон.

Мужчины разошлись.

— Ну, и где моя доченька? — проревел Хален, внимательно разглядывая Хелену. — Ты, сына, совсем ее испортил, как я посмотрю. Одета в лохмотья, грязная, да еще и с ножиками. А ну порежется?

— Папа? — робко начала Хелена, но тут до нее дошел смысл слов. — Папа!

— Еще как испортил, — мелодично засмеялся Лир. — Даже обвенчался с ней.

На это отреагировали все. И гвардейцы, и кесхейнцы, и Хален с Мирандой.

— То есть у нас теперь есть Императрица, мой господин? — уточнила Миранда.

— Есть, — кивнул Лир и приобнял растерянную Хелену за плечи.

От слитного радостного ора сотен воинов Схиел содрогнулся еще раз.

— Мне иногда кажется, что все мои подданные только и ждали, когда у них появится Повелительница, — громко сказал Лир на ушко своей жене, пытаясь перекричать подданных.

Толстый темный альв сидел в любимом высоком кресле возле камина и сосредоточенно занимался делом. Очень важным и ответственным делом. Каэльаэр набивал трубку ароматным табаком. Трубка была замечательная. Произведение искусства, что подарил ему Оррвел. Чаша из драгоценной резной китовой кости плавно переходила в мундштук из редчайшего каменного гриба с Эх-Тош. Того гриба, изделия из которого всегда сохраняли тепло рук. А что за замечательный табак? С солнечных плантаций Осхара, обители джевеодан. Контрабандный, разумеется. Сушеные листки которого сохранили тепло пустынного Ока и медвяный аромат яблок.

Темный альв, не вставая с кресла, подхватил из камина щипцами уголек и аккуратно прикурил. Уголь отправился обратно в огонь, щипцы заняли свое место в кованой стойке, а ноздри лорда-наместника выпустили струи ароматного дыма. Теперь можно расслабиться и подумать. Благо, под такой замечательный табак думалось на диво хорошо. А о чем поразмышлять — всегда найдется. Да вот хотя бы о неожиданно заявившемся Повелителе, что бывал в Тир-Небел-Торне за последние пятнадцать лет считанные разы. И о нежданной Повелительнице, конечно же. И о ее неожиданно взявшемся из ниоткуда отце. О! А вот этот клуб дыма на диво хорош. Похож на барана. Жертвенного.